Кадры новой власти
Власть сегодня испытывает невероятный кадровый голод. К сожалению, в системе уничтожена подготовка компетентных кадров.
Я не могу сказать, что мое управление Луганской областью — это удачный опыт. Я понял на своей собственной шкуре, что человек не из системы не сможет прийти и все поменять. В его команде нужны исполнители — люди из системы. Потому что они знают алгоритмы принятия решений, подводные камни и т.д.
Я убежден, что эту систему управления надо демонтировать, но другой пока нет.
Ущербность системы — это одна из причин, почему мои друзья-волонтеры не пришли мне на помощь.
Должность в Минобороны
Мне было озвучено предложение перейти на работу в Министерство обороны. На должность, которую ранее занимал Юрий Гусев (бывший заместитель министра обороны). Честно говоря, это не вызвало у меня особого восторга.
Во-первых, я не хотел покидать Луганскую область, пока не закончил то, что я там начал делать. По моему предположению, мне надо было как минимум три месяца.
С другой стороны, как сказали мне ребята из Минобороны, так как сейчас идет реформа в соответствии со стандартами НАТО, то, скорее всего, в ближайшее время не просто должность будет сокращена, а структуры как таковой Минобороны не будет.
Смерть волонтера “Эндрю” и контрабанда
Я никогда не поверю в то, что люди, которые попробовали шальные деньги, смогут от этого отказаться.
Накануне гибели Андрея его обстреляли. Тогда он был уверен, что это попытка убийства. А я не придал этому значения. Я не мог предположить, что все закончиться так трагично.
В то время мы задержали “золотой поезд” — 5 сумок с золотом. Забавно, что после смерти Андрея мне сообщили, что канал опять заработал, изделия из этого золота появились в Харькове, Киеве.
Я могу вполне предполагать, что местные сотрудники СБУ могут участвовать в схемах, но не могу огульно обвинять в этом всю службу.
Расследование об убийстве Андрея продвигается очень тяжело. Потому что мы наблюдаем пропасть между “знать” и “доказать”.
Тем более, что место его убийства было зачищено, как будто его вымели. Следствию приходилось работать с массой косвенных улик. Веские улики получены на полиграфе, но они у нас не являются доказательством.
Какой объем контрабанды проходит через линию разграничения, сказать сложно. Кроме того работа по перекрытию каналов не стоит на месте. Например, конвертационные центры мы выгнали с Луганщины. По моей информации, они переместились в Харьков.
Блокада и торговля с так называемыми “ДНР” и “ЛНР”
Мы должны понимать, что это не граница двух государств. Такие вещи как водоснабжение и энергоснабжение — общие.
Мы должны разделить товары, без которых нам не обойтись, и те, которые мы можем не ввозить. Например, уголь нам нужен.
Ахметов и Бойко
Когда в прессе начали говорить о назначении их в Луганскую и Донецкую область, то на Банковой говорили, что даже не представляют, как журналисты это придумали.
Я глубоко убежден, что это идея вообще утопическая. Их не принимают на противоположной стороне — именно в “ДНР” и “ЛНР”. И какой им смысл становиться губернаторами?
Я, конечно, допускаю, что власть может пойти на некий пакт со старыми элитами для урегулирования ситуации на Донбассе, но буде ли это правильным — другой вопрос.
Выборы на Донбассе
Выборы этим летом на Донбассе, о которых говорила госпожа Нуланд, фактически равняются нулю. Потому что я не вижу в этих условиях, как можно их провести.
Язык дипломатии — это язык Эзопа (древнегреческий баснеписец — “24”).
Выборы на Донбассе возможны, если будет выполнен ряд общеизвестных вещей, которые написаны в минских соглашениях.
Частично можно согласиться с тем, что выборы легализируют бандитов на оккупированных территориях, но это уже компетенция спецслужб. Эти подонки и по Киеву ходят.
Министерство оккупированных территорий
Когда я услышал, что такое министерство было создано, и его возглавил Вадим Черныш — я очень обрадовался. Более компетентного человека за 2,5 года я не встречал.
Уголовное производство
Мои сторонники говорили, что некоторые силовые органы действительно работали на то, чтобы такое дело появилось. Это нормальная работа системы, чтобы все были на крючке.
О внутренне перемещенных
Мы работаем над тем, чтобы сделать общий реестр. Реальное количество может равняться где-то 800 тысячам людей.
Кто-то из них бежал от войны, кто-то просто хотел жить в Украине, мы, как государство, не создали для этого благоприятных условий.
Сотни тысяч людей вынуждены были вернуться назад.