Преступная война, смерть, страдания и разрушения, которые на нашу землю принес Путин со своей ордой, отодвигают на задний план даже самые важные международные процессы и события. Но то, что происходит сейчас в далеком гигантском Китае слишком серьезно, а потому надо хотя бы на время отвлечься от трагических событий в нашем многострадальном Отечестве и обратиться к происходящим в Поднебесной процессам, которые имеют огромное в планетарном смысле значение, серьезно влияющее и на Украину. Тем более что Китай хоть и не поддерживает Путина в его агрессии против нашей страны непосредственно, но оказывает Москве определенную международную поддержку.
Для тех, кто хотя бы поверхностно знаком с реальной политической и социально-экономической ситуацией в Китае, нынешние события были если не стопроцентно ожидаемыми, то особого удивления не вызвали. Ведь нынешний лидер Китая Си Цзиньпин радикально изменил в свою пользу политическую систему, установленную после смерти Мао Цзэдуна в 1970—1980-х годах прошлого тысячелетия архитектором современного Китая – Дэном Сяопином, который, кстати, никаких особых государственных и партийных руководящих постов не занимал.
Прежде всего, речь идет о том, что Си упразднил одну из основополагающих основ реформ Дэна – норму об ограничении власти двумя пятилетними сроками, то есть сменяемость власти. Как только стало известно, что преемник, точнее группа преемников на основных постах во главе с претендентом на главный пост, не названы, и Си намерен идти на третий срок, – стало очевидным, что все это чревато серьезной турбулентностью в Китае, который только внешне кажется этаким монолитом. Если же к этому добавить серьезные социальные и национальные напряжения внутри Поднебесной, а также углубляющиеся экономические проблемы Китая, то накануне очередного съезда компартии Китая и очередной, на сей раз, (не)смены руководства этой страны разного рода «неожиданности» представлялись весьма возможными.
Съезд же, напомним, должен начаться 16 октября 2022 года.
И «неожиданности» не заставили себя долго ждать…
Слухи о нестабильности в Китае поползли сразу после окончания саммита Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), который проходил в Самарканде 15-16 сентября нынешнего года.
Согласно этим слухам, в определенных кругах элиты партии, государства и армии с участием старейшин компартии сложился заговор с целью смещения Си и правящей верхушки по причине недовольства внутренней и внешней политикой, проводимой Си и его режимом. Поэтому сразу же после прибытия из Самарканда, лидер Китая якобы был арестован прямо в аэропорту и посажен под домашний арест.
Аргументированно подтвердить или опровергнуть эти слухи до сих пор не удалось никому. Причина банальна: несмотря на свои огромные размеры (третья страна по площади после России и Канады) и свое огромное население в количестве около 1,4 млрд человек, правящему режиму удается сохранять изоляцию Китая от внешнего мира, даже несмотря на неразрывные и масштабные торгово-экономические связи и современные, не знающие границ, средства электронной коммуникации, поскольку известно, что в Китае сумели сделать совершенно изолированную от остального мира информационную сеть, а выходы на привычный нам интернет существуют в незначительном количестве, и доступ к ним жестко контролируется.
В заговор против Си, по слухам, вошли, в частности, бывший генеральный секретарь Китая Ху Цзиньтао, бывший премьер-министр Вэнь Цзябао, член ЦК партии Ли Цяомин, а также бывший член постоянного комитета 105-летний Сун Пин, представитель так называемого второго поколения лидеров КНР, к которому относился и упокоившийся в 1997 году Дэн Сяопин. Заговорщики якобы установили контроль над Центральным бюро охраны (ЦГБ), которое обеспечивает охрану членов Постоянного комитета Политбюро и других лидеров Коммунистической парии, в том числе и генерального секретаря. Заговорщики уведомили Центральный комитет о захвате ЦГБ и лишили Си Цзиньпина власти во время его отсутствия, а после возвращения Си из Самарканда его взяли под домашний арест.
В подтверждение версии о заговоре в медиа появилась информация о якобы массовой отмене авиарейсов в Китае и движении военной техники. Правда, позднее выяснилось, что авиарейсы в Китае вроде бы не отменяли, а движение техники якобы связано с подготовкой к ежегодному параду, который пройдет 1 октября в день празднования образования КНР.
В пользу слухов о том, что в Китае «что-то не так», послужил тот факт, что 22 сентября на заседании Военной комиссии для обсуждения вопросов национальной обороны отсутствовали Си Цзиньпин и министр иностранных дел Ван И, зато Ли Цяомин, числящийся среди потенциальных заговорщиков, восседал на почетном месте в первом ряду. В зале также находился высокопоставленный чиновник Шэньян Кан, которого Си недавно якобы уволил. Присутствовал и вышеупомянутый 105-летний старейшина КПК Сун Пин, который публично выступил против Си Цзиньпина, раскритиковав его за изоляцию Китая.
Тем временем критики Си Цзиньпина (особенно громко их голоса звучат на Западе) заявляют, что он свернул с пути Дэн Сяопина, при котором Китай был более открытым для западных инвесторов. И начал загонять бизнес под контроль правящей партии.
Впрочем, 21 сентября Си распространил через официальное информагентство «Синьхуа» заявление, в котором он призвал китайских военных сосредоточиться «на подготовке к войне» из-за обострения вокруг Тайваня. Несколько позднее Си, как ни в чем не бывало, стал появляться на публичных мероприятиях вроде бы в своем обычном амплуа.
Особое недоверие вызвали слухи о том, что председатель КНР Си Цзиньпин мог быть арестован именно военными. Дело в том, что позиции Си Цзиньпина в армии, которую он возглавляет в качестве председателя Центрального военного совета КНР/КПК, особенно сильны.
В результате, вопрос о наличии или отсутствии заговора в Китае остался покрытым мраком неизвестности…
Кроме того, по старой доброй китайской традиции, накануне очередного съезда в стране обострились межклановые разборки в элите, совмещенные с антикоррупционной борьбой.
22 сентября к смертной казни приговорили бывшего министра юстиции Фу Чжэнхуа, а 23 сентября та же участь постигла бывшего замглавы Министерства общественной безопасности (аналог МВД) Сунь Лицзюня. Исполнение приговоров отсрочено на два года, по прошествии которых смертная казнь может быть изменена на пожизненное заключение без права на условно-досрочное освобождение или смягчение наказания.
В общей сложности наказание за коррупцию понесло уже более миллиона чиновников разных уровней, и критики властей утверждают, что Си таким образом расправляется со своими политическими оппонентами. Кстати, по некоторым данным, в почти полуторамиллиардном Китае насчитывается около 7 млн чиновников.
Правда, Си подает это как борьбу с коррупцией. Еще в самом начале своего прихода во власть в 2012 году он объявил борьбу с коррупцией на всех уровнях. Кроме того, накануне съездов борьба с коррупцией в Китае, повторим, традиционно обостряется по причине разборок внутри элиты.
Вот и сейчас, в преддверии партийного съезда Си активизировал антикоррупционную кампанию, жертвами которой стали сразу несколько самых высокопоставленных чиновников.
В приговоре Сунь Лицзюню говорится, что он «нанес серьезный ущерб единству партии», и отбывать наказание будет без шансов на досрочное освобождение. Среди названных на суде преступлений были взятки на сумму в 91 млн долларов в эквиваленте, которые давал и получал чиновник, манипуляции на бирже, а также незаконное хранение огнестрельного оружия. Вменяют ему в вину также кумовство и продвижение чиновников по службе за взятки.
В министерстве общественной безопасности, где до 2020 года служил Сунь Лицзюнь, еще в январе состоялось собрание, участники которого поклялись истребить «тлетворное» влияние его «политической клики».
Бывшего министра юстиции Китая Фу Чженхуа, также приговорённого к смертной казни и тоже с отсрочкой на два года и перспективой замены казни пожизненным заключением, обвиняли во взятках и в принадлежности к группе заговорщиков.
Также к большим тюремным срокам были приговорены бывшие начальники полиции мегаполисов Шанхая и Чунцина, а также провинции Шаньси.
Всех их формально посадили за взятки. Но при этом обвиняли в нелояльности председателю КНР Си Цзиньпину и принадлежности к «клике» во главе с Сунь Лицзюнем. Подобные обвинения являются «старой доброй» китайской традицией, восходящей еще к временам Мао Цзедуна.
Критики Си полагают, что таким образом Си Цзиньпин избавляется от противников накануне партийного съезда, чтобы представить на съезде в октябре эти приговоры как достижение антикоррупционной кампании. Критики властей называют расправой с политическими оппонентами.
Накануне предыдущего съезда в 2017 году Си привлек к уголовной ответственности члена Политбюро Сунь Чжэнцая.
В 2012 году, также перед очередным съездом, накануне окончательного «восшествия на престол» Си Цзиньпина, в рамках предвыборной борьбы с коррупцией (хотя выборов как таковых в Китае не бывает, о чем далее) был смещен со своего поста видный партийный деятель, бывший губернатор одной из провинций, экс-министр торговли Бо Силай. Позднее ему были выдвинуты обвинения в коррупции, он был осужден пожизненно, но подал апелляцию. И проблема состояла не только в коррупции, в которой Бо Силай и его супруга, судя по всему, были замараны, а в том, что в тот момент имела место борьба между «левацким» крылом и «реформаторами», и именно вокруг Бо Силая якобы формировалась левая фронда, хотя сам он был таким себе «красным олигархом».
Китай – это вообще ярчайший образчик оппортунизма в понимании классиков, и к декларируемому коммунизму имеет весьма отдаленное отношение, о чем далее.
Чтобы понять суть происходящего сейчас в Китае, следует напомнить некоторые факты из новейшей истории Китая и о некоторых персонажах, благодаря которым современный Китай стал именно таким, каким мы его знаем.
Итак, основателем Китайской Народной Республики (КНР) является всемирно известный китайский революционер, государственный, политический и партийный деятель ХХ века Мао Цзэдун (кит. трад. 毛澤東, упр. 毛泽东, пиньинь Máo Zédōng, палл. Мао Цзэдун, Уэйд-Джайлз: Mao Tse-Tung; 1893-1976). Он стал первым правителем КНР в 1949-1976 годах. Мао является главным теоретиком «учения имени себя» – маоизма, который, по широко распространенному невежеству, считают одним из течений марксизма-ленинизма, хотя с марксизмом и даже с ленинизмом он имеет мало общего. По мнению Мао, его учение есть некая особая коммунистическая идеология для Китая. Любопытно, что Мао Цзэдун также занимался стихосложением, его авторству принадлежат 67 стихотворений, написанных в старокитайском стиле «цзюти шицы».
Следует отметить, что победа коммунистического движения во главе с Мао над националистами во главе с генералиссимусом Чан Кайши и провозглашение 1 октября 1949 года КНР стали возможны благодаря решающей военной, материальной и консультативной помощи со стороны СССР. Есть версия, что Сталин долго выбирал, на кого сделать ставку в Китае – на Мао или на Чан Кайши, и выбрал Мао Цзэдуна.
В целом, конечные результаты правления Мао трудно назвать успешными. Он провел несколько громких кампаний, самыми известными из которых стали «Большой скачок» и «Культурная революция» (1966—1976). Все это крайне дестабилизировало сиутацию в Поднебесной.
После смерти Мао фактическим руководителем Поднебесной стал не менее знаменитый Дэе Сяопин (1904-1997). При этом Дэн никогда не занимал высших государственных и партийных постов, довольствуясь постами председателя Народного политического консультативного совета Китая, третьего вице-премьера, второго министра финансов и так далее.
Дэн Сяопин (кит. трад. 鄧小平, упр. 邓小平, пиньинь Dèng Xiǎopíng; урождённый Дэн Сяньшэн (кит. трад. 鄧先聖, упр. 邓先圣, пиньинь Dèng Xiānshèng) был представителем политиков старшего китайского поколения, являлся членом «восьмёрки бессмертных», в которую входили наиболее авторитетные ветераны китайской революции.
Унаследовав потрёпанный и фактически находившийся в состоянии необъявленной гражданской войны Китай после «культурной революции», Дэн стал ядром второго поколения китайских руководителей. Считается, что Дэн стал автором нового мышления, разработал принцип «социализма с китайской спецификой», стал инициатором экономических реформ в Китае и сделал страну частью мирового рынка.
В то же время, успех китайских реформ в экономическом и техническом прогрессе нельзя приписать только Дэну. Следует напомнить, с 1970-х годов США и Запад резко изменили свое отношение к Китаю. Вашингтон решил использовать в своих целях весьма напряженные отношения между Китаем и СССР, которые даже вылились в военный конфликт на дальневосточном острове Даманском в 1969 году, а в 1979 году – в конфликт между двумя «соцстранами» – Китаем и Вьетнамом, который на тот момент находился под контролем Москвы.
Отношения с Китаем стали улучшаться еще при президенте Ричарде Никсоне (годы правления 1969-1974). Этот процесс нашел развитие при Джеральде Форде (1974-1977), который в 1975 году посетил Китай, что было по тем временам сенсацией.
Одним из важнейших результатов резкого улучшения отношений США и Китая стало то, что для Китая были открыты американский и западноевропейский рынки, а в Поднебесную хлынули западные капиталы и технологии. То есть все то, что Союз Китаю давать не хотел, а многого просто не мог дать. Впрочем, многие китайские технологии до сих пор имеют отчетливо советские корни, уходящие в 1950-1960-е годы, когда советско-китайские отношения были хорошими.
Главной заслугой Дэна Сяопина следует считать то, что он сумел мастерски использовать указанный международный расклад.
В числе реформ Дэна числятся указанная выше регулярная сменяемость власти, когда высшие посты в государстве и в партии запрещалось занимать более двух пятилетних сроков. И это именно та основа «дэновского» Китая , которую, насколько можно понять, хочет сломать Си.
Наконец, Дэн стал создателем в Китае капитализма с тем или иным влиянием государства, но под красивыми коммунистическими лозунгами. Фактически это китайская реинкарнация хорошо известного с ХІХ века оппортунизма в стиле Бернштейна и Каутского. Это, по сути, реальный капитализм, украшенный псевдокоммунистическими декорациями – партбилетами, съездами, красными флагами, лозунгами о братстве народов, о всемерном удовлетворении разумных материальных и духовных потребностей трудящихся, о светлом будущем без нужды и эксплуатации, в котором все лучшие свойства человека получат безграничное развитие.
Советскому поколению приведенные выше, как нынче модно говорить, «нарративы» хорошо известны…
Но это бутафория: по уровню хищнической эксплуатации природных и человеческих ресурсов китайские «коммунисты» заткнут за пояс любых капиталистов. В стране непрерывно бунтуют национальные окраины – Тибет и, особенно, Уйгурский край, точнее Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР). Неуклонно углубляется социально-экономическое неравенство, антагонизмы между трудом и капиталом, между общественным характером производства и часто-капиталистическим характером присвоения продуктов труда. Регулярно вспыхивают бои силовиков с гражданами, протестующими против экспроприации у народа земли и природных ресурсов корпорациями, что является, по сути, горячей фазой классовой борьбы.
Ситуация усложняется чередой глобальных кризисов и соответствующими проблемами в китайской экономике, старением населения, отравлением окружающей среды. Ху Цзинтао, предшественник Си на высших постах Китая, восходя на престол в 2002 году, выдвигал лозунг построения к 2020 году общества «сяокан» – среднего достатка, где подавляющее большинство будет жить в довольстве и достатке. Открывая же через 10 лет в 2012 году ХVIII съезд компартии, на котором власть была передана Си, Ху уныло говорил о борьбе с коррупцией и социальных проблемах. И, насколько можно понять, о «светлой идее сяокана» в Китае сейчас не особо вспоминают…
Автору этих строк довелось выйти во взрослую жизнь в 1980 году прошлого тысячелетия, когда так и не состоялось построение обещанного в 1961 году еще Хрущевым именно на 1980 год коммунизма. В 1980-х о коммунизме, который должен был уже на тот момент наступить, уже никто не вспоминал. Взирая на китайскую ситуацию с высоты лет, видится много похожего…
Если оценивать в целом, то внутренняя и внешняя траектории современного Китая подчиняются не марксистско-ленинской или маоистской схеме, а имманентным законам капитализма, как их понимал Карл Генрих Маркс. Поднебесная – яркая иллюстрация тезисов вождя мирового пролетариата о государственно-монополистическом капитализме в стадии империализма. С позиций настоящей, не замутненной разными извращениями коммунистической идеи, Китай — это одно из ярчайших воплощений антикоммунизма.
Более 10 лет назад на сей счет довелось в издании «Зеркало недели» опубликовать текст под названием «Китай идет…». Многие цифры и факты, в нем приведенные, конечно, уже давно устарели, но осталась суть, изложенная кратко выше. Поскольку «Зеркало» в то время было одним из «самых читаемых», в том числе, в дипломатическом корпусе, изданием Украины, по слухам, сей текст якобы вызвал нервную реакцию в посольстве Китая…
Нынешний генеральный секретарь ЦК Компартии Китая, председатель КНР и председатель Центрального военного совета КНР Си Цзиньпин (кит. трад. 習近平, упр. 习近平, пиньинь Xí Jìnpíng, палл. Си Цзиньпин) родился 15 июня 1953 года.
Поскольку Си не только является главой государства, но и занимает руководящие должности в партии и армии, иногда его называют «верховным лидером» Китая, а в 2016 году партия официально присвоила ему титул «основного» лидера. Следует отметить, что со времен Мао такого культа личности в Поднебесной не было, и уже это вызывает вопросы. Собственно, если раньше Си Цзиньпина называли самым влиятельным и популярным лидером Китая со времён Дэна, а теперь уже и со времен Мао.
Си является членом партии с 1974 года, кандидат в члены ЦК с 1997 года, член ЦК с 2002 года, член Политбюро ЦК и Постоянного комитета ЦК КПК с 2007 года.
Си Цзиньпин прошел интересный и сложный жизненный путь.
Он родился в 1953 году в Пекине, по национальности — ханец, то есть представитель наиболее многочисленной национальности многонационального Китая.
Его отец Си Чжунсюнь (1913—2002) в 1930-е годы входил в число ближайших соратников Мао Цзэдуна. После образования КНР занимал высшие посты в руководстве страны, вплоть до должности вице-премьера Госсовета в 1959—1962 годах. Си-младший является его третьим ребёнком от его второго брака с Ци Синь (род. 1926). Благодаря своему происхождению Си Цзиньпин причисляется к числу представителей внутрипартийной фракции (клана) «тайцзыдан», «партии принцев» — потомков крупных китайских партийных лидеров.
В 1962 году Си Чжунсюня обвинили в антипартийном заговоре. В 1965 году Си Чжунсюнь был выслан в провинцию Хэнань, а в годы «культурной революции» (1966—1976) содержался под арестом. Репрессии коснулись и его сына: в 1969 году Си-младшего отправили на «трудовое перевоспитание» в деревню уезда Яньчуань одной из беднейших провинций КНР — Шэньси. Там почти семь лет Си Цзиньпин жил на самом дне: его домом была пещера, тонкое одеяло на кирпичах было его кроватью, а ведро было его туалетом. Вспоминая о том периоде, Цзиньпин рассказывал, что ему приходилось терпеть борьбу с блохами, тяжёлый физический труд и постоянное одиночество. Считается, что данные о годах лишений Си Цзиньпина сформировали у китайцев представление о нём как о человеке, понимающем, чем живёт «простой китаец», благодаря чему на его стороне оказались симпатии этого простого народа.
В США считают, что из-за репрессий политические взгляды Си Цзиньпина стали «краснее красных».
В 1971 году Си Цзиньпин вступил в китайский Комсомол. В начале 1970-х годов ему, как и детям других партийных чиновников, было разрешено вернуться в Пекин. В 1974 году Си Цзиньпин был принят в Коммунистическую партию Китая (КПК) и даже стал секретарём деревенской парторганизации, хотя его отец еще сидел в тюрьме. В 1975 году Си Цзиньпин поступил в престижный пекинский Университет Цинхуа на химико-технологический факультет. Окончив вуз в 1979 году, он некоторое время являлся секретарём канцелярий Госсовета и Центрального военного совета. К этому времени отец Си Цзиньпина вернулся из заключения и возобновил свою политическую деятельность в высшей когорте второго поколения лидеров страны под началом Дэн Сяопина. Си Чжунсюнь был назначен партийным руководителем, а затем одновременно и губернатором провинции Гуандун.
В свою очередь, Си Цзиньпин неуклонно продвигался в политической карьере, пока не достиг нынешних высот.
Чтобы понять, степень и глубину тех изменений, которые Си внес и еще намеревается внести в политическую систему «дэновского» Китая, лучше всего вспомнить, как он получил власть 10 лет назад в 2012 году на ХVIII съезде КПК. Заодно можно будет получить представление о том, как именно происходила передача власти в Поднебесной до сих пор. Ведь даже несмотря на существовавшую со времен Дэна регулярную сменяемость власти, никакой выборной демократии там нет от слова совсем. Похоже, она китайцам вовсе не нужна, но это отдельная тема.
Если в Америке кандидаты хорошо известны, но итог выборов неясен до последней минуты, то в Китае, где кандидатуры преемников до Си назывались за 5 лет до того, итог был известен заранее, но яснее от этого не становилось. В Поднебесной обретение власти являлось, по выражению Черчилля, «схваткой бульдогов под ковром» – под колоритным ковром китайского оппортунизма, который уже давно не имеет ничего общего с декларируемыми марксизмом-ленинизмом, коммунизмом и даже учением Мао, как уже было сказано выше.
Положительная сторона китайской модели ротации власти состояла в том, повторим еще раз, что более чем 10 лет там в руководстве никто не сидел. На съездах с нечетными номерами объявлялись, обычно негласно, официальные преемники, которые на съездах с четными номерами сменяли действующих руководителей. В этом вопросе в Китае четко придерживались «планового хозяйства». А претендентов на руководящие должности заранее готовили в этаких «номенклатурных фарм-клубах».
В 2012 году, когда Си Цзиньпин «взошел на китайский престол», съезд был четным. Поэтому его предшественник, Председатель (президент) КНР и Генеральный секретарь ЦК КПК Ху Цзиньтао уступил место своему до того заместителю Си Циньпину, а Премьер Госсовета (премьер-министр) Вэнь Цзябао – вице-премьеру Ли Кэцяну. Как таковых выборов не происходило даже на съездах, в ходе которых заранее согласованные и установленные персонажи, как сказать, «интронизировались».
Именно так и произошла 10 лет назад передача власти, если считать от Мао Цзэдуна, от «четвертого» к «пятому» поколению руководства Китая, и Си Цзиньпин получил верховную власть в Поднебесной. Вот так – без страданий в «ночь выборов», очень просто и одновременно очень сложно…
Сложность состояла в хитросплетениях договоренностей и межклановой борьбе под ковром, в результате которых появлялись фигуры преемников. Таких группировок несколько. Есть клан «принцев», по-китайски «тайцзыдан», как в императорском Китае называли наследника престола и его команду. Повторимся, что сейчас в Поднебесной так называют отпрысков «новой аристократии» – руководителей партии и государства прошлых лет. Этот клан сформировал бывший вице-председатель страны Цзэн Цинхун.
По ряду причин, «принцы» объединились с «шанхайцами» – выходцами из партийной организации Шанхая, которую долгое время возглавлял бывший председатель Китая Цзян Цземинь. К этому альянсу относился и тогдашний преемник, а сейчас лидер Китая Си Цзиньпин.
Но с приходом Ху Цзиньтао, предшественника Си, «шанхайские принцы» были слегка отодвинуты, ибо Ху относится к клану «комсомольцев» – выходцев из ЦК комсомола Китая. В эту группу входил тогдашний преемник на посту премьера и нынешний премьер Ли Кэцян.
Очевидно, что смена власти в 2012 году стала рокировкой, давшая возможность обоим кланам сохранять позиции. Но есть еще очень влиятельная группировка военных. Хотя армия подчиняется компартии, а главнокомандующий председатель КНР и Генсек КПК – это гражданское лицо, но военная элита является важным игроком в партии и в стране. Причем, по имеющейся информации, позиции Си в армии сейчас считаются весьма прочными.
Но и это еще не все. В компартии Китая имеются два враждующих крыла – «леваков» и «реформаторов». Недовольные формируют «левацкое» крыло, с которым нынешние «реформаторы» ведут борьбу, и это часто выливается в антикоррупционную борьбу накануне очередной смены власти.
Если бы указанная выше традиция сохранилась, то уже на прошлом XIX съезде КПК в 2017 году стали бы известны имена преемников «6-го поколения», а через 5 лет, в нынешнем 2022 году – они взяли бы в руки бразды правления.
Но в дело вмешался «Си-фактор»…
Со времени прихода к власти Си принял широкомасштабные меры по усилению партийной дисциплины и обеспечению внутреннего единства. Его знаковая антикоррупционная кампания привела к падению известных действующих и отставных должностных лиц, занимавших важные посты. Си ужесточил ограничения на гражданское общество и усилил идеологический контроль, выступая за интернет-цензуру в Китае как концепцию «сетевого суверенитета». Си призвал к дальнейшим рыночным реформам, управлению в соответствии с законом и укреплению правовых институтов с упором на индивидуальные и национальные стремления под лозунгом «Китайская мечта». Также Си отстаивает более твёрдую внешнюю политику, особенно в отношении претензий Китая к Японии в Южно-Китайском море, а также претензий Китая на роль ведущего сторонника свободной торговли и глобализации. Кредо внешней политики Си — «дипломатия великой державы с китайской спецификой». Си стремится расширить влияние Китая в Евразии через инициативу «Один пояс и один путь», и здесь китайскому лидеру изрядно насолил Путин, который своей преступной войной в Украине дестабилизировал европейскую и мировую экономику.
Во внутренней политике после 10-летнего пребывания на высшем руководящем посту Си Цзиньпин явно доминирует на политическом олимпе Китая, став главнокомандующим Вооружённых сил, руководителем аппарата Компартии, дипломатического корпуса и экономического блока, оттеснив на второй план или отправив за решётку других претендентов на высший пост. Однако его стремление к власти дестабилизировало политический консенсус элит и уничтожило нормы разделения властных полномочий, сложившиеся в 1980-х годах.
Самое главное состоит в том, что Си продавил законодательные нормы, которые устранили ограничения по сроку пребывания в должности президента де-юре. Более того, Си отказался выдвигать преемника на этот пост и другие занимаемые им посты. Тем самым он укрепил свою власть за счёт отказа от самой важной политической реформы последних четырёх десятилетий в виде регулярной и мирной передачи власти. Тем самым он подтолкнул Китай к потенциально дестабилизирующему кризису преемственности, который может иметь серьёзные последствия для мирового порядка и мировой торговли.
На указанные сугубо политические проблемы накладываются нарастающие экономические проблемы Китая. О них в соцсетях хорошо высказался известный российский оппозиционный экономист Владислав Иноземцев.
Нижеследующий пост Иноземцева в ФБ был написан по результатам кризиса вокруг Тайваня, о котором подробно шла речь в материале «Лихо закрученный сюжет Тайваньского «Пелоси-кризиса» далеко не окончен, а его последствия для Украины непредсказуемы».
Итак, весьма резко характеризуя нынешнюю далеко не радужную социально-экономическую, а также весьма неоднозначную военно-политическую и международную ситуацию в Китае, Владислав Иноземцев утверждает следующее:
«Одним из самых впечатляющих событий этой недели стал, конечно, визит на Тайвань Н.Пелоси – третьего человека в политической иерархии США. И хотя было ясно, что Китай, крайне зависимый как от Америки, так и от того же Тайваня, утрётся, многократно сотрясая воздух «резкими осуждениями» и «решительными ответами», демарш выглядит неординарно – и я бы предположил, что он отражает растущие слабости самого Китая.
Председатель Си, давно уже возомнивший себя как минимум новым Мао, a как максимум – спустившимся на землю божеством, на предстоящем осенью съезде КПК намерен нарушить традицию ограничения пребывания лидера у власти двумя сроками. Для этого уже изменены и Устав партии, и Конституция. Однако экономика Китая, десятилетиями остававшаяся главным элементом его сверхдержавности, находится не в лучшем состоянии.
Темпы экономического роста упали с 10,6% за год до прихода Си к власти дo обещаемых сейчас по итогам года 5,5% (причём эксперты верят максимум в 4% – и это в официальных цифрах, к которым относятся со скепсисом). Этот умеренный рост (во втором квартале, кстати, он составил всего 0,4% в годовом исчислении) «куплен» вдвое выросшей в «эпоху Си» закредитованностью (сейчас долг центрального и местных правительств, а также госкомпаний составляет 178% ВВП и в 10 раз превышает самые большие в мире золотовалютные резервы страны). С начала года индекс потребительной уверенности сократился со 120 до рекордно низких 86,8 пункта, фондовый рынок за последние семь лет потерял 40%, а объём необслуживаемых кредитов за время правления Си вырос в пять раз. На последнем заседании Политбюро, посвящённом экономическим вопросам, выступавшие предпочитали произносить как можно меньше конкретных цифр.
Судя по всему, активное обсуждение темы Тайваня, начавшееся в последние пару лет, отчасти было призвано переключить внимание подданных на более выигрышные геополитические темы – тем более, что США признали в Китае главного геополитического соперника. Однако, т.н. специальная военная операция России в Украине сильно спутала карты Пекину – судя по ведущимся в китайском интернете дискуссиям, значительная часть граждан опасается, что операция по «возвращению» Тайваня может пойти даже хуже, чем СВО (китайская армия десятилетиями строилась с тем же упором на бронетанковые силы, как и российская, а гибель крейсера «Москва» стала шоком для китайцев, осознавших сложности десантa против острова с одной из самых совершенных в мире оборонительных систем).
Поэтому визит Н.Пелоси случился в крайне неудачный для пекинских коммунистов момент. Геополитическую риторику, по крайней мере – на время, придётся приглушить, а иных козырей у китайского руководства становится всё меньше: дефолты региональных банков множатся, а ипотечные заёмщики открыто объявляют бойкот в обслуживании кредитов. Так что, похоже, желание остаться у власти навсегда, по ходу переключившись с экономического развития на реализацию геополитических мечтаний, не приносит должного эффекта даже в Китае…»
Итак, Си хочет отбросить наследие Дэна и пойти на третий срок, постепенно «закручивая гайки» и раскручивая для отвлечения внимания от внутренних проблем военную риторику, благо для этого имеется Тайвань, перманентный кризис вокруг него и противоречия со Штатами. На пути Си к «вечной власти» и возвышению до уровня Мао, стоит хоть и «загнанная под лавку», но достаточно сильная партийно-государственная оппозиция, а также заметно ухудшающаяся социально-экономическая ситуация в стране, порождающая рост недовольства не только в элите, но и в широких китайских народных массах.
Поэтому результаты (не)смены власти на ХХ съезде КПК, который начнется 16 октября, а также возможные процессы в Поднебесной, могут весьма изумить и позабавить.
При этом даже трудно сказать, чем лучше запасаться – попкорном или местом в бомбоубежище!
Итак, ждем-с…