Министр юстиции Павел Петренко рассказал «i» о делах в Европейском суде по правам человека, антирейдерских законах, исполнении судебных решений, перспективах введения визового режима с Россией и свободного оборота оружия.
Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) начал рассмотрение дела «Украина против РФ». Как продвигается дело?
В ЕСПЧ сейчас пять таких дел: два относительно незаконного захвата Крыма Россией, одно – о похищении детей и два по ситуации на Донбассе, начиная с 2014 г. до начала 2017 г.
Украина подала юридическую позицию относительно захвата Крыма в конце весны 2017 г., и суд ее принял. Это более 50 свидетелей, сотни видео- и аудиофайлов, множество письменных доказательств, объемом в тысячи страниц. Осенью 2017 г. внесено еще более объемное представление относительно событий на Донбассе в 2014 г. Сейчас ждем по этому делу от суда процессуальный график (даты заседаний, допроса свидетелей, каким образом будет проходить процесс, возможен ли выезд судей в Украину и т.д.).
Наше дело очень масштабное. До этого самое крупное межгосударственное дело, которое рассматривал ЕСПЧ, касалось спора между Кипром и Турцией. Описание его военных событий охватывало почти месяц. Также масштабным было дело по спору Грузии и РФ (6-дневная война).
События в Украине охватывают гораздо больше времени. Только события в деле по Крыму охватывают 2-4 месяца: подготовка к аннексии территории, активная фаза, постаннексионный период. Дела по Донбассу описывают в ежедневном хронометраже 6-7 месяцев. Там сверхбольшой объем информации, суд должен определиться, как будет рассматривать эти дела.
Дело о похищении детей незначительно по хронологии: зафиксирован незаконный вывоз детей-сирот и возвращение их в Украину. А вот два дела относительно Донбасса достаточно большие. В частности, почти месяц назад мы подали юридическую позицию по делу за период 2014 – начала 2015 гг. В нем более 100 свидетелей, много видеоматериалов и документов от спецслужб. Поэтому суд теперь должен решить, когда будет рассматривать это дело и допрашивать свидетелей. Возможно, в ближайшее время (если суд даст согласие на раскрытие части информации) Минюст проведет пресс-конференцию и обнародует некоторые факты, которые нам удалось собрать без помощи правоохранительных органов и спецслужб. Ведь мы также допрашивали свидетелей, которые самостоятельно к нам обращались. Поверьте, там есть железные «убийственные доказательства» об участии российских спецслужб и вооруженных сил РФ.
А в какую сумму правительство Украины оценивает убытки от оккупации Крыма и военных действий на Донбассе?
По Крыму мы делали предварительный расчет потенциальных убытков, связанных с потерей контроля над украинскими активами, – это более 4500 коммунальных и госпредприятий. В 2014 г. убытки составляли почти $100 млрд (1 трлн грн по тогдашнему курсу). Относительно Донбасса – мы не просчитывали потенциальных убытков. Ведь подсчитать их без доступа на неподконтрольные территории трудно. Нам нужно увидеть, что там уничтожено или повреждено, в какой степени и т.д. Говорят, что там целые заводы вывозятся в РФ.
Вообще, по регламенту ЕСПЧ, вопрос убытков и сатисфакций решается уже на стадии вынесения приговора суда. К тому же размер убытков может еще дополнительно оцениваться независимыми экспертами.
Стокгольмский арбитраж отменил принцип Газпрома «бери или плати», который действовал при закупке Украиной российского газа. Что это даст нашей стране? Каковы перспективы завершения дела?
Мы добились справедливости, так как этот контракт был кабальным для Украины. Мы не должны платить надуманные задолженности в сумме более $40 млрд, которые Газпром озвучивал в своих исках. Украина уже более 700 дней не пользуется российским газом, что дает нам возможность закупать газ на рыночных условиях и только у тех, у кого считаем нужным. И также позволяет обновлять нашу газовую промышленность, так как в ближайшее время мы намерены перейти на собственные ресурсы по добыче газа.
Относительно дальнейших перспектив дела, сейчас проходит слушание по искам Украины в части транзитных контрактов. Оно будет завершено в 2018 г.
А как Вы относитесь к инициативе введения визового режима с РФ?
С 1 января 2018 г. по решению СНБО вводится система биометрической идентификации лиц, пересекающих украинскую границу. В первую очередь речь об РФ. И это – серьезный элемент нацбезопасности. При такой форме контроля лиц, возможно, следующим шагом будет введение визового режима.
Хотя если говорить о классической бумажной визе, то она проблему не решает. Ведь агенты и сотрудники спецслужб, которых очень много на территории Украины и которые направляются сюда из РФ, имеют десятки паспортов.
А вот отпечатки пальцев подделать невозможно. И это даст нам возможность отслеживать их передвижение по Украине и реагировать на работу агентурной базы РФ. По сути, система биометрической идентификации, когда лицо указывает цель визита и место пребывания, это и есть визовый режим.
Хочу подчеркнуть, что для реагирования на террористические и агентурные угрозы со стороны РФ визовый режим в формате биометрической идентификации лиц должен быть. А переименовать его потом можно как угодно. Так что я сторонник введения визового режима, но как надстройки над системой биометрической идентификации лиц, пересекающих нашу границу с территории РФ.
Уже год, как принят антирейдерский закон. Как Минюст борется с рейдерством?
Ситуация за этот год изменилась. Но это должна быть борьба не только Минюста, а и всех институтов власти. В течение 25 лет украинской независимости так сложилось, что институт права собственности почти не был защищен. Вспомните первую «дикую» приватизацию в середине 1990-х гг., когда несколько десятков групп влияния скупили за бесценок всю госсобственность. В начале 2000-х гг. состоялось первое ее перераспределение, с использованием бандформирований и криминальных элементов. В середине 2000-х гг. начали использовать судебную систему для перераспределения собственности.
И за 25 лет нашей независимости не было ни одной серьезной уголовной ответственности за неправомерный захват чужого имущества. В среднем за последние десятилетия в Украине действовало 30-35 организованных преступных групп, которые системно занимались противоправным захватом чужой собственности. Апогей пришелся на 2010-13 гг. (до 3000 захватов по стране в год – от крупных предприятий до малых объектов недвижимости).
Учитывая такую ситуацию, в конце 2016 г. в Украине приняли антирейдерский закон, который устранил основные возможности для манипуляций (в частности, переписывание права собственности на компанию или смену директора). Впервые в истории Украины введена уголовная ответственность за захват чужого имущества – от 8 до 10 лет лишения свободы. Также мы ввели на уровне уголовного кодекса спецконфискацию всего имущества, компаний, причастных к рейдерским атакам. Такая процедура будет проходить по решению суда.
Каковы реальные результаты нововведений?
В 2015-16 гг. в Минюст поступало несколько тысяч жалоб ежегодно от пострадавших. За первые месяцы работы антирейдерского закона количество жалоб уменьшилось в разы. С начала года зафиксировано немногим более 50 жалоб. По ним направлены материалы в правоохранительные органы, возбуждено несколько десятков уголовных дел, и первые дела уже есть в судах с обвинительным актами. В частности, дело киевских нотариусов, которые массово переписывали квартиры киевлян.
Но есть другая проблема, которая условно тоже относится к рейдерству. Я говорю о захвате урожая на ферме или агрофирме, с применением оружия и угроз к владельцам и сотрудникам. Это явный бандитизм. И, к сожалению, в Украине он есть. Последние десятилетия сбор урожая окрашивался в красный цвет – цвет крови (в частности, в южных и восточных областях).
Поэтому по инициативе Минюста создана система антирейдерских аграрных штабов, они начали работать с августа 2017 г. В их состав входят силовики, прокуратура, представители бизнес-ассоциаций, органы юстиции, а руководит штабом председатель облгосадминистрации или его заместитель. И я скажу, что сейчас нет конфликтов с жертвами, которые случались почти каждый год во время посевной. На сегодня возбуждено 17 уголовных производств против лиц, пытавшихся заниматься грабежом и бандитизмом.
Сейчас часто озвучиваются идеи по упрощению режима получения короткоствольного огнестрельного оружия для украинцев. Говорят, в Эстонии и Молдове это позволило сократить уличную преступность. А Украине это помогло бы?
Я противник бездумной выдачи короткоствольного огнестрельного оружия населению. Сейчас в Украине несколько миллионов единиц легального охотничьего оружия, в т.ч. нарезного, еще более опасного, чем пистолет. Бездумная выдача оружия проблему преступности не решит. В любой цивилизованной стране исключительно государство имеет право на принуждение и применение силы для обеспечения порядка и безопасности людей. Если по-другому, то государства не существует.
Думаю, нужно ввести в правовое поле пользование оружием. К сожалению, у нас нет четкого механизма правового регулирования пользования оружием. Даже если человек легально владеет оружием и лишь защищался от нападающих – в 99% случаев у него будут проблемы с правоохранительными органами, ведь против него возбудят уголовное дело.
Поэтому должны быть введены четкие правила пользования оружием и определена категория лиц, которые смогут ним пользоваться. Это могут быть люди, прошедшие военную службу и сейчас в запасе, те, кто работал в правоохранительных органах.
Должны быть прописаны социальные обязательства такой категории лиц. То есть этих людей могут призвать как быстрый резерв в Нацгвардию или выполнять функции муниципальной стражи в территориальной общине по месту жительства (при необходимости). При таком видении ситуации – это разумное решение вопроса. Если же просто раздать всем пистолеты, тогда следует закрыть все госинституты, ликвидировать полицию, правоохранительные органы и заниматься махновщиной. Такого не должно быть, и этого не будет.