Иллюзия стабильной Европы растаяла, когда погибли пассажиры MH 17.
Менее месяца назад Владимир Путин стоял плечом к плечу с избранными лидерами западного мира, отмечавшими годовщину высадки союзных войск в Нормандии. Надеюсь, что человек, отправивший ему приглашение на это мероприятие, сегодня испытывает некоторое смущение. На протяжении восьми месяцев эскалации насилия России против Украины слишком многие европейские правительства относились к украинскому вопросу как к несущественной и далекой проблеме: несомненно, все происходящее там печально, но это не является угрозой для мира на континенте. Европейские правительства были уверены, что важнее всего было сохранить нормальные отношения с Россией. Эта иллюзия растаяла 17 июля, когда погибли пассажиры рейса Малазийских авиалиний.
Россия финансирует и вооружает украинских ополченцев, а также подталкивает их к продолжению жестокой войны против избранного европейского правительства. В Крыму Россия перебросила свои войска через признанную международным сообществом границу иностранного государства, захватила часть его территорий и запугала его население. Это нельзя считать двусторонним российско-украинским конфликтом, точно так же как нельзя назвать двусторонним конфликтом войну между Россией и Грузией 2008 года. Это вызов стабильности целого континента.
В течение 10 лет после распада Советского Союза европейцы надеялись, что Россия рано или поздно сможет превратиться в страну, живущую в мире с собой и со своими соседями, как в 1945 году это сделала Германия. Россию пригласили присоединиться к Большой семерке промышленно развитых стран. НАТО пересмотрел свою миссию, превратившись из западного альянса, призванного сдерживать Россию, в международную миротворческую организацию. НАТО попытался наладить с Россией товарищеские отношения и заверить ее, что на территории стран бывшего Варшавского договора американских войск не будет.
Пришествие Владимира Путина к власти разрушило эти надежды. Тем не менее, в течение довольно длительного периода времени европейцы — и американцы — отказывались обращать внимание на то, что происходило в России. И для их сомнений были веские причины: иногда Путин сотрудничал с Западом — к примеру, в Афганистане. Но были также и негативные факторы. Когда после 2000 года цены на энергоресурсы выросли, Российская экономика начала быстро набирать обороты. Россия обладает большими запасами природных ресурсов, которые она может продавать другим странам, а на вырученные деньги она может покупать то, что Западу приходится продавать, и у нее достаточно средств, чтобы покупать западных политиков.
Более того, никто не хотел возвращаться к тем временам, когда Европа была разделена на множество противоборствующих блоков и когда для начала войны нужно было всего лишь нажать кнопку. Человеческий разум устроен таким образом, что мы долгое время отказываемся верить в то, во что мы верить не хотим. «Холодная война закончилась», — упрекнула США канцлер Германии Ангела Меркель, когда разгорелся скандал вокруг прослушивания телефонных разговоров немецкой элиты. Однако Агентство национальной безопасности вело слежку лишь для того, чтобы выяснить, насколько глубоко российские шпионы проникли в структуру немецкого государства: хотя холодная война закончилась, угроза безопасности со стороны России никуда не исчезла.
Внезапно роль НАТО в Европе вновь обрела свое значение. К несчастью, НАТО не достает соответстующей этому мощи. В Европе не осталось ни единого американского танка. Европейские государства перестали заботиться о своих оборонных потенциалах. Если секвестр бюджета останется в силе, то военный потенциал американской армии сократится наполовину к концу этого десятилетия. Даже если НАТО решит, что недавние действия России освобождают Запад от запрета на постоянное размещение войск в восточной Европе, введенного в 1990-е годы, какие войска он туда отправит?
Нам не стоит отказываться от надежды на то, что Путин — это всего лишь досадный зигзаг на пути России к нормальному европейскому, демократическому будущему. Однако нам не стоит больше делать эту надежду основой нашей политики. Россия снова стала опасной. Не настолько опасной, как прежде, но достаточно опасной для того, чтобы принимать это в расчет. Почти 300 семей из Нидерландов, Британии, Канады и других стран понесли тяжелую утрату и испытали на себе то, что пришлось пережить сотням украинцев с тех пор, как российские снайперы открыли огонь по мирным демонстрантам на главной площади в Киеве.
Теперь все мы оказались под угрозой, потому что мы позволили атрофироваться тем институтам, которые были призваны сдерживать и противостоять этой угрозе. Пришло время восстановить эти институты. Мы должны были сделать это еще в самом начале украинского кризиса. И, возможно, нам удалось бы избежать ужасного крушения MH 17, если бы мы поняли это с самого начала. Но лучше поздно, чем никогда.
Дэвид Фрам (David Frum)
