В современной России складываются очень благоприятные условия для формирования режима фашистского типа.
Об этом российский социолог Игорь Эйдман, двоюродный брат убитого в Москве оппозиционера Бориса Немцова, пишет в своем Facebook:
“Фашизм 21 века
Фашизм – болезнь незрелой демократии. Многие европейские страны “переболели” им вскоре после разрушения традиционного сословного общества, когда молодые еще неустойчивые демократические институты не выдержали натиск реакции на модернизационные процессы. В первой половине 20-го века так было в Германии, Австрии, Италии, Испании, Румынии, Венгрии, Португалии и т.д.
Развитие политической демократии остановилось в России после установления большевистской диктатуры. Тогда страна пошла по пути псевдокоммунистического эксперимента, превратившего ее в подобие восточной деспотии. После краха этого проекта состояние российского общества практически вернулась к той точке, с которой он начался. Социально-политическая система посткоммунистической России оказалась примерно на уровне среднеразвитых европейских стран второй четверти 20-го века. Также как и они в прошлом, Россия столкнулась с угрозой фашизма, которым не успела переболеть, потому что реализовала другой тоталитарный, большевистский сценарий развития.
Многое в истории Германии 1918 – 38 и России 1991 – 2015 годов поразительно совпадает. Это неслучайно и обусловлено близким уровнем социального развития стран, очень благоприятным для формирования режимов фашистского типа.
Германия 1918 – Россия 1991
Поражение в войне (в Первой мировой – Германии, в Холодной – России), потеря территорий, крах колониальных империй, ощущение национального унижения, легенда об ударе в спину со стороны антинациональных либеральных сил внутри страны, стремление к реваншу за поражение.
Веймарская Германия – Ельцинская Россия
Резкое падения уровня жизни большинства населения, гиперинфляция, перманентный экономический, политический и нравственный кризис. Разрушение системы традиционных ценностей, коммерциализация всех сторон жизни.
Разочарование в демократии, дискредитация демократических ценностей и институтов. Популярность реставраторских (монархии в Германии и социализма в России) настроений. Эгоизм правящей и собственнической элит. Перманентная угроза системе слева – со стороны коммунистов и справа – со стороны националистов.
Восприятие со стороны значительной части общества и элиты демократической системы как чуждой и вынужденной. Ядро элиты остается в Германии монархическим, а в России советским и относится к демократическим процедурам, как к бессмысленному фарсу.
Приход Гитлера и Путина к власти
Диктаторов к власти привел крупный бизнес и буржуазные политики. В Германии: Шахт, Крупп, Тиссен, Папен и т.д. В России: Березовский, Абрамович, Чубайс, Волошин и т.д. Власть диктаторам передал престарелый и больной глава государства по наущению окружения и членов своей семьи. Гитлеру – Гинденбург, Путину – Ельцин. Интересно, что большую роль в этом сыграл сын Гинденбурга и дочь Ельцина. Главной причиной поддержки германскими и российскими олигархами будущих диктаторов было стремление к сильной власти, способной защитить их капиталы и привилегии от возмущенного народа, коммунистов, хаоса и нестабильности. И в том, и в другом случае надежды оправдывались лишь поначалу, многие олигархи были быстро и горько разочарованы. Истрии Тиссена и Березовского очень похожи.
Установление фашистского режима
Здесь впервые мы видим существенную, правда, количественную, а не качественную разницу. В Германии фашистский режим установился меньше, чем за год после прихода Гитлера к власти. В России этот процесс идет уже 15 лет и еще не завершился полностью. В этом сыграли роль личность диктатора и культурная специфика страны. Путин, в отличие от Гитлера, пришел не из публичной политики. Отсутствие подлинной популярности и политических навыков не позволили ему быстро сконцентрировать в своих руках диктаторские полномочия и мобилизовать общество для реализации фашистского проекта. Однако и Сталин потратил 15 лет на строительство террористического режима своей абсолютной власти (1923 – 1937).
Однако, как говорится в известной пословице: русские долго запрягают, но быстро ездят. Медленно идущий процесс фашизации страны резко ускорился в 2014 году, когда Путин почувствовал, что достаточно силен для такого эксперимента. Захват Крыма сделал его настоящим публичным политиком, “фюрером нации”, способным сделать с ней что угодно, подвигнуть ее на любые авантюры.
Гитлеровский (до 39-го года) и путинский режимы
Крах Германской и Советской империи воспринимается диктаторами как “крупнейшая геополитическая катастрофа” (Путин о распаде СССР). Основная цель их политики – реванш за поражение предшественников в “противостоянии с врагами” на международной арене, восстановление былого статуса обоих стран, как сверхдержав в их “исторических границах”.
Следствие реваншизма – агрессивная аннексионистская внешняя политика. Оправдать ее диктаторы пытаются с помощью идеи объединения всех немцев в одном государстве или всех русскоязычных в рамках “Русского мира” под покровительством России. Первые жертвы обоих режимов – соседи, земли которых были раньше частью разрушенных империй под управлением немцев (русских): Австрия и Чехословакия для гитлеровской Германии, Грузия и Украина для путинской России. Характерно, что сегодня, как и во времена “мюнхенского сговора”, демократические европейские страны ведут политику умиротворения агрессора.
В экономике обеих стран установлена система государственно-монополистического капитализма. Госбюрократия осуществляет жесткий контроль над бизнесом. Власти диктуют свою волю выдрессированному ими крупному капиталу через “Генеральный совет германской экономики” или периодические совещания олигархов у Путина. Крупный бизнес и политическая элита срослись. По сути они – единое целое.
В странах установлена авторитарное господство “национального лидера”. Разделения властей, выборы и реальная многопартийность фактически уничтожены (при Гитлере официально, при Путине де-факто). В отношении остатков оппозиции ведется политика запугивания и террора (при Путине пока точечного). Огромное влияние в обществе имеют спецслужбы.
Основные СМИ ведут тотальную правительственную пропаганду, насаждают шовинистическую и ксенофобскую государственную идеологию, милитаризм. Ведется шельмование оппозиционно настроенных граждан, на которых натравливаются обыватели, происходит перманентное разжигание ненависти к “враждебным” странам. Пропагандируется миф об иностранном заговоре, создается атмосфера осажденной крепости, несогласные с политикой властей объявляются агентами зарубежных врагов, частью их “пятой колоны”.
Сходство путинской России с гитлеровской Германией очевидно. Однако и отличий тоже немало. Главное из них в том, что в России еще не закончен процесс установления тотального контроля власти над обществом. Террор против оппозиции носит не массовый, а точечный характер. Отсутствует дискриминация по национальному признаку, сохраняются остатки независимых СМИ и общественных организаций, существует относительно широкая свобода творчества, книгопечатания, собраний, обмена мнениями. Важно и то, что Путин и его окружение, в отличие от нацистов – не этнические националисты, а шовинисты и клерикалы. Сейчас путинская система больше похожа не на нацизм, а на более умеренные формы фашизма: поздний испанский франкизм, клерикальный австрофашизм, хортизм в Венгрии или ранний фашизм в Италии.
Надо сказать, что все эти остатки свобод в России перманентно сокращаются. Так было и при становлении других фашистских режимов в разных странах. Только в нацистской Германии свободы были ликвидированы быстро и почти одновременно. Даже в фашистской Италии демократические институты уничтожались постепенно. В России появляются все новые ограничения прав и свобод граждан, признаки дальнейшей фашизации. Из недавних новостей: против режиссера пытаются возбудить дело за “кощунственную” постановку оперы; лекцию известного оппозиционного политолога разгоняет милиция; против блогера начинают уголовное преследование за антиправительственный пост; на участников встречи оппозиционных активистов нападают “штурмовики” из пропутинской молодежной организации. Таких сообщений становится все больше. И самое страшное: в центре Москвы, около Кремля убивают ведущего оппозиционного лидера. Террор против оппозиции приобретает самые жестокие формы.
Есть ли выход из этой ситуации? Надежды на какой-то дворцовый переворот иллюзорны. Правящая элита едина с ее лидером в фашистском выборе. Она сформировалась по преимуществу на основе советской номенклатуры (это подтверждают эмпирические социологические исследования). Ей никогда не нужна была демократия, права человека и “прочая либеральная чепуха”.
Основной целью Перестройки и последующих ельцинских “антикоммунистических” реформ был переход контролируемых советской бюрократией и спецслужбами государственных ресурсов в их частную, наследуемую собственность. Конечно, это был неосознанный выбор, принятый на уровне коллективного бессознательного номенклатуры (по Юнгу). Но она целенаправленно добилась его реализации.
Для того, чтобы приватизировать госсобственность российская бюрократия и связанные с ней олигархи должны были имитировать демократические реформы. Без этого они не смогли бы объяснить населению необходимость приватизации, которую подавали публике в одном пакете с демократией (мол, делаем так, как во всех цивилизованных демократических странах). Но как только приватизация была в основном проведена, демократия стала номенклатуре не нужна и даже опасна. Она угрожала сменой власти, а значит возможным пересмотром грабительского передела собственности.
Оставаясь, по сути, людьми с тоталитарным мышлением, номенклатурщики стали возрождать тоталитаризм, но уже не в форме советского социализма, а в форме фашизма, позволяющего сохранить приватизированные ресурсы. Путин, как плоть от плоти своего социального слоя, уловил его коллективную волю и стал ее реализовывать.
Складывается ощущение, что в последнее время Путина стало несколько заносить, что он заходит дальше, чем хотелось бы многим в элите, особенно в конфронтации с Западом. Наверное это кое-кого из высокопоставленных чиновников и олигархов пугает. Но, как и в нацистской Германии, сместить “фюрера” они могут попытаться только после того, как он начнет терпеть поражения, а его власть окажется на пороге экономического или военного краха.
Существует только два варианта развития событий в России: или дальнейшая фашизация, грозящая стране террором, а миру войной, или экономический коллапс и крах путинского режима”.
