По словам депутата Госдумы Ильи Пономарева, он - один из примерно 1 млн россиян, покинувших Россию из-за того, что ее ценности радикально изменились. "Россия 2015 года похожа на Германию 1933 года". По его мнению, главная надежда - на изгнанников.
Депутат Госдумы Илья Пономарев пишет в своей статье в International New York Times, что на прошлой неделе увидел фото рекламного щита напротив Кремля: его улыбающееся лицо, перечеркнутое надписью “Национал-предатель”.
“На следующий день Госдума проголосовала за то, чтобы меня лишили депутатской неприкосновенности, дабы я мог быть привлечен к судебной ответственности по обвинению в незаконном присвоении бюджетных средств, а затем лишен депутатского мандата. Обвинения были сфабрикованы в стиле, типичном для современной России”, – сообщает автор.
“Мое истинное преступление состояло в том, что в марте 2014 года я оказался единственным инакомыслящим, когда Госдума проголосовала за одобрение аннексии Крыма 445 голосами против одного”, – пишет Пономарев.
“В середине августа, находясь в деловой поездке за пределами России, я обнаружил, что мои кредитные карты не действуют. Вскоре одна из ведущих российских газет сообщила, что власти запретили мне выезд за границу и арестовали мое имущество. При себе у меня была сумма, эквивалентная 21 доллару. С тех пор я не возвращался”, – пишет Пономарев.
По словам Пономарева, он один из примерно 1 млн россиян, покинувших Россию в последние годы не потому, будто они не любят родину, а из-за того, что ее ценности и культура радикально изменились. “Мы скучаем по дому и родственникам, а больше всего по нашим соотечественникам, зная, что они любознательны, заботливы и одни из умнейших людей в мире”, – добавляет он.
“Россия 2015 года похожа на Германию 1933 года. Я провожу это сравнение далеко не бездумно. Обещания Путина возродить российскую экономику (несмотря на гнетущие западные санкции) и “восстановить” наше национальное достоинство могут быть сдержаны лишь путем дальнейших завоеваний и кровопролития. Отчасти вина лежит на Западе: в конце холодной войны он повторил версальские ошибки 1919 года, навязав России шоковый капитализм вместо того, чтобы интегрировать ее в стабильный мировой порядок”, – пишет Пономарев.
Что теперь делать? По мнению Пономарева, главная надежда – на изгнанников.
“Наша концепция будущего России проста, но выходит за рамки благородной (и все же обреченной на неудачу) оппозиционной мантры – призывов к честным выборам”, – пишет Пономарев. Он перечисляет: уменьшенное и более ответственное центральное правительство, независимая и современная судебная система, “передача львиной доли налоговых отчислений самоуправляемым региональным и местным общинам”, раскрепощение предпринимательства и конкуренции.
Люди, которые являются носителями перемен, дожидаются своего часа “от Лондона до Кремниевой долины и путинских тюрем”, пишет Пономарев. Он упоминает имена Павла Дурова, Леонарда Блаватника, Алексея Навального и Михаила Ходорковского.
“Все они переживают за Россию и имеют глобальные концепции, они готовы перенять все лучшее, что есть на Западе, во благо своей родины. Что лучше – остаться и вести борьбу из тюремной камеры либо добиваться перемен, оказывая нажим извне? Над этим вопросом я мучаюсь каждый день. Но я знаю, что для будущего России требуется новое “поколение-стартап”, которое вернет нашу страну на прежнее место”, – заключает автор.
