По какой из дорог не проедешь — от Луганска до Ужгорода — вдоль дорог висят кандидаты в депутаты. Точнее — их портреты. Улыбаются. Грозят. Обещают. Призывают. Где-то один сквозь другого. Где-то заляпаны грязью. Где-то на русском, где-то на украинском языке. Некий безусловно-необязательный атрибут последних предвыборных дней.
Мне интересно другое — что думают люди из разных мест. Предлагаю свободный от всякой социологии срез мнений людей, встреченных в дороге.
— Нет, восток — это не Украина. Это бандиты, даунбасы. Они только воровать и отнимать умеют. Бычьё — ты погляди, что они делают.
— Галичане и укронаци — это не Украина. Это ж бандеровцы, фашисты недобитые!
— Не хочу, но придется идти воевать. Так жить нельзя. Это наша страна, и отдавать ее опять москалям — я не сошел с ума. Они пришли, отняли бизнес у моего кума, мне эти бандиты сожгли машину. (Перевод с украинского.— Ред.)
— Вот, смотри. Раньше солярка стоила сколько? А сейчас? А сколько новых легковых машин на дорогах вокруг Киева и возле границы появилось? А вот грузовиков новых маловато. Значит — не верят, не инвестируют. Живут, пока ездят их машины. И опять ждут. Мне надоело. Понимаешь, просто надоело жить от выборов до выборов. Они вот буквально летом начали дорогу эту делать — сделали, приехал чиновник, дорогу перед телкамерой открыл. И вот смотри, осень еще толком не началась, первые дожди — и дороги уже нет.
— Ну а шо я можу зробить?
— Устаешь от ненависти. Если каждый ненавидящий хоть раз выстрелит — это ж сколько крови будет… Но добром это все не кончится — помяни мое слово.
А это — цитата из хорошей книги о войне. Автор — Борис Горбатов, книга называется «Непокоренные».
«Степан усмехнулся. Все разговоры на большой дороге кончались тоской по гранате, это он отлично знал. Он за то и любил большую дорогу, что люди здесь разговаривали вольно, не таясь, не то что в городах и селах, где глядят на незнакомого человека недоверчиво и заранее боятся и того, что он скажет, и того, о чем он умолчит.
На большой дороге всегда говорят о гранатах, и Степан не раз думал, что если б каждое ненавидящее Гитлера русское сердце швырнуло бы во врага одну гранату — только одну,— от немецкой армии мокрого места не осталось бы. Но голая ненависть не швыряет гранат, это он тоже знал. Гранаты кидает мужество».
Кого подставить вместо «Гитлера», каждый для себя пусть решает сам. Потенциал ненависти, как мне кажется, еще не превышает уровня терпения. Но ведь крышку-то с этого котла сорвет…
