Юрий Луканов, специально для «i»
На прошлой неделе зашевелились едва ли не все заинтересованные в деле Георгия Гонгадзе. Стимулятором движения стало сообщение о том, что обвиняемый в организации убийства журналиста бывший милицейский генерал Алексей Пукач назвал заказчиков убийства: бывшего президента Украины Леонида Кучму, нынешнего главу Верховной Рады, а ранее главу администрации президента Кучмы Владимира Литвина и бывшего министра внутренних дел, ныне покойного Юрия Кравченко. После признания Пукача адвокат Кучмы заявил, что у «нас есть доказательства, что Пукач врет». Владимир Литвин назвал эти показания бредом. Юрий Кравченко не мог ничего сказать по известной причине. Но зато майор Николай Мельниченко заявил, что расскажет нечто новое о вышеупомянутых лицах и других причастных к истории с убийством журналиста. О ходе процесса общественность узнает со слов адвоката вдовы Мирославы Гонгадзе Валентины Теличенко и потерпевшего по делу Алексея Подольского. Его, как и Гонгадзе, похитили, вывезли в лес, избили, заставили копать яму якобы себе, но не убили. Видимо, просто решили попугать.
Журналисты не могут присутствовать на слушании дела, которое проходит в закрытом режиме. По мнению Валентины Теличенко, судья явно нарушает закон, поскольку он отказался вызвать эксперта по государственным тайнам и сделать заключение о государственной тайне в материалах дела. Председательствующий на процессе одним махом закрыл все без исключения материалы. Как язвит Алексей Подольский, служитель Фемиды, видимо, считает, что и сам факт смерти Гонгадзе является государственной тайной. Возникает вопрос: чего они боятся? Можно предположить, что тут сошлись воедино интересы Генпрокуратуры и судей. Оказывается, компьютер Печерского суда самым странным образом определил, что это сложнейшее уголовное дело будут рассматривать судьи, специализирующиеся на гражданских делах. Кому охота выглядеть в глазах общества еще одним Родионом Киреевым? Кроме того, адвокаты дружно отмечают, что следствие передало дело в суд со множеством недоработок. И если бы оно слушалось открыто, то все воочию увидели бы свидетельства низкой квалификации следствия. Весьма показательно, что суд банально игнорирует требования открыть слушания. Без каких-либо аргументов. Было бы подобное поведение возможно на открытом процессе? Есть еще ряд вопросов, на которые у суда вряд ли найдутся ответы.
Весной этого года против бывшего президента Леонида Кучмы было возбуждено уголовное дело по обвинению в превышении власти, приведшем к смерти Гонгадзе. В нем пока что даже не сформулировано обвинительное заключение. Спрашивается: возможно ли качественно разобраться в деле, если важнейшая его составляющая еще не расследована? Кроме того, судья вынужден был отправить на досудебное расследование еще и дело покойного Юрия Кравченко, которого подозревают в причастности к убийству. А можно ли разобраться в убийстве Гонгадзе, если дело Кравченко не расследовано?
Одним словом, судьям достался целый клубок связанных воедино проблем. И разрешить их в комплексе представляется весьма и весьма проблематичным. Отечественная Фемида явно с этим не справляется. Приходится констатировать: кризис охватил всю нашу систему судопроизводства, а дело Пукача — лишь наиболее очевидное его проявление.
