Олег Кильницкий, обозреватель отдела «Рынки»
В редкие солнечные сентябрьские дни полярная лесотундра воздействует на человека магически. Бескрайняя плоская равнина устлана золотисто-коричневым ковром из низкорослых берез, хвои и мха, разрезаемого мелкими зеркальными озерцами и речушками. Красочное полотно на горизонте сливается с низко нависающими облаками. Все вместе порождает причудливые и удивительные сочетания красок и форм, достойные кисти художника. Идиллия, впрочем, длится недолго. В считанные минуты небо на горизонте заполняет свинцовая снежная пелена, которая в форме ядерного гриба, как после взрыва, начинает стремительно надвигаться на человека, неся холод и метель. Климат крайнего Севера непредсказуем и для жизни малопригоден. Разработка газовых месторождений в Ямало-Ненецком автономном округе ведется в экстремальных условиях: среднемесячная температура июля составляет +10-12 градусов, зима длится 284 дня в году, а морозы полярной ночью могут достигать ниже 60 градусов. Резкий арктический ветер, усиливающийся до 20 метров в секунду, запредельные перепады атмосферного давления до 60 мм ртутного столба в течение шести-восьми часов и ухудшение видимости до трех-пяти метров — таковы природные реалии, в которых приходится работать вахтовикам. Многие из них — наши сограждане. О том, что украинцев здесь действительно много, свидетельствует устное переименование местными газовиками Ямало-Ненецкого округа в «Татаро-Хохляцкий».
Слово «хохляцкий» здесь носит шутливо-доброжелательный характер и не несет отрицательного смысла — на Севере не принято делить людей по национальностям. Перед жесткими условиями выживания в суровом безграничном крае, где крошится металл, все равны. Здесь нет места фальши, притворству и лжи. Здесь все настоящее. И все самое масштабное. На момент освоения газовых месторождений Сибири нигде в мире не было таких сверхгигантских буровых, труб со столь широким диаметром, а также таких тысячекилометровых магистральных газопроводов, соединивших Сибирь с Европой.
Столь гигантскую и уникальную газодобывающую и газотранспортную инфраструктуру могли породить только неограниченные природные ресурсы в сочетании с советской централизованной планово-распределительной экономикой.
Газовая отрасль, ставку на развитие которой СССР сделал в 1965 г., продлила агонию Советского Союза, создала рынок природного газа в Европе, сохранила тепло в домах в период постперестроечной экономической разрухи, а также открыла дверь в высшее общество многочисленным российским и украинским олигархам, бизнесменам и политикам.
Впрочем, сами газовики, кому приходится бурить и добывать, о политике не думают. Общаясь с ними, я пытался понять, что ими движет? Что заставляет находиться восемь месяцев в году в среде, приближенной к условиям открытого космоса?
Деньги, соцпакет, безработица, безысходность? Быть может, да. А быть может, нет. Многие из вахтовиков обладают достаточной суммой денег, чтобы купить квартиру в Москве или Киеве и основать свой бизнес, однако не хотят покидать Север даже на пенсии.
Возможно, разгадка кроется в природе самого человека. В его стремлении к риску, новизне и преодолению вызовов.
