Путин окружил себя небольшой группой избранных. И чем больше времени проходит, тем влиятельнее они становятся.
Об этом пишет Джон Ллойд, британский журналист, редактор Financial Times и основатель FT Magazine, старший научный сотрудник Института Reuters при Оксфордском университете:
“В январе этого года британский судья Роберт Оуэн сказал, что Владимир Путин, президент России, «вероятно», является убийцей. Жертва – Александр Литвиненко, бывший сотрудник советских, а позднее и российских спецслужб, сбежавший в Великобританию, стал внештатным консультантом британской внешней разведки, а впоследствии был отравлен двумя другими экс-сотрудниками российских спецслужб в лондонском отеле.
Перед Оуэном стояла задача составить отчет по результатам расследования убийства. Он огласил свое достаточно прямое заявление о том, что Путин, по всей вероятности, был заказчиком убийства, раньше, чем ожидалось. Это принесло некое облегчение вдове Литвиненко, Марине, которая, как и ее муж, всегда считала, что Путин мстил экс-сотруднику ФСБ.
По словам журналиста The Guardian Люка Хардинга, Марина призвала премьер-министра Британии Дэвида Кэмерона выдворить из страны всех российских шпионов, а также наложить санкции и запретить въезд нескольким людям, замешанным в убийстве. В списке был и президент России.
«Немыслимо, чтобы премьер ничего не предпринял после убийственных доводов, представленных сэром Робертом Оуэном, – комментирует Хардинг. Однако «немыслимое» оказалось вполне мыслимым.
Через несколько недель на Мировом экономическом форуме в Давосе Кэмерон риторически спросил, должна ли Британия поддерживать «какие-то отношения» с Россией для поиска решений в сирийском кризисе, после чего сам же ответил на него: «Да, мы должны. Но мы делаем это с открытыми глазами и очень холодным сердцем».
Сегодня к России охладело большинство сердец, начиная от американского президента Барака Обамы, стремление которого «перезагрузить» американо-российские отношения еще во время первого срока было отвергнуто Кремлем, заканчивая такими некогда близкими союзниками, как турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган, который был разъярен военной поддержкой сирийского президента Башара аль-Асада со стороны Москвы. У РФ почти не осталось союзников, которые бы ни были зависимы от нее. Даже Куба – советский и российский сателлит – теперь, кажется, движется в сторону Соединенных Штатов.
В дипломатических ведомствах по всему миру продолжают хладнокровно размышлять о том, какую стратегию по отношению к Путину занять: ждать, пока он уйдет или противостоять ему. Российский президент столкнулся с непростыми вызовами: доходы продолжают снижаться, падает рубль, растет инфляция, все чаще вспыхивают протесты и небольшие демонстрации. Но президента это, по сути, не затрагивает. Владимир Путин снова делает Россию великой («making Russia great again» по аналогии с основным лозунгом кандидата в президенты США Дональда Трампа «make America great again» – НВ) – и этот спектакль каждый вечер в той или иной форме показывают в новостях.
У Путина практически нет идеологии, но он отчаянно цепляется за те ее крохи, которые у него есть. Он думает, что Запад, подстрекаемый Соединенными Штатами, хочет добраться до него и ослабить Россию. Он решительно настроен дать ему отпор, и подчеркивает, что Россия – это не просто страна, а отдельная цивилизация. Глеб Павловский, бывший помощник президента, а теперь его критик, говорит, что Путин стремится представить Запад агрессором, а себя – защитником правды и мировой справедливости.
Возможно, оппозиция российскому президенту и растет, однако она по-прежнему слаба и большая ее часть находится в изгнании (и не всегда в безопасности, как показал пример Литвиненко). Ранее в этом месяце на встрече в столице Литвы, Вильнюсе, около 400 членов оппозиции, большинство из которых живут за границей, обсуждали положение дел в России. Некоторые из них, по рассказам одной из участниц встречи, российско-американской журналистки Маши Гессен, считают, что на данный момент Россия является «гибридной», причесанной диктатурой с небольшими вкраплениями демократии. Другие, включительно с Гессен, склонны считать ее «мафиозным государством», описанным венгерским социологом Балинтом Мадьяром как управляемое «семьей», во главе которой стоит «патриарх», «распоряжающийся должностями, богатствами, статусами и людьми».
Патриарх Путин создал вокруг себя маленькую, тесную группу. Алексей Венедиктов, главный редактор все еще работающей либеральной радиостанции «Эхо Москвы», говорит, что в эту группу входят лишь два человека: Николай Патрушев, секретарь Совета безопасности РФ, и Сергей Иванов, глава Администрации президента – оба являются бывшими сотрудниками спецслужб. «Они близки ему психологически и с точки зрения образования. Чем больше времени проходит, тем влиятельнее они становятся». Столь ограниченное влияние говорит о том, что курс задан и он не изменится.
В этой системе все зависит от царя-патриарха-президента. Во время выступления в Конгрессе США директор Центра по Соединенным Штатам и Европе при Брукингском институте, а также один из ведущих экспертов по России последние два десятилетия Фиона Хилл сказала, что Путин и его команда «напряженно работали над тем, чтобы усилить свое тактическое преимущество, сделав российского президента и, соответственно, всю систему принятия решений в РФ, максимально засекреченной и непредсказуемой. Никто за пределами тесного круга не должен знать, что на самом деле происходит».
Эта крайняя секретность означает, что вывод войск из Сирии был неожиданностью для всех. В частности, можно предположить, что это стало неприятным сюрпризом и для самого Асада. Сирийский президент говорил о грандиозных планах по восстановлению контроля над всей страной, но для этого ему нужна была российская огневая мощь. Возможно, это и подтолкнуло Путина выйти из Сирии – чтобы не втягиваться в войну, которую вряд ли можно выиграть, и на которую придется тратить без того сокращающиеся ресурсы.
Кроме того, это решение повысит его статус и авторитет, что было одной из главных целей. Главный пропагандист и самый популярный ведущий новостей на российском телевидении Дмитрий Киселев в феврале радостно заявил: «Америка, наконец, склонилась в нашу сторону. Это, безусловно, победа России». Его слова доказывают, что победа в значительной степени измеряется степенью уважения со стороны США.
Это, безусловно, победа России. И достигнута она была с помощью знакомых уже тактических способностей Путина, играющего на замешательстве и разногласиях Запада относительно того, как справиться с сирийским кризисом. Тем не менее, остается старый вопрос: как долго президент и экономика страны смогут продержаться в условиях отсутствия серьезных вызовов? Насколько силен Путин будет, если серьезный вызов таки возникнет? А если будет слаб, то кто придет вместо него?”