Люди вышли на улицы, несмотря на то, что телевизор три года изо дня в день убеждает россиян, что проблемы есть в Украине, Сирии, США, “разваливающейся” Европе — где угодно, только не в самой РФ (фашистское государство, признанное 27.01.15 Верховной Радой страной-агрессором).
Никогда еще не удавалось провести протестные акции почти в сотне городов одновременно по всей стране — от Москвы до Владивостока, сообщает “Экономика от Пророка”.
Никто не ожидал, что в них суммарно примут участие десятки тысяч человек. А количество задержанных в Москве, похоже, побило рекорды самых массовых “болотных” митингов пятилетней давности.
Но означает ли это, что в России назревает что‑то вроде революции? — спрашивает в сегодняшней статье для «Нового времени» российский журналист Семен Новопрудский.
Некоторые черты революционной ситуации в РФ действительно есть. Только главный революционер — не Навальный, а Путин. Именно он, начиная с крымской авантюры в марте 2014 года, последовательно разрушает основы собственного режима. До этого момента главным словом власти была стабильность: народ живет спокойно, не интересуется политикой, а мы воруем, как можем, и немножко с ним делимся.
После начала войны с Украиной (к слову, санкции Запада против России оказались для Кремля не меньшей неожиданностью, чем для остального мира аннексия Крыма) российская власть больше не заикается о стабильности. Единственным способом управления государством стала “война” — холодная, горячая, гибридная. Любая. Государство больше не обещает людям сделать их жизнь лучше. Оно говорит, что защищает народ от мнимых врагов, которых назначает сама. У “спасителя” о курсе рубля и обнищании не спрашивают.
В результате из корпоративистского государства “друзей Путина” Россия за последние три года превратилась в полноценную персоналистскую милитаризованную диктатуру. Все институты государства подменены одним человеком, который приравнен к самому факту существования страны. Нынешнему спикеру Госдумы РФ Вячеславу Володину принадлежит самое точное определение нового политического режима: “Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России”. Таким образом естественный для любого нормального государства вопрос о сменяемости власти приравнен к вопросу о гибели страны. Ты против Путина? Значит, желаешь смерти России.
Марши Навального показали уязвимость такой конструкции. С одной стороны, в России никуда не делся протестный потенциал: люди не испугались выйти на улицы в том числе там, где власти не согласовали уличные акции. Кстати, в некоторых местах согласовали: то есть либо Кремль не приказал всем запрещать, либо кто‑то посмел его ослушаться. С другой стороны, российской власти ничего не мешает поступить с Навальным так, как она поступила с Борисом Немцовым. А никакой внятной общенациональной темы протеста, какой в Украине был протест против внезапного отказа от ассоциации с ЕС, в России пока нет. При этом нынешний политический расклад в стране не оставляет шансов на естественную смену власти и курса посредством выборов.
Нет смысла и апеллировать к этой власти. Глупо требовать от Путина отставки Медведева — премьер все равно ничего в стране не решает, и он точно не единственный коррупционер. Глупо требовать от Путина реальной борьбы с коррупцией. Потому что коррупция давно стала форматом отношений государства и общества на всех уровнях. Размер бытовых взяток в стране — за поступление в вуз, откос от армии, гаишникам, врачам — вполне сопоставим с масштабами взяток чиновникам или силовикам за бизнес. В этом смысле коррумпирована вся страна, а не только власть. И поменять эту ситуацию человек, правящий страной 17 лет, уже не может по определению. Лояльность элит в таких системах покупается либо возможностью бесконтрольно воровать, либо репрессиями. Но репрессии элиту лучше не делают: она от страха старается наворовать еще больше и по возможности “отскочить”.
Россия находится в экономическом тупике, который пытается компенсировать продажей миру угрозы своего военного потенциала, вмешательства в дела других государств и способности “выбрать любого президента”. Кроме того, Россия в последние годы предельно наглядно показала, что не боится нарушать международные правила. При этом в стране пока нет массового голода и таких военных потерь, которые сопровождали сначала Февральскую, а потом и Октябрьскую революции 1917 года.
Пока можно уверенно говорить о том, что нынешняя российская власть до конца своего исторического времени обречена заниматься самосохранением, а не страной. Но это не значит, что марши Навального приближают “русский Майдан”.