Высокопоставленный иранский генерал намекнул на растущий разрыв с Россией в вопросе будущего сирийского президента Башара аль-Асада. Тегеран и Москва за последние месяцы увеличили военную поддержку Дамаска, укрепляя власть режима над западными приморскими территориями. Но во вторник, 3 ноября, глава элитной революционной гвардии Ирана предположил, что сверхдержавы не согласовали конец этой игры.
Как пишет британское издание The Telegraph, генерал-майор Али Джафари Мохаммад заявил: “Северный союзник, недавно прибывший в Сирию для обеспечения военной поддержки, поступил так из своих корыстных побуждений. Москву не волнует вопрос, останется ли Асад, так, как нас”.
Поскольку война в Сирии тянется уже пятый год, Россия и Иран присоединились к США, Турция и Саудовской Аравии в дипломатических усилиях, чтобы положить конец конфликту, в котором, по-видимому, ни одна из сторон не может достичь полной победы силой оружия.
Высокопоставленный российский дипломат заявил, что лидеры сирийской оппозиции были приглашены сесть за стол переговоров с правительством Асада в Москве.
“На следующей неделе мы пригласим представителей оппозиции на консультации в Москву, – говорит Михаил Богданов, замминистра иностранных дел России. – Встреча, возможно, пройдет при участии представителей правительства”.
Пресс-секретарь Министерства иностранных дел отказался комментировать заявление Богданова, сказав, что дата предлагаемой встречи может быть установлена только после того, как будут получены ответы на приглашения.
Хоть Россия и пыталась ранее договориться с фракциями в относительно умеренной Свободной армии Сирии, последнее предложение пришло месяц спустя после того, как Владимир Путин отдал приказ о начале военной кампании против них.
Этот шаг следует за очевидным смягчением позиции Москвы в сирийском конфликте, где российские самолеты обеспечивают воздушную поддержку альянсу сирийского правительства, иранских подкреплений, Хэзболлы и иностранных шиитских боевиков в более чем полудюжине наступлений всей стране.
В первые дни российской воздушной кампании официальные лица настаивали, что Асад должен остаться у власти, и отметали “умеренную оппозицию” как плод воображения западных правительств. Также они утверждали, что все группы, противостоящие Асаду на данный момент – это “террористы”.
Однако неспособность сирийского президента воспользоваться российским вмешательством и добиться значительного успеха, как сообщается, все сильнее разочаровывает Москву. Во вторник Министерство обороны России заявило, что “представители оппозиции” помогли наносить воздушные удары в Сирии, предоставляя координаты военных объектов, но проверить правдивость этого заявления пока не представляется возможным.
На международных мирных переговорах в Вене, прошедших на прошлой неделе, Россия заявила о желании, чтобы оппозиция приняла участие во всех дальнейших обсуждениях урегулирования, и вручила Саудовской Аравии список из 38 лиц, которых она бы хотела увидеть на переговорах.
Он включает в себя нынешних и бывших членов Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил – поддерживаемого Западом политического движения. В списке имен такие личности, как президент коалиции Халед Ходжа, один из его предшественников, Моаз аль-Хатиб.
В августе Ходжа посетил Москву для переговоров с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Национальная коалиция бойкотировала мирные переговоры, проведенные РФ в январе-апреле, сославшись на недоверие к мотивам Кремля и назвав другие приглашенные группы как санкционированную режимом символическую оппозицию.
Во время своего августовского визита Ходжа сказал, что коалиция не пойдет на компромисс по ключевому требованию, что Асад должен быть смещен с поста президента Сирии и изгнан из страны. Россия в ответ заявила, как то, что будущее Сирии должно решаться сирийским народом, и Асад должен остаться у власти, по крайней мере, на время переходного периода.
Отвечая на вопрос, является ли сохранение режима Асада принципиальным для России, пресс-секретарь МИД РФ Мария Захарова заявила: “Абсолютно нет, мы никогда не такого не говорили. Мы не говорим, должен ли Асад уйти или остаться”.
