В мировой истории было много примеров, когда возомнившие о себе диктаторы превращали себя в золотые фигуры или думали, что они вечные.
Об этом написал Олег Панфилов, профессор Государственного университета Илии, Грузия.
Каждые два-три месяца социологические службы приносят народу вести одна радостнее другой. Весь российский народ, расталкивая локтями соседей, рвется первым, чтобы выкрикнуть счетчику ВЦИОМа: “Я, это я больше люблю нашего несравненного вождя, это я не сплю ночами, не доедая и не допивая, мечтаю однажды проснуться и увидеть над крышами не солнце, а сияющий лик нашего Владимира Владимировича”. По идее, РПЦ должна самораспуститься или пойти на беспрецедентный шаг – назвать кесаря богом. А потом все же закрыться за ненадобностью. Храмами станут специальные магазины по продаже портретов Путина, сувенирные лавки должны быть переоборудованы для продажи частиц мощей. Поскольку товарищ почти бог еще жив, то частиц он сможет выдать большое количество – уж ассенизаторы постараются, – пишет грузинский профессор Олег Панфилов для Крым.Реалии.
Сколько людей пытались описать приблизительную степень сумасшествия страны, очень похожей на сегодняшнюю Россию – и Оруэлл, и Замятин, и Хаксли, и Набоков, и несколько десятков других. Кажется, ближе всего оказались Владимир Войнович и Татьяна Толстая. У Войнович и герой был генерал КГБ, говорящий по-немецки, у Толстой герои – типичные зрители российских сериалов, почитатели Филиппа Киркорова и Валерии. Но современный, живой Путин переплюнул всякие попытки предположить, до чего может докатиться страна, в которой правит серый никчемный человечек, не известный своими успехами в риторике, в достижениях по разработке экономических программ, а, тем более, в создании образа привлекательной России. При нем таки Россию стараются объезжать стороной, а те, кто приезжает, типа аль-Асада, те в основном за деньгами или пообщаться на равных – они еще большие изгои в современном обществе.
Казалось, что 15 лет назад ничего не предвещало такого оборота событий: маленький человек, на голову ниже Бориса Ельцина, стоял рядом с ним, потупив глазки, смущенно оглядывая кабинет, который ему случайно достался. Пацан из петербургской подворотни, даже будучи портфеленосцем Собчака, не мог предположить, что судьба его подбросит так высоко. Пару лет он обтирался, входил во вкус. Старшие товарищи из чекистов, которых вдруг оказалось пол-Кремля, поддерживали юного майора, как могли – вовремя подсказывали, когда начать войну в Чечне, когда послать 58-ю армию в Грузию, как придумать «Русскую весну» и собрать идеологов «русского мира», когда подписать Доктрину информационной безопасности и вовремя закрыть НТВ. Благодарный товарищ в ответ раздавал блага – кому бизнес, кому защиту, кому кредит, кому расположение, кому улыбку, кому просто долю.
Все эти чекисты-разведчики никогда государством не управляли, никаким – ни коммунистическим, ни ельциновским, они знать не знают, что такое экономика или высокотехнологичное производство. В те советские времена, когда у них была беспрекословная власть над людьми, над населением, им не нужны были учебники по политологии или экономике, им просто нравилось унижать людей. Тридцать с лишним лет людей легко судили «тройками» или публичными судами с яростными плакатами в зале о врагах народа, легко отправляли в лагеря и расстреливали. Нынешним кремлевским чекистам досталась более чистая работа – следить за тем, о чем думали советские люди. Даже не говорили, поскольку боялись, а именно мыслями.
Это же было легко определить: не ходит инженер Иванов на первомайские демонстрации – значит, о чем-то неподобающем думает. Не участвует в собраниях протеста за свободу американских индейцев – значит, думает о США иначе. Легко провести логическую цепочку – не любишь Анджелу Дэвис, значит, любишь Сьюзи Кватро. Не защищаешь Леонарда Пелтиера – значит, по ночам слушаешь Мика Джаггера. Сейчас нынешних чекистов беспокоит куда больше соблазнов, которыми хитрый Запад опутал сознание нежных россиян.
Вот это – подслушивать, подглядывать, унижать – чекисты умели очень профессионально и с большим удовольствием. Несмотря на то, что Сергей Иванов дослужился до генерал-полковника и несколько лет прожил в качестве резидента в Европе, он не перестал быть обычным нквдешником, и, была бы возможность, с удовольствием бы ходил в кожаной тужурке с портупеей и большим наганом на поясе. Но он понимает, что так выглядеть будет нелепо, и, как бы он и его коллеги не относились к Западу, приходится просить деньги – кредиты и инвестиции. С наганом бы ему точно не дали, поэтому он ходит в костюме с галстуком.
Вокруг чекистов всегда крутились и крутятся сейчас различные общественники, журналисты, члены Общественной палаты и юная поросль из путинюгенда. В советское время их называли юными дзержинцами, им дарили книжки про Павлика Морозова, они передавали друг другу переходящие красные знамена и ходили строем по праздникам. Никто из них никогда ничего не знал об экономике, кроме той, которая называлась социалистической. Это когда в магазинах продавали рвущиеся после двух недель носки, колбасу с привкусом туалетной бумаги, но самой бумаги в магазинах не было. Несколько поколений людей из закрытого общества, выросшие в очередях за супнаборами, повзрослев, решали, что экономика – это когда своруешь, а тебе ничего за это не будет. Примерно так писала Марина Лурье о Путине.
Современные добровольные помощники чекистов – люди известные. Например, Александр Хинштейн, из тех, кто публикует добытые в качестве депутата недоступные для журналистов материалы в своей газете «Московский комсомолец». Он стал инициатором обсуждения в Государственной думе законопроекта в рамках «Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года». Предполагается, что федеральный закон «будет направлен на пропаганду позитивных жизненных ценностей, материальную, психологическую и иную адаптационную поддержку лицам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации или находящимся в социально опасном положении».
Не понятно? Очень просто – если ваш сосед, одноклассник или родственник попадет в ситуацию, при которой ему сложно будет доказать, что он очень любит Путина, а иностранные агенты будут склонять его к тому, чтобы тот сказал какое-нибудь грубое слово в адрес Владимира Владимировича, то на помощь ему придут специальные люди из специальных служб, которые объяснят, что так делать нельзя.
Александр Хинштейн уточнил: «Проводить работы по предусматриваемой законопроектом профилактике будут ФСБ, СКР, прокуратура и другие ведомства». В законопроекте, правда, не говорится о том, что «ФСБ, СКР, прокуратура и другие ведомства» будут делать, если гражданин пошлет их на три буквы – арестуют, изобьют или сразу расстреляют. Для начала россиянина просто вызовут в ФСБ и попытаются убедить, что Путин – практически святой и любить его надо всегда – утром, в обед, за ужином и ночью, вместе с женой.
В мировой истории было много примеров, когда возомнившие о себе диктаторы превращали себя в золотые фигуры, как Туркменбаши, кушали соотечественников, как Жан-Бедель Бокасса, или думали, что они вечные, как Николае и Елена Чаушеску. Пока Путину или, точнее, окружающим его чекистам кажется, они вечные. Им так хочется. Но поскольку они были всегда плохими политологами и никуда не годными экономистами, то довели Россию до ручки. Сами они не уйдут, народ любит Путина, экономика летит в пропасть, чекисты нервничают, начинают одну войну за другой, но, кажется, их время заканчивается. Когда точно закончится – зависит от людей, которые в одно прекрасное время скажут: какие к черту 90 процентов, где наши пенсии и бесплатная медицина, о которой так долго говорили большевики.
Пятнадцать лет Путина в Кремле можно примерно разбить на несколько этапов. Первые годы – умиление Путиным и надежда. Вторые несколько лет – страх после взрывов домов, метро и войны в Чечне. Потом развитие ксенофобии и национализма. Война в Грузии и подготовка к войне в Украине. Укрепление русского фашизма. Оккупация Крыма и «русская весна». Санкции, повышение цен, снижение уровня жизни, международная изоляция и падение цен на нефть. Я очень сомневаюсь, что россияне искренне любят Путина. Скорее всего, так, как обычно любят в амстердамском квартале «красных фонарей» или гамбургском Риппербане – строит глазки, кокетничает, обещает и грабит. Не могу сказать, какой период сейчас проходят россияне, но до секса они еще не дошли.
