Причастность власти к взрывам в Днепропетровске выглядит маловероятной, поскольку они бьют, в первую очередь, по ее позициям
Четыре взрыва. Примерно килограмм двести граммов тротила. Четыре самодельные безоболочные бомбы. 27 пострадавших. Вот таким набором фактов в две строки ограничиваются пока сведения о серии взрывов в Днепропетровске. Пожалуй, можно добавить еще то, что дело о прошлогодним взрыве на остановке (тогда бомба в урне убила одного человека) объединено с делом о нынешнем теракте, и что милиционеры говорят о схожем почерке подрывников.
В остальном можно только строить версии о том, что же все-таки вчера произошло в Днепропетровске.
Псих одиночка против спецоперации
“Псих-одиночка?”. Крупный милицейский чин в ответ на вопрос корреспондента развел руками: “Чтобы сказать, что это псих, надо его сначала поймать. Но бомба там похожа на взорвавшуюся в прошлом году”, – слова генерала прозвучали как-то неуверенно.
Неуверенность – слово, которым в целом можно охарактеризовать ситуацию, сложившуюся после взрывов в Днепропетровске. Неуверенность милиции, которая с перепугу ввела в город бронетранспортеры, усилив и без того возникшую панику. Неуверенность жителей, которые с испугу в три раза увеличили число взрывов – до 12. Неуверенность в том, кто может быть автором этого невиданного для Украины теракта. Неуверенные слова президента Виктора Януковича о каком-то “достойном ответе” на взрывы.
Источники ЛІГАБізнесІнформ в МВД утверждают: пока основная версия – взрывы организовал неустановленный неуравновешенный гражданин. Не под запись в милиции отмечают, что взорвавшиеся в урнах устройства идентичны бомбе, рванувшей в Днепропетровске в ноябре прошлого года. Об этом говорит формула взрывчатки и специфический, довольно примитивный детонатор. Как говорят в МВД, бомбы были неуправляемыми: в качестве детонатора использовался шприц с кислотой, которая, капая, разъедала картон с упакованным в него взрывчатым веществом. Время срабатывания детонатора составляло от 20 до 30 минут.
Впрочем, по состоянию на субботу правоохранители пока не смогли официально назвать какой-то консолидированной версии. Так что эксперты и журналисты вынуждены были искать объяснения случившемуся самостоятельно. Ничего хорошего для власти рождающиеся соображения не сулили.
Первое, что бросилось в глаза при анализе последовательности событий: информационная ударная волна от взрывов напрочь смела тему, которая должна была стать темой дня и недели – обнародование снимков Юлии Тимошенко, демонстрирующей гематомы, якобы полученные от рук сотрудников колонии.
Попавшие в руки нескольких журналистов снимки и многочисленные их перепечатки оказались напрочь снесены днепропетровским цунами. Соответственно, первым (по крайней мере, в среде медийщиков) родилось предположение о том, что к взрывам причастна центральная власть. Согласно этой версии, зная о том, что в пятницу утром омбудсмен Нина Карпачева покажет материалы из Качановской колонии иностранным послам, и прогнозируя утечку фото в СМИ, власть через спецслужбы подготовила взрывы, чтобы отвлечь общественность от избиения Тимошенко и реакции Запада. В пользу этой версии говорило и то, что взрывы никого не убили. Надо было отвлечь.
Опыт соседей
Сентябрьские взрывы жилых многоэтажных домов в России в 1999 году, как и вторая чеченская война, стали частью программы по избранию Владимира Путина президентом. С политтехнологической точки зрения, эти события стали основополагающими. Они продемонстрировали, что у России есть вполне понятный кровавый враг – северокавказский сепаратизм. Этот враг бросает России вызов, и ответом на него может стать только сильная рука Путина, миф о которой стал тиражироваться через все подконтрольные масс-медиа. Технология сработала.
Второй пример применения этой технологии – взрыв в Минском метро, за который совсем недавно были казнены два парня. Взрывы произошли после массовых выступлений оппозиции против Александра Лукашенко. Соответственно, белорусам эти митинги власть и подконтрольные СМИ подавали как посягательство на привычную совковую стабильность. Взрывы преподнесли как свидетельство спровоцированной оппозицией дестабилизации общества. Посыл был ясен: как только продажные либералы покусилась на Бацькину власть, появились террористы, желающие им помочь. Следовательно, не хотите быть зажаренными в вагоне метро – не раскачивайте Бацькину лодку. На прослойке образованных молодых белорусов эта технология не сработала, она была направлена скорее на то, чтобы укрепить веру в режим у давно проверенного лукашенковского электората. Цель – консервация режима.
Отметим, что в данном случае не говорится о том, взрывал ил Путин Россию или Лукашенко – Беларусь. Речь идет только о технологиях манипуляции экстремальными событиями и политических последствиях терактов.
Многим происходящее в Днепропетровске напомнило российско-белорусский сценарий. Мол, экстремизм и теракты должны укрепить в народе осознание необходимости твердой руки. Однако версия о применении в Украине российской гексогеновой политтехнологии, скорее всего, неверна. И вот почему.
Украинская специфика
Смогут ли взрывы в Днепропетровске оказать какую-то услугу нынешней власти? Как уже было отмечено выше, подобные события могут быть использованы либо как повод для трансформации режима, либо как повод для его консервации. Случись подобный теракт двумя годами ранее и будь он использован как повод для усиления полномочий украинского президента (возвращения той самой сильной руки в украинскую политику) – это одно. Но взрывы произошли на пике гегемонии Януковича в политическом пространстве.
Логика подсказывает следующий ход мыслей обывателя. Пять лет при власти были оранжевые, в стране творился беспорядок, но был он безопасным. Никаких взрывов, в бизнесменов почти не стреляли. Пришел Янукович, навел твердой рукой порядок, и вот итог: бизнесменов стреляют у порогов своих домов, в городах звучат взрывы (Макеевка, Днепропетровск). Тем временем армия правоохранителей воюет с Тимошенко, позабыв о своих прямых обязанностях. Спрашивается: кому-то такая сильная рука нужна?
Словом, как средство для консервации режима взрывы не подходят. Потому что именно при этом режиме они начали происходить. Кроме того, налицо – полное отсутствие врага. Ведь если страна должна сплотиться вокруг президента, она должна сплотиться против кого-то. Оппозиция для большей части украинцев угрозы не представляет (наоборот, даже пользуется серьезной поддержкой, особенно на фоне радикально просевшего рейтинга самого Януковича). Исламисты по городам не бродят. С Западом стараемся подружиться сильней. С Россией стараемся не рассориться вконец. Кстати, именно поэтому довольно спекулятивными выглядят предположения об участии в теракте российских спецслужб. Ведь любой внешний враг, особенно взрывающий украинские города, усиливает, а не ослабляет позиции Януковича. А Кремлю нужен слабый Янукович.
Резюмируя, можно сказать, что власти эти взрывы крайне невыгодны. А заглушать информационную волну от публикации синяков Тимошенко таким образом – все равно, что тушить пожар керосином. Изолировать информацию от массовой аудитории можно более мягкими способами. А у публики менее массовой Янукович и так не в почете, в избиение Тимошенко она поверила и без фотоснимков. Если же взрывы – и вправду попытка отвлечение внимания от Тимошенко (в этой истории исключать ничего нельзя), значит, за дело пора приниматься не политическим аналитикам, а психиатрам.
Кстати, самым плохим, что можно было бы сейчас придумать для власти – это попробовать в дальнейшем использовать взрывы в своих интересах. Довольно уже того, что под шумок вчерашнего экстренного заседания Рады к присяге была приведена лояльная к власти омбудсмен Валерия Лутковская. Если же команда Януковича продолжит в том же духе (например, запретит собрания граждан и акции протеста), разубедить кого-то в причастности власти к взрывам будет уже невозможно.
Днепровские войны
Помимо организованной властью провокации, самыми популярными версиями среди наблюдателей являются бизнес-разборки и проделки психопата. Второе, как было сказано, анализу не поддается.
В качестве же аргумента “за” версию о криминальном характере взрывов приводилось убийство ,двумя неделями ранее, известного днепропетровского бизнесмена Геннадия Аксельрода. Правда, контр-аргумент тоже понятен: трамвайные остановки – странная мишень для разборок сильных мира сего. И все же, по кому бьют эти взрывы, кроме пассажиров общественного транспорта? Помимо центральной власти, они бьют по власти местной – днепропетровской. Именно на нее в конечном итоге и будет направлен гнев Киева. Допустили, недосмотрели, президента подставили.
В этом свете самой вероятной представляется версия не узкой бизнес-разборки, а разборки за власть в целом регионе. Как говорят собеседники в днепропетровских политических кругах, сейчас Днепропетровск – один из немногих городов, вся власть в котором принадлежит губернатору. Напомним, глава облгосадминистрации – Александр Вилкул, бывший топ-менеджер и действующий игрок команды донецкого миллиардера Рината Ахметова. В Днепре, в отличие многих других городов, нет “смотрящего”. Но есть местные авторитетные бизнесмены и политики.Отношения между ними, кстати, тоже не безоблачны. Чего стоит только убийство бизнесмена Вячеслава Брагинского в 2009 году и шесть покушений на друга убитого Геннадия Аксельрода – Геннадия Корбана. Последнего принято считать партнером группы Приват Игоря Коломойского. Ранее Корбан был известен как один самых агрессивных игроков полутеневого рынка недружественных поглощений в Украине.
Подтвердить или опровергнуть версию борьбы за власть в области сможет время. Если в ближайший месяц произойдет радикальная смена руководства – губернатора либо силовиков, можно будет делать и выводы о том, кто их сменил и кому это выгодно. И с этой точки зрения для всех было бы лучше, чтобы бомбы взрывал сумасшедший одиночка. Потому что если окажется, что теракты – способ диалога околовластных групп, то это это станет окончательным приговором системе управления, которую команда Януковича создала в Украине.
