Возмущение по поводу принятого американским Конгрессом «закона Магнитского» докатилось до самых ступеней трона: президент Владимир Путин пообещал отреагировать на эту недружественную выходку империалистов мерами «адекватными, но не запредельными».
Впрочем, Путин, почти искренне недоумевающий, зачем американцы «усугубляют ситуацию», так и не обозначил границ этого «запредела». И это, пожалуй, самое интересное: чем можно ответить? Чем? Не впускать в Россию? Закрыть счета? Отменить гастроли балета Большого театра?
Все это вопросы совершенно риторические как для нас самих, так и для Путина. Мы все прекрасно знаем, что ответить нечем. Чем Советский Союз мог отреагировать на поправку Джексона-Вэника? Ну разве что окончательно прикрыть еврейскую репатриацию. Но главного – не поставлять в Соединенные Штаты передовых технологий – он не мог, просто потому что никаких передовых технологий у него не было. Было что-то, что передовая советская наука могла сварганить с помощью доблестной советской разведки, но для американцев-то это все равно был вчерашний день, повторение пройденного.
Так и сейчас – американцы не заинтересованы ни в поездках в Красную Поляну, ни в счетах во Внешторгбанке, ни в чем из того, в чем заинтересованы российские плутократы. Можно, конечно, обвинять их в издевательствах над российскими гражданами – и считать это адекватным ответом Чемберлену. Но по сути это будет все то же продолжение «закона Магнитского», который ограничивает в праве на приезд в США людей, также обвиняемых в издевательствах над российскими же гражданами.
Российская власть, похоже, даже не замечает, что способна не отвечать американцам, а лишь копировать их. Но то, что Соединенные Штаты делают, сообразуясь с ценностями, российское руководство предпринимает, сообразуясь лишь с детским желанием быть похожими на тех, кто вызывает зависть и ревность.
Соединенные Штаты создают по миру центры и институты демократии в уверенности, что в самой Америке с демократией получилось и стоит поделиться опытом. Когда российское руководство «в ответ» посылает в Нью-Йорк Андраника Миграняна, оно даже не понимает, что придворный политолог не сможет ничему научить американцев не только потому, что сам не верит ни в какую демократию, а потому, что в самой России с демократией, скажем так, не сложилось.
Примерно то же самое происходит с «законом Магнитского»: когда люди, ничего не предпринимающие для борьбы с детской смертностью и издевательствами над усыновленными в собственной стране, вдруг решают наказать тех, с кем разбирается американское правосудие, – они выглядят жалко. Действительно, предел есть всему. Даже ради счетов, дач и увеселительных поездок не стоит спекулировать на детях. Но я совершенно не убежден, что именно это и имел в виду Владимир Путин, когда говорил о «незапредельных» мерах.
