Некогда государственный телефонный монополист Lattelecom, ныне наполовину частная компания, предлагающая широкий спектр телекоммуникационных и IT-услуг, намерена зайти на украинский рынок. Что именно она готова предложить украинским клиентам, и какие советы может дать украинскому рынку, «i» рассказал генеральный директор латвийской компании Юрис Гулбис.
Вопрос: Расскажите немного о своей компании. Как у вас планы на нашем рынке?
Ответ: Это бывший государственный монополист фиксированной связи в Латвии. Государство сейчас владеет 51% акций компании. Компания занимает лидирующие позиции на рынке интернета и голосовой связи. Также мы доминируем на рынке платного телевидения — это интерактивное телевидение, наземное цифровое телевидение и интернет-телевидение. То есть, мы сейчас показываем ТВ на всех платформах — на телевизоре, планшете и телефоне. Таким образом, из оператора фиксированной связи мы превратились в компанию, которая предлагает широкий спектр услуг.
В Украину мы приехали с нашими услугами для корпоративных клиентов. Это новый центр обработки данных DATTUM, который мы построили в Риге. Он имеет уровень сертификации Tier III, предлагающий высокую степень безопасности данных — дублируются питание, каналы связи и т.д. Соединение с Украиной осуществляется через две магистрали. Это Baltic Data Highwayи BalticNet, которая соединяет три балтийские страны, Беларусь и Украину в единую сеть.
В: Ваша компания утверждает, что хранение данных в Украине не является безопасным. Чем бы вы подтвердили данный тезис?
О: Предприниматель должен оценить риск страны, исходя из своего понимания. Мы видим, что интерес украинских предпринимателей к нашим услугам есть. Они хотят хранить резервные копии данных за пределами Украины.
Вместо того, чтобы хранить данные в Лондоне, Амстердаме или Франкфурте, мы предлагаем это делать в Риге. Во-первых, это ближе, во-вторых, нет языкового барьера, в-третьих, дешевле. Наконец, подобных центров не так много. Сертификат Tier III в Северной Европе имеет только наш центр, а в целом в мире их всего 46.
Интерес больше, чем мы ожидали, поэтому я даже решил приехать сюда. Мы решили более активно продвигать эту услугу. Украина — большая страна по сравнению с Латвией, мы здесь особой конкуренции не чувствуем.
В: А кого вы считаете своими основными конкурентами?
О: Это другие дата-центры за пределами вашей страны. С местными компаниями мы по определению не конкурируем, потому что логика размещения данных у нас немного другая.
В: Можете назвать заинтересовавшиеся компании? Если не можете назвать имен, охарактеризуйте их.
О: Это средние по размеру компании. Впрочем, по меркам Латвии, они большие, поэтому для нас этот сегмент довольно удобен.
В: С кем их соседних государств вы уже работаете? Россия? Страны Восточной Европы?
О: С Россией работаем, однако в Украине возник больший интерес, поэтому мы сейчас основное внимание уделяем вашей стране. В Восточной Европе работаем, однако там потребители больше ориентированы на снижение затрат, чем на другие аспекты нашего предложения. Поскольку эти страны уже находятся в Евросоюзе, и защищенность доступа к данным европейская, здесь мы не можем конкурировать с местными компаниями.
В: Что бы вы посоветовали новому собственнику некогда государственного Укртелекома?
О: Мне неудобно советовать другим профессионалам, но могу рассказать, что происходило в Латвии после приватизации. С одной стороны, частный капитал всегда улучшает улучшение эффективности, с другой — сокращение рабочих мест. У нас удачей было то, что был привлечен иностранный партнер, который проинвестировал в сеть.
В результате скорость интернета в Латвии сейчас самая высокая в Европе и на 4-5 месте в мире. С 1 октября мы начали предлагать физлицам скорость до 1 Гбит. Мы провели fiber-to-the-homeк 65% домохозяйств, и сейчас распродали около 30% от установленного объема.
Так что важно инвестировать. Если частный инвестор будет в основном изымать всю прибыль, то такая практика в телекоммуникационном бизнесе ни к чему хорошему не приведет. Уровень реинвестиций должен быть очень высоким, поэтому EBITDA ниже 30% нежизнеспособна.
В: У Укртелекома рентабельность чистых продаж около 5%…
О: Маловато, но поскольку приватизация прошла только недавно, это еще не показательно. У нас переходной период затянулся, дигитализация инфраструктуры длилась с 1992 по 2005 гг. Второй большой этап был начиная с 2008 г., когда мы начали вкладываться в телевидение, оптику. Сейчас мы видим хорошие результаты по телевидению, мы лидер рынка во всех трех балтийских странах. У нас около 300 тыс. клиентов, что по нашим меркам много. Как я уже говорил, мы лидер по скорости интернета, и 75% населения пользуется интернетом регулярно.
Таким образом, была долгосрочная работа, которая принесла результаты не сразу. Я слышал, что у вас многие критикуют Укртелеком, но чтобы увидеть какие-то результаты, нужно определенное время.
В: Представляет ли украинский рынок интерес для иностранных потребителей (а не только поставщиков)?
О: У вас очень развит IT-аутсорсинг. У вас качественные специалисты в этой сфере. Очевидно, это следствие того, что система образования пережила все пертурбации, которые были за последние 20 лет. Поэтому я вижу большую перспективу для того, чтобы украинские компании выходили на международные рынки. Например, у нас нехватка IT-ресурсов, поэтому я не исключаю, что и Латвия будет работать с украинскими компаниями.
В: А для иностранных инвесторов?
О: Страна большая, развитие инфраструктуры неровное, поэтому я вижу потенциал для инвестиций. Вопрос скорее в институциональной и юридической стабильности. Страны постсоветского пространства интересны с точки зрения объема, но с таким профилем риска не все готовы работать.
В: Какие направления телекоммуникационного бизнеса вы считаете наиболее перспективными?
О: Во-первых, с точки зрения инфраструктуры, это оптика, дальнейшее развитие телевидения, в том числе нелинейного (как timeshift). Это то, что нам обеспечило прирост бизнеса.
Во-вторых, слияние фиксированных и мобильных операторов. Возможно, в Украине это не так чувствуется, но в Европе сильная конкуренция, цены постоянно падают. Последние 10 лет европейские компании только то и делали, что сокращали затраты. Дальше снижать уже некуда, поэтому следующий шаг — слияние фиксированных и мобильных операторов, синергия через пакетную продажу (bundling) продукта. У вас переносы номера только будут вводить, а вот у нас это ввели 6-7 лет назад. Это сильно повышает конкуренцию, из-за этого у нас 40% людей меняют оператора в течение года. За счет пакетной продажи проблему можно смягчить.
В-третьих, что-то будет происходить с over-the-top операторами вроде Google, Apple, HBO, которые используют сети, но ничего за них не платят. Вопрос перераспределения этого пирога очень актуален. Те реформы, которые в Евросоюзе планируются, ситуацию не поменяют.
В-четвертых, большой прирост идет по мобильному интернету. Основной вопрос в том, как это превратить в деньги. С одной стороны, это требует больших инвестиций, с другой — индустрия немного загнала себя в угол, предлагая фиксированную абонплату (flatrate).
В-пятых, нужны инвестиции в 4G. Здесь Европа сильно отстает от Америки и Азии за счет того, что рынок сильно фрагментирован, много операторов, большая конкуренция и низкие цены.
