Если для военных крайне важно не потерять темп и при этом обеспечивать каждый свой успех, каждую победу, занят объект укреплением позиций, то для журналистов и спикеров стоит не спешить с сообщениями, отчетами и заявлениями. Об этом пишет Валентин Торба.
Так, в ожесточенном, изнурительном бою мы взяли стратегическую высоту с восточной тюркским названием, которых полно на Донбассе, – Саур-могилу. Взяли не наскоком, а фактически истребив плотным огнем цель. Враг не бежит, он грамотно отступает, всячески заставляя нашу армию потерять тот же темп. Из Лисичанска бандиты отступили в Алчевск, укрепив оборону Луганска, перед этим оставив наемников в якобы оставленном городе. Если увольнение Северодонецка для нас произошло относительно легко, то Лисичанск заставил потерять и время, и бойцов. А, как известно, такие категории, как время и смерть, прямо связаны.
Более того, в Лисичанск возвращаются боевики. Да, именно боевики. Только переодетые в гражданское, без автоматов и с лицами ангелов, что навредили. Мерзкие убийцы и грабители, называвшие себя «армиями» и «батальонами», теперь планируют продолжить мирную жизнь среди улиц, они обрекли на ад. А завтра в какой-то блокпост ВСУ полетит мина, в каком-то магазине взорвется бомба или в детском саду разорвется граната вероятнее. Террористов не зря был назван так. Они почувствовали вкус убийства и возможности заработать на этом, а, как оказалось, найти заказчика кровавых планов сейчас не такая уж проблема. Все контакты и связи сохранено, механизм смерти еще имеет возможность заработать на освобожденных территориях. Более того, есть вероятность, что он заработает и на территориях, которые были за сотни километров от АТО.
Для луганчан с 29 июля должен был быть организован гуманитарный коридор из Луганска в освобожденный Счастье. Люди с белыми повязками на руках должны воспользоваться за это время возможностью выйти из города. Но, как сообщили в штабе МЧС, идея такого коридора удалось по вине так называемой «ЛНР». Выстрелы в самом Луганске «Градов» и другой артиллерии не утихают. Надо также отметить, что струйка мирных жителей – это еще и идеальный объект для провокаций на войне, где выдавать себя за противника и бить по простым людям стало нормой.
Но не все луганчане и так спешили воспользоваться такой возможностью, как гуманитарный коридор. Многие понимают, что оставшееся имущество в домах с выбитыми окнами и множеством мародеров просто будет разграблено. Психологически многим не верится в вероятность попадания мины именно в их дом, поэтому люди не спешат. И вместо того, чтобы присоединиться к очереди тех, кто оставляет расстрелян Луганск, они становятся к очередям в супермаркетах, штурмуя уже почти пустые прилавки. Над городом нависла угроза гуманитарной катастрофы.
«Мужчина, у нас война», – удивленно смотрит на меня кассир продуктового магазина, когда я протягиваю ей банковскую пластиковую карточку. Все, воспользоваться банковскими карточками нет никакой возможности, снять же наличные из банкоматов невозможно было уже задолго до этого. А это значит, что множество людей остались без средств. Разбитые подстанции работают с большими перебоями. Целые части города периодически остаются без света и связи. И все это – под грохот артиллерии и бомбардировки зданий.
Живого места в Луганске осталось мало. Почти нет такого уголка города, куда бы не прилетала мина или снаряд. И все понимают – это еще не конец. Многие, даже оставшись в Луганске, в мыслях уже попрощался с родным городом, с тем, каким оно было. Изуродованный, избит, изувечен Луганск обречен хромать еще много лет, зализывая раны войны. А пока он ждет очередного расстрела, очередных боев. Понятно, что украинские войска так просто не войдут в него. Более того, остается угроза прямой агрессии со самой России, которая не перестает поставлять вооружения террористам. В самых отдаленных и укромных местах на асфальте можно увидеть белые полоски от гусениц – следы танков, циркулирующих городом.
Идея украинской командования разрезать группировки бандитов пополам, безусловно, красивая и показала свою эффективность. Теперь «ДНР» и «ЛНР» могут только перекликаться телефону, а еще лучше было бы, если бы им пришлось перестукиваться через стену. Но у бандитов наращено очень большой потенциал как в самих областных центрах Донбасса, так и на юге Луганской области, сейчас являются единственными воротами, через которые может враг и убежать, и получить подкрепление. Наши ребята, которые ценой собственных жизней пытаются взыскать в единую цепь границу, превратились в живую мишень и постоянно находятся под угрозой окружения. Граница – это самое страшное место, которое уже через месяц проглотил сотни украинских солдат. Убежден, что точное число погибших мы пока не узнаем. Для бандитов сейчас есть два пути отступления: через Красный Луч, Ровеньки и Свердловск и через множество раз обстрелян Червонопартизанск (пункт Изварино). На последний пункт террористы, судя по всему, возлагают меньше надежд, ведь заметно, как перебрасываются силы противника на Ровеньки, где, кстати, неплохо себя показывает наша авиация. Необходимо не допустить реванша бандитов на линии, соединяющей Луганск и Донецк. Именно вдоль этой трассы пока идут бои, в частности во Дебальцево и в Горловке, где горит гордость этого города завод «Стирол».
Мы подходим к решающей стадии антитеррористической операции, успех которой будет зависеть от ряда факторов. С течения увольнений городов видно, что украинская армия хочет окончательно закрыть пути отступления для бандитов. И здесь крайне важный фактор человеческого и технического ресурса не только для атак противника, но и для закрепления уже занятых территорий. Это тот угол для крысы, где он будет осуществлять свои болезненные укусы, к которым мы все должны быть готовы.
