Многие в Киеве (и не только) до сих пор путают Европарламент, Парламентскую ассамблею Совета Европы (ПАСЕ) и такую же ассамблею ОБСЕ.
На западе Европы наиболее серьезной структурой считают первую — все-таки представительский орган ЕС, чьи депутаты избираются напрямую, — а две остальные открыто называют обычными говорильнями, куда делегируют своих членов национальные парламенты.
Если говорить просто и честно, то разница между двумя парламентскими ассамблеями такова. ПАСЕ (47 стран) — этоместо, где Евросоюз (27 государств) объясняет 20 своим соседям, что такое хорошо и что такое плохо, особенно с правами человека. А в ПА ОБСЕ (56 стран) Запад, в том числе совсем не европейские США и Канада, пытается объяснить то же самое Востоку, к которому также относятся не состоящие в Совете Европы Беларусь и страны Центральной Азии.
Поэтому любое заседание Парламентской ассамблеи ОБСЕ можно описать балетным термином па-де-де: выход двух танцовщиков (антре), адажио, вариации сольного мужского (западного) и женского (восточного) танцев и совместная кода. Па-де-де ОБСЕ можно наблюдать как минимум дважды в год: в феврале в Вене (штаб-квартире Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе) и летом — в различных странах-членах.
Но мне вспомнилось заседание постоянного комитета ПА ОБСЕ в Португалии в октябре 2001 г.Во-первых, оно проводилось вскоре после терактов 11 сентября в США и на следующий день после начала американско-британской операции в Афганистане, поэтому многие парламентарии побоялись лететь в Португалию. Во-вторых, именно там я познакомился с тогдашним вице-президентом ПА ОБСЕ от Украины Игорем Осташем, по инициативе которого и была впоследствии организована сегодняшняя сессия в Киеве.
Тогда господин Осташ в шикарном отеле Caesar Park неподалеку от курорта Синтра много рассказывал мне осотнях тысяч украинцев, работающих в Португалии, и о планах Киева им помочь по каналам ОБСЕ. Прошло почти 6 лет. Сомневаюсь, что за это время португальские украинцы почувствовали какое-либо облегчение и что они вообще что-нибудь знают о деятельности ПА ОБСЕ, хотя и работают на самом западе Европы.
Кстати, я цифрам господина Осташа сначала не поверил, но когда решил посетить самую западную точку европейского континента, то и в этой точке — на португальском мысе Рока, — и в автобусах по путитуда и назад слышал почти один знакомый суржик. Как и в электричках, которыми я добирался до Синтры из Лиссабона, где в моей гостинице попроще тоже работали украинцы. Такая вот безопасность и сотрудничество в Европе.
А из своей личной практики безопасности и сотрудничества могу привести пример чуть посвежее. 22 июня 2004 г. на глазах у двух немцев — руководительницы рабочей группы по Беларуси ПА ОБСЕ Уты Цапф и шефа миссии ОБСЕ в Минске, бывшего посла Германии в Украине Эберхарда Хайкена — меня без объяснения причин не пустили в здание белорусского парламента, несмотря на постоянную аккредитацию при нем и при МИД Беларуси. А после того, как европейскиегости зашли внутрь, оттуда вышли несколько человек в спортивных костюмах, схватили меня и тоже потащили внутрь, но во внутренний двор парламента, а затем в омоновский уазик.
Далее цитирую госпожу Цапф по московскому «Коммерсанту» от 24 июня 2004 г.: «Мы стали свидетелями инцидента в парламенте и у здания парламента. Двоих журналистов, которые были аккредитованы и должны были наблюдать за ходом обсуждения в парламенте, не пустили внутрь. Один из них даже испытал на себе насилие со стороны служб безопасности. Они отобрали его аккредитацию, а затем доставили его в КГБ и допросили его. Я думаю, что это поистине плохое свидетельство того, как обращаются со свободой прессы. Парламент — очень важный орган в государстве и должен быть открыт для всех журналистов. И они имеют право, если у них есть аккредитация, присутствовать там. Мы пожаловались господину Коноплеву (вице-спикеру палаты представителей национального собрания Белоруссии.— Ъ), и он обещал предоставить нам определеннуюинформацию по этому делу сегодня утром. До сих пор мы не имеем никакой информации, кроме того, что, после того как мы покинули парламент, господин Свирко был доставлен в КГБ и допрошен. Он ожидал, когда мы выйдем из парламента, и еще до того, как мы вышли, его забрал КГБ. Я думаю, что это неприемлемо, и офис ОБСЕ здесь намерен следитьза этим».
А 29 июня того же 2004 г. защищать меня публично взялся посол США в ОБСЕ Стивен Миникес, который на заседании постоянного совета ОБСЕ в Вене высказал обеспокоенность Соединенных Штатов тем, что «несмотря на показанные им охраннику в форме пресс-аккредитации, Свирко дважды не пустили войти, а его записи на мини-диске былиуничтожены».
И что? А ничего. Владимир Коноплев вскоре стал спикером нижней палаты белорусского парламента и даже подписал список аккредитованных при ней журналистов на 2005 г., где была и моя фамилия. Но обиженная на ОБСЕ служба безопасности Лукашенко выдать мне новую аккредитацию все равно отказалась, показав реальное местоэтой палаты в минских коридорах власти. А также реальное место и влияние ОБСЕ. Которая до сих пор ждет от Владимира Коноплева информацию о событиях 3-летней давности.
Сейчас господин Коноплев направил в Киев во главе со своим заместителем делегацию национального собрания Беларуси, которая делает здесь вид, что представляет настоящий парламент. И это далеко не единственная делегация, занимающаяся этим в Киеве. После многих лет отсутствия на сессию ПА ОБСЕ прибыли туркменские парламентарии. А вот узбекские и киргизские остались дома. Не захотели принять участие в па-де-де и соседняя Молдова, и Албания с Лихтенштейном.
Однако шоу продолжается. После традиционных ритуальных плясок последует кода — Киевская декларация, состоящая из множества резолюций. Самое печальное — ей уготовано такое же забвение, как и декларациям всех предыдущих сессий ПА ОБСЕ. Которую по-прежнему будут путать с ПАСЕ и Европарламентом.