Кэптивные банки, составлявшие основную часть финрынка на заре его становления, теряют свою популярность среди бизнесменов. Тем не менее без «карманных» финкомпаний ФПГ оставаться не намерены. Кто же придет на смену кэптивным банкам?
Словосочетание кэптивный (карманный) банк вошло в обиход в начале 90-х прошлого столетия. Как правило, этот термин обозначает финансовые компании, обслуживающие интересы отдельных бизнесменов или промышленных групп.
На практике такие компании выполняют функции казначейств холдингов. Основными их задачами является перераспределение собственного и заемного капитала внутри холдинга, а также привлечение стороннего финансирования. Реже — внешнеторговое и расчетно-кассовое обслуживание предприятий, входящих в структуру объединения. Вопреки теориям Смита и Милля, получение прибыли нередко вообще не является целью подобных финструктур.
В «лихие 90-е» такие финкомпании доминировали в Украине (да и в других странах СНГ тоже). Но этот удивительный — для цивилизованных рынков — подход к организации бизнеса можно оправдать, кроме всего прочего, частотой исчезновения «рыночных» банков вместе со всей мебелью и персоналом в день возврата большой суммы клиенту. Чему удивляться, если в 1992 г. капитал банка должен был быть всего $3 тыс., а Национальный банк был отнюдь не самым жестким госрегулятором.
Эксперты называют и другие причины создания «карманников». «Чтобы не делиться собственными финансовыми запасами с конкурентами,— предлагает свой вариант причин старший аналитик инвестиционной компании «Тройка Диалог Украина» Евгений Гребенюк,— ведь депозит, оставленный в универсальном банке, может быть выдан на развитие бизнеса конкурентной финансово-промышленной группе». По его словам, есть еще ряд преимуществ работы через собственный банк, особенно в тех отраслях, где есть господдержка (например, где государство компенсирует процентные ставки по каким-то категориям кредитов).
Проблемы масштабируемости
Как правило, размер кэптивных банков, их кредитоспособность, используемые ими технологии и качество персонала не позволяют осуществлять комплексное обслуживание всей финансово-промышленной группы. В таком случае, кроме услуг подконтрольной финкомпании, бизнес-объединения обращаются к помощи более крупных банков. Если же предприятия холдинга полностью удовлетворены услугами сторонних финансистов, а управляющая компания не «выкручивает им руки», загоняя в собственное финучреждение, происходит постепенное перетекание средств из «кассового аппарата с лицензией» в стороннее учреждение, и спрос на услуги «карманника» со стороны структурных единиц группы постепенно снижается.
В результате необходимость существования в рамках холдинга аффилированного банка постепенно пропадает, и ФПГ необходимо либо избавляться от непрофильного актива путем его продажи (а в некоторых случаях — просто закрытия), либо принимать решение о перепрофилировании в розничную структуру. Такое решение, понятное дело, требует дополнительных затрат на развитие сети, подготовку персонала, продвижение и т.д.
Не все кэптив, что в ФПГ
Но далеко не каждое финпредприятие в структуре бизнес-группы является карманным. К кэптивам относятся только банки, обслуживающие преимущественно структуры материнского холдинга. «Банк, входящий в бизнес-объединение и обслуживающий группу, но осуществляющий публичную деятельность, широко представленный в регионах и имеющий широкую клиентскую базу, едва ли будет кэптивным»,— размышляет руководитель аналитического департамента инвестиционной группы «ТАСК» Андрей Шевчишин. Поддерживает коллегу и Евгений Гребенюк: «Естественно, не каждый банк, принадлежащий группе, является кэптивным. Например, Укрсоцбанк, который всегда был универсальным банком, сменил несколько собственников (ФПГ) прежде, чем оказаться в руках «Уникредита». ПУМБ также является универсальным, а не карманным банком, несмотря на то что принадлежит СКМ».
Безусловно, некий «налет кэптивности» может оставаться и на таких финпредприятиях. Например, льготное кредитование «своих» в крупных размерах (в том числе — долгосрочные и синдицированные займы), услуги инвестиционного банкинга в определенных интересах (как вариант — организация облигационных займов), выдача банковских гарантий, короче говоря, все то, что в силу ограниченности возможностей не могут предоставить «чистые карманники». Кроме того, раньше очень популярными были вексельное кредитование и — банально — ускоренное обслуживание предприятий группы.
Существуют и другие подходы бизнес-групп к работе с принадлежащими им финкомпаниями. Например, в некоторых холдингах до сих пор крупнейшим звеном, зачастую выполняющим функции формальной или неформальной управляющей компании, является банк. При этом такие предприятия являются абсолютно рыночными и универсальными, как правило, с большой сетью и клиентской базой. Подобная практика позволяет акционерам аккумулировать капитал, который может быть использован для поглощения активов в реальном секторе, обычно в профильной для ФПГ отрасли.
Как уверяют эксперты рынка, в конце 90-х практически вся первая десятка крупнейших коммерческих банков так или иначе относилась именно к этой категории. Сегодня самыми явными и известными примерами подобного типа финкомпаний являются ПриватБанк и «Финансы и кредит». Менеджмент обоих уже неоднократно заявлял, что не существует одноименных групп, просто у их акционеров есть и другие активы. Еще совсем недавно к этому же типу относились и два ТАС-банка, да и банк «Форум», но со сменой собственников ситуация изменилась.
Групповые фобии
Но не все так гладко в судьбе финансовых компаний, связанных с ФПГ. «Основные риски таких учреждений, помимо общесистемных, лежат в плоскости вероятного ослабления риск-процедур на этапе финансирования связанных компаний,— поясняет ведущий финансовый аналитик агентства «Кредит-Рейтинг» Виктор Шулик.— Специфика может быть также и при обслуживании долгов, в том числе — проблемных, так как банкам сложнее влиять на связанных заемщиков. Последнее нередко может приводить к искажению данных финансовой отчетности».
Логично, что вышеуказанные риски, к которым можно добавить и репутационные, могут существенно ослабить инвестиционную привлекательность банковских учреждений и негативно отразиться на возможностях привлечения ими стороннего капитала. Это заставляет их проводить системную работу, чтобы подчеркнуть операционную и финансовую независимость от групп. «Кроме того, публичную модель проще сделать, абстрагировавшись от материнской структуры, однако приятно ощущать ее поддержку за спиной»,— объясняет философию групп Андрей Шевчишин.
Не так давно президент инвестиционно-консалтинговой группы EastOne Геннадий Газин заявил, что банк «Кредит-Днепр», входящий в группу, проводит сознательную политику, направленную на то, чтобы отойти от статуса кэптивного банка. «Они еще будут жаловаться, что мы как группа не даем им обслуживать наши бизнесы, включая проекты по зарплате»,— пригрозил президент группы.
Подобные настроения царили во многих объединениях в канун последнего финансового кризиса: «Либо уходим в розницу, либо закрываемся». О том, что экономике не нужно такое количество банков, особенно нерыночных, рассуждали и чиновники разных уровней. Все вело к тому, что время «карманников» плавно сойдет на нет. Но финансовая нестабильность спутала все карты.
«С наступлением кризиса собственники ряда ФПГ сконцентрировали свои активы на подконтрольных банках, что улучшило защищенность их бизнеса,— описывает ситуацию Виктор Шулик.— Большинство банков от сложившейся ситуации даже выиграли, получив необходимые финансовые ресурсы и возможности управления денежными потоками».
В итоге большинство «карманников» не просто вышли сухими из воды, но и значительно укрепили свои позиции на рынке. Исключения составили лишь те финкомпании, которым по каким-то причинам «помогли» или на которые плюнули акционеры. Самой известной иллюстрацией подобного провала может служить Укрпромбанк, кроме всего прочего, ставший жертвой сил, заинтересованных в дружественных банку активах.
Карманный ренессанс
Ударом по карманным банкам мог стать нашумевший законопроект №0884, самой пугающей нормой которого было многократное увеличение требования к уставному капиталу банков (с 75 млн. до 500 млн. грн.). Сторонники нормы уверяли, что эти требования, наоборот, будут позитивно влиять на развитие сектора, усложнив создание кэптивных банков и в итоге улучшив качественные показатели рынка. Итоговая редакция документа отвела эту угрозу.
Что же мы имеем? «Сегодня в Украине более половины отечественных банков можно отнести к кэптивным в той или иной степени,— уверяет Виктор Шулик.— Если же применять термин к банкам, ориентированным преимущественно на обслуживание внутригрупповых интересов, доля в системе может достигать 20%». Другой вопрос, насколько это хорошо или плохо.
«В целом существуют разные модели банковских систем. Есть страны с несколькими огромными банками, а есть — с тысячей мелких банков,— объясняет Евгений Гребенюк.— Если правильно построить регулирование, то нет ничего плохого в том, что в системе присутствуют кэптивные банки, но главный критерий безопасности — все должны четко понимать (от регулятора до вкладчика), что это «кэптивный банк». Первым шагом к этому должно стать полное раскрытие конечных бенефициаров, а не формальных собственников. Следующим должно быть разграничение лицензионных видов деятельности универсальных и карманных банков. Например, если какой-то банк очевидно служит клиринговым домом ФПГ, наверное, есть смысл ограничить определенные виды его розничной деятельности и т.д.».
Не дожидаясь, пока регулятор начнет ограничивать деятельность нерыночных банков, промышленные группы пересматривают свое отношение к «карманникам». Но они вовсе не отказываются от финансовых компаний для собственных нужд, а лишь меняют их формат. Теперь объектами вожделения бизнесменов, особенно второго эшелона, становятся компании по управлению активами и институты совместного инвестирования, а также страховые компании.
«КУА и ИСИ — также одна из форм ведения бизнеса, позволяющая аккумулировать денежные потоки и активы, осуществлять их контроль и оптимизировать налогообложение, благодаря льготным ставкам»,— открывает секрет Андрей Шевчишин. А если принять во внимание тот факт, что госрегуляторы на этих рынках (ГКЦБФР и Госфинуслуг) намного мягче и сговорчивее, чем НБУ, то можно предположить, что в ближайшее время мы увидим бурный рост количества этих компаний при ФПГ.
