Озвученные Трампом планы по выводу американских войск из Сирии поначалу были восприняты скептически, поскольку это означает геополитическое отступление Америки, особенно если учесть, что наземный контингент американцев в стране является весьма скромным по численности. Но планы эти стали обретать реальные очертания, и даже начался вывод первых подразделений, а потому возникает следующий вопрос. Что означает и к чему ведет этот маневр Вашингтона, т.е. администрации Трампа или еще точнее - самого Трампа и лишь части его администрации?
Ведь очень многие в Вашингтоне и его властных коридорах выступают против такого решения Трампа. Об этом свидетельствуют заявления ряда политиков, включая находящихся у власти республиканцев, а также громкая отставка министра обороны США Джеймса Мэттиса, который является резким противником такого решения.
Итак, каковы причины и последствия вывода американского контингента из Сирии? К тому же, появились данные о том, что Трамп вознамерился существенно сократить военное присутствие еще и в Афганистане с перспективой полного вывода войск и оттуда.
Официальная мотивировка вывода американских войск из Сирии является простой и благородной. Поскольку Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ) разгромлено, и это якобы было единственной причиной пребывания американских войск в Сирии, следует вернуть американских парней домой, чтобы они не погибали и не калечились в далекой Земле Сирийской, не говоря уже о сокращении расходов на войну и содержание войск за тридевять земель от Америки. Примерно так свое решение обосновал Дональд Трамп, и, надо полагать, очень многие рядовые американские граждане, тем более его избиратели, горячо и искренне его поддержали.
Из Сирии несолоно хлебавши
Воинский контингент, находящийся непосредственно на территории Сирии, не столь велик и составляет всего около 2000 человек, занятых преимущественно подготовкой местных воинских формирований для борьбы, с одной стороны, с ИГИЛ, а с другой – с войсками Башара Асада. Свалить Асада у американцев и западной коалиции не получилось, поскольку его поддерживают Иран и Россия, которые считают нынешний багдадский режим легитимным и действуют по его приглашению.
Американская стратегия участия в конфликте, так сказать, в дистанционном режиме, то есть путем нанесения авиационно-ракетных ударов, себя не оправдала с точки зрения установления контроля если не над всей Сирией, то хотя бы над некоторыми сирийскими регионами. Опора на подготовленные американцами местные военные формирования также оказалась далеко неадекватной, поскольку эти формирования часто примыкали в ИГИЛ или другим исламистским группировкам, а также просто оказались ненадежными.
Напротив, российским и иранским войскам, сделавшим упор на непосредственное участие в сирийском конфликте на стороне багдадского правительства Асада, удалось закрепиться в Сирии всерьез и надолго, взяв под контроль значительные территории и разделив Сирию на зоны влияния с опорой на режим Асада. Можно по-разному относиться к Асаду, но его режим оказался более надежной базой для установления внешнего влияния, чем противостоящие ему разношерстые группировки, на которые делали упор Штаты и их союзники, включая Саудовскую Аравию, и которые оказались весьма ненадежными.
В конечном итоге, это поняли в Турции, которая также сделала ставку на непосредственный ввод войск на территорию Сирии. Турция имеет свой интерес: не допустить создания на территории Сирии курдского (квази) государства (Рожавы), которое Анкара считает угрозой, поскольку рассматривает его как базу курдского сепаратизма и экстремизма внутри самой Турции. Характерно, что в Турции достаточно лояльно относятся к аналогичному, реально уже существующему квази-государству в Иракском Курдистане и даже поддерживают с ним экономические отношения, в частности, транзитируя на экспорт добываемую в Иракском Курдистане нефть.
Поначалу турецкая власть и лично Реджеп Эрдоган настаивали на устранении от власти Башара Асада любым путем, включая силовой. Поэтому среди спонсоров антиасадовской Свободной сирийской армии (ССА) Турция играла важнейшую роль. Но в дальнейшем, под давлением России и объективных обстоятельств в Анкаре отказались от требования немедленного смещения Асада любой ценой, здраво рассудив, что Асад – это, может, плохо, но все остальное еще хуже. ССА оказалась достаточно ненадежным формированием, различные группировки в политическом руководстве которой не могут договориться, а бойцы часто и вовсе бегут к исламистам.
В реальности выходит, что в Сирии будут либо исламисты, либо Асад, который представляется куда меньшим злом, по крайней мере, по сравнению с ИГИЛ.
В настоящий момент в Сирии происходит два процесса. С одной стороны, при поддержке Ирана и России Асад постепенно возвращает контроль над значительной частью территории страны. С другой стороны, Сирия распадается на зоны влияния России, Ирана и Турции, причем в российских и иранских зонах формальным хозяином будет считаться режим Асада, что очень похоже на марионеточное государство Петра Скоропадского в 1918 году, находившееся под военным протекторатом Германии и Австро-Венгрии.
В отличие от России, Ирана и, с оговорками, Турции, Америка так и не нашла своего «места под солнцем» в Сирии. Немногочисленный американский контингент рассредоточен по всей стране. Часть его находится на юге страны, на границе с Иорданией. Вначале эти территории контролировались антиасадовской ССА, затем их захватило Исламское государство, а сейчас они вернулись под контроль Асада.
Основная масса американских военных разбросана на севере и северо-востоке страны вплоть до пустынной провинции Дейр-эз-Зор на границе с Ираком, где находится военная база Эт-Танф, на которой американцы тренировали и вооружали антиасадовские формирования
Эти районы богаты нефтью, но удержать их у американцев нет ни сил, ни средств, ни возможностей, несмотря на всю их мощь, именно потому, что они не имеют достаточной опоры в виде реальных союзников на месте.
Провальной оказалась и задумка Штатов проложить через Сирию и союзного Катара газопровод для дальнейшей поставки топлива в Европу. Здесь преследовались две цели: во-первых, это сугубо коммерческие интересы, а во-вторых, геополитическая цель создать в Европе дополнительную конкуренцию российскому газу, чтобы выдавить Москву с европейского газового рынка или существенно ограничить ее присутствие на нем.
Но гарантированно контролировать необходимые для этого территории американцы не в силах. К тому же весьма непростые отношения с Турцией создают множество проблем для продления предполагаемого газопровода до конечного потребителя, то есть до богатого европейского энергетического рынка.
В то же время оппоненты США, прежде всего Россия и Иран, посредством поддержки и укрепления режима Асада контролируют густонаселенные центральные районы страны. Выбить их оттуда не представляется возможным. К тому же подобный силовой сценарий чреват конфликтом с ядерными державами с непредсказуемыми последствиями. Было бы из-за чего – из-за Сирии, находящейся в тысячах километров от Америки и не представляющей для США особого интереса!
Поэтому Америке нет особого резона держать там воинские контингенты, расходуя на это огромные средства. В этом смысле Трамп совершенно прав, кто и что об этом бы не говорил.
Однако 6 января в Иерусалиме советник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон, разъясняя ситуацию с выводом американцев из Сирии, заявил, что возникающий после вывода вакуум займут турецкие войска. Вывод войск коснется только территорий восточнее Евфрата, база в Ат-Танф на границе с Иорданией сохранится для контроля действий Ирана. Вся остальная коалиция останется на своих местах. Фактически США дают карт-бланш Турции на востоке Сирии, однако ставят перед турками условие вести борьбу с ИГИЛ.
Передерутся они или нет?
В СМИ высказывается также следующее предположение. Трампом движет еще и расчет на то, что в борьбе за раздел сфер влияния в Сирии нынешние коалиционеры в составе России, Ирана и Турции передерутся. Сирия превратится в лоскутное одеяло, сотканное из частей, подконтрольных различным внешним силам.
Подобные расчеты не лишены оснований, поскольку указанных союзников трудно назвать союзниками. Без общего врага в лице ИГИЛ и оппонента в лице западной коалиции, прежде всего США, «тройственный союз» России, Ирана и Турции имеет шансы выродиться, как минимум, в скрытое противостояние, поскольку их интересы различны, а часто даже противоречат друг другу.
России нужно весомое военно-политическое влияние в Средиземноморье. Для этого Москва будет до последнего поддерживать и укреплять режим Асада, тем более что заменить его реально некем. Надо отдать должное, что пока Москва справляется с этой задачей неплохо.
Иран также заинтересован в сохранении дружественного режима Асада. Тегеран считает правящую в Сирии алавитскую верхушку идеологически родственной, что вызывает множество вопросов, поскольку иранский шиизм и алавизм, мягко говоря, слишком различаются, но в эти подробности вдаваться не будем. Скорее всего, речь идет о политической целесообразности, во имя которой иранские шииты и сирийские алавиты, которых даже мусульманами назвать можно с большой натяжкой, узрели друг в друге идейное родство. Тегерану нужен шиитский и/или алавитский пояс через шиитские анклавы Ирака и Сирию до средиземноморского побережья в Ливане, где находится шиитское движение «Хезболла». Этот пояс необходим Ирану не только для политического влияния, но и для снабжения шиитов оружием и прочим. Это позволяет Ирану ощутимо угрожать Израилю. Напомним, что Израиль и Иран со времен исламской революции 1979-го года считают друг друга злейшими врагами и неоднократно заявляли о готовности уничтожить друг друга. Кроме того, шиитскому Ирану важно протянуть цепочку своего влияния как можно дальше вглубь суннитского мира, поскольку сунниты, прежде всего монархии Залива, также считают Иран злейшим врагом, а в Тегеране отвечают взаимностью.
В свою очередь, Асад, который со всех сторон окружен врагами, очень заинтересован в таком серьезном союзнике, как Иран. Москва – это, конечно, хорошо, тем более она поставляет высокотехнологичные вооружения. Но Москва далеко, воюет не на своей территории, преимущественно обеспечивая авиационную составляющую и ПВО. В свою очередь, Иран – рядом, и он поддерживает Асада наземными войсками, в том числе «стражами исламской революции».
Представляется, что Москва и Тегеран в Сирии теоретически могут ужиться, поскольку их интересы не слишком пересекаются. Хотя трения между ними более чем возможны. А главное, и Россия, и Иран заинтересованы в сохранении режима Асада, вообще подконтрольного им. Пока существует Асад, который пока что устраивает и Москву, и Тегеран, но, если допустить, что Асад перестанет удовлетворять обе стороны или он просто исчезнет по какой-либо причине, отыскать компромиссную фигуру может оказаться непростым делом.
Иное дело, Турция, которая вступила в коалицию с Россией и Ираном недавно после начала тесных торгово-экономических контактов между Анкарой и Москвой на почве строительства газопровода «Турецкий поток», а также атомной станции Аккёй по российскому проекту. До этого Турция всячески поддерживала и снабжала антиасадовскую ССА, категорически выдвигая условие устранение от власти Асада и свержение его режима. Очевидно, изменение позиции Анкары в отношении Асада было условием экономического сотрудничества с Москвой. Потому что теперь Анкара против сохранения режима Асада не возражает, по крайней мере, открыто.
Повторим, что главной целью вмешательства Турции в сирийский конфликт является предотвращение создания на территории Сирийского Курдистана (Рожавы) – курдского государственного образования. В Анкаре это считают опаснейшей угрозой с точки зрения эскалации курдского сепаратизма и экстремизма. Турция вводит войска в те регионы, в которых имеет место кристаллизация курдских структур самоуправления, а также туда, где проживает тюркоязычное население под предлогом защиты соплеменников. Наконец, Эрдогану кровь из носу надо остановить поток беженцев, который хлынул из Сирии и Ирака в Турцию, надеясь пробраться в Европу и превращая Турцию в отстойник.
Очередное предательство курдов
Кроме того, в полный рост встает характерный для этого региона курдский вопрос, который очень многое усложняет. Ведь действия Америки в отношении курдов можно расценивать как предательство!
Напомним, что курды являются ираноязычным народом, который издревле населяет ту территорию, на которой проживает и по сей день. Можно с уверенностью сказать, что курды – это чуть ли не единственный автохтон, проживавший здесь задолго до нашей эры. Исключение составляют только автохтонные персы (иранцы), которые, впрочем, подверглись сильной арабизации и тюркизации даже генетически. Курды проживали здесь намного раньше арабов и тюркских народов, пришедших в Средневековье. Хотя курды никогда не имели своего государства, Курдистан как этно-географическое понятие существует испокон веков и достаточно четко идентифицируется вплоть до географических координат. Не вдаваясь в дальнейшие подробности, отметим, что курды, исходя из неотъемлемого права наций на самоопределение, имеют полное право создать свое национальное государство. Но исторические курдские территории оказались разделенными между четырьмя державами – Турцией, Ираном, Ираком и Сирией. Характерно, что во многом здесь виновен Запад: производя раздел бывшей Османской империи после Первой мировой войны и создавая достаточно искусственные образования под названием Сирия и Ирак для раздела сфер влияния между Францией и Британией, западные «цивилизаторы» совершенно не учитывали интересы многочисленного курдского этноса. Признавая на словах право наций на самоопределение, международное сообщество, прежде всего «развитой, демократический и руководствующийся исключительно верховенством права» Запад, уже долгие годы отказывает в таком праве этому народу, численность которого, по скромным подсчетам, оценивается минимум в 40 млн человек. По европейским меркам, это огромный народ, сопоставимый с населением Испании (46,5 млн человек) и значительно превышающий по населенности Португалию (10 млн человек).
В сирийском конфликте курды с самого начала должны были стать потерпевшей стороной, но роль «терпил» не подходит этим суровым ребятам, привыкшим воевать из поколения в поколение.
Режим Хафеза и Башара Асадов изначально репрессировал курдов. С началом конфликта и ослабления власти Багдада, курды самоорганизовались, создав достаточно серьезные военные формирования, часто построенные – что интересно! – на полностью демократических принципах. И хотя демократия и армия – вещи, вроде бы, несовместимые, но курдские подразделения показали себя отменными войсками в борьбе с исламистами различных толков, прежде всего, с Исламским государством и ан-Нусрой, считающейся местным подразделением Аль-Каиды.
Вступление курдов в борьбу против исламистов было вызвано тем, что исламисты крайне агрессивно вели себя по отношению к курдам, вплоть до массового их уничтожения, хотя многие курды являются такими же мусульманами-суннитами. Правда, есть среди них достаточное количество последователей зороастризма и своеобразного синкретического культа – езидизма. Кроме того, среди курдов сейчас весьма популярны атеизм и марксизм в каком-то их очень своеобразном понимании, что изрядно изумляет.
В любом случае, курдские формирования внесли очень большой вклад в разгром Исламского государства. В тот период в 2015 году, когда исламисты расширяли подконтрольные им территории в Ираке и Сирии с огромной скоростью, и их никто не мог остановить, часто именно курды принимали на себя главный удар, неся большие потери. Таким образом, объективно курды воевали на стороне всех участников всех коалиций. В борьбе с исламистами они были союзниками Асада и Москвы, а также американцев, которые были очень напуганы появлением новой террористической угрозы со стороны ИГИЛ. Формально курды были союзниками Ирана, поскольку суннитские экстремисты являются злейшими врагами шиитов. Наконец, объективно курды были союзниками даже Турции, поскольку Исламское государство у ее границ не сулило ничего доброго Турции, в которой полно своих проблем.
В результате, курды из врагов превратились в достаточно дружественный для режима Асада контингент, но при условии, правда, что курды получат некие права автономии, которыми они, впрочем, пользуются сейчас, поскольку курдские регионы Багдадом не особо контролируются. По сравнению с исламистами, режим Асада стал для курдов меньшими злом.
Вмешалась и вездесущая «рука Кремля». Среди курдов всегда было достаточное количество симпатиков Москвы, которая поддерживала стремление курдов к независимости, естественно, в своих, московских целях обретения влияния во взрывоопасном ближневосточном регионе. Союз Москвы с Асадом и Турцией многие курды посчитали предательством. Правда, именно Москва, по слухам, склонила Асада дать обещание после окончания войны принять новую конституцию и обустроить страну так, чтобы сирийские курды получили широкую автономию.
Полагая Москву и Багдад не слишком надежными партнерами, курды нашли союзников в лице Америки. Штаты поддерживали, снабжали и вооружали курдов, поскольку последние отчаянно боролись с ИГИЛ и другими исламистами, которых в Вашингтоне боятся, как черт ладана, особенно после 11 сентября. Америке намного выгоднее поддерживать привыкших к вооруженной борьбе курдов, чем слать за тридевять земель своих солдат, неизбежно рискуя получить обратный поток гробов. Ставка на тренировку и вооружение разношерстой Сирийской свободной армии также оказалась достаточно сомнительной, тогда как готовые к бою курды стали весьма грозным оружием против экстремистов. К тому же, опираясь на курдов, американцы получали определенные возможности влияния в регионе, но это в Америке понимали при администрации Обамы.
С приходом к власти Трампа ситуация и подходы изменились. ИГИЛ в целом разгромлено, «бизнесмен от политики» Трамп не хочет тратить деньги на далекую войну в Сирии и каких-то курдов, о которых недалекий в геополитике, а также в «истории с географией» Трамп едва ли вообще имеет сколько-нибудь определенное понятие.
Фактически сирийских курдов использовали и предали, оставив наедине с двумя серьезными врагами в лице вновь укрепляющегося Асада и Анкары. В отношении Асада у курдов остаются только надежды на Москву, но очевидно, что Кремль играет в свои империалистические игры, и не факт, что Москва не предаст окончательно курдов и не даст Асаду карт-бланш на агрессию против них. Остается надеяться на то, что в Багдаде за последние годы поумнели и постараются обустроить свои отношения с курдами на основах более цивилизованных, нежели это было ранее.
Со вторым врагом курдов в лице Анкары дело обстоит намного хуже, поскольку Эрдоган является достаточно неуправляемым как Америкой, так и Москвой. Едва ли Кремль станет слишком корректировать планы своего геополитического и экономического сотрудничества с Анкарой из-за «каких-то» курдов. Что касается Америки, то и она в последнее время не слишком в состоянии влиять на все более строптивую Анкару, тем более, опять-таки, из-за «каких-то» курдов.
Известно, что целью нынешнего турецкого вторжения «Оливковая ветвь» является ликвидация курдских повстанцев из «Демократического союза» (PYD) и «Отрядов самообороны» (YPG). В Турции эти формирования объявили частью Рабочей партии Курдистана, ведущей подрывную работу в Турции, но никаких подтверждений этому нет.
Турция стремится воспрепятствовать созданию единой курдской дуги от Иракского Курдистана на запад к Средиземному морю. Здесь имеется и сугубо меркантильный интерес, поскольку это позволит зажатым на материке во враждебном окружении иракским курдам поставлять нефть на мировые рынки в обход Турции, в результате чего турки потеряют значительные доходы от транзита курдской нефти.
Среди курдов известие об уходе американцев из Ирака вызвало ожидаемое недовольство. Коалиция, возглавляемая курдами, заявила, что уход американцев сильно дестабилизирует обстановку. Курды предупреждают, что исламисты до конца не разбиты, могут перегруппироваться и начать новое наступление. Курды крайне недовольны, что их использовали, а когда они стали ненужными, оставили один на один с мощными врагами. Даже в США высказывается мнение, что решение Трампа уйти из Сирии может быть расценено Анкарой как карт-бланш для нападения на курдские позиции, отвоеванные в боях с исламскими экстремистами. В военных кругах США также многие придерживаются мнения, что своим уходом из Сирии фактически предают курдов, реально проливавших кровь в борьбе против терроризма, угрожающего и Америке.
И все же, выведут ли американцы войска?
На эту тему в Америке ведется жесткая полемика, и далеко не только в связи с очередным предательством дружественных курдов.
Целый ряд политиков, включая формальных однопартийцев Трампа из Республиканской партии, жестко раскритиковали решение о выводе войск из Сирии. Перечислять критиков Трампа и цитировать все эти высказывания особого смысла нет.
К тому же, повторим, Трамп во многом тоже прав, его очень многие поддерживают, включая рядовых избирателей, которым ни к чему война в далекой Сирии. Другое дело, что, принимая подобные решения, следовало учитывать все обстоятельства, включая геополитические интересы и интересы союзников. Но это не о Трампе…
Первоначально высказывались сомнения, что вывод войск в реальности не состоится, поскольку подобные заявления уже много раз звучали, но никаких действий за ними не следовало. К тому же, многие чины Пентагона категорически против.
Но, как видим, бизнесмен Трамп умеет продавливать свои решения с упорством бульдозера. Глава военного ведомства Джеймс Мэттис ушел в отставку, но таки подписал напоследок документ о выводе войск.
По имеющейся информации, процесс вывода уже начался. В частности, 50 американских военнослужащих и содержимое складов из провинции Эль-Хасака уже передислоцированы в соседний Ирак.
Единственным зримым результатом оппозиции действиям Трампа стало то, что сроки вывода войск растягиваются. Если вначале речь шла о 30-60 днях, то теперь уже заговорили о 4 месяцах.
К чему все это приведет, покажет время…