Как уберечься от коронавируса, пройден ли пик заболеваемости коронавирусной инфекцией COVID-19 в Украине, когда ожидать снятия карантина в стране и стоило ли его вводить.
Об этом в интервью изданию “ГОРДОН” рассказал врач-педиатр и телеведущий Евгений Комаровский.
Страны, где несколько поколений живут вместе, находятся в проигрышном положении. И сразу видно, как Италия отличается от Германии, где поколения все-таки не так живут. И эти все вещи нам придется еще много-много месяцев и лет анализировать. Если есть вирус, который чрезвычайно заразен – а мы видим, что он реально чрезвычайно заразен, – который передается воздушно-капельным путем, то рано или поздно все население должно с ним проконтактировать, – уверен врач.
Если бы у нас сейчас была возможность тестировать – адекватно тестировать большое количество людей, определяя уровень антител в крови, – мы бы могли сейчас активно выявлять тех, кто уже перенес [болезнь], кто имеет иммунитет. А люди, которые перенесли болезнь и имеют высокий уровень антител, могут быть донорами для плазмотерапии. И это самый эффективный метод. Это эффективнее всех ИВЛ и всего остального, – утверждает Комаровский.
Сейчас важно понять, что, может быть, когда мы покупаем огромное количество аппаратов ИВЛ – понятно, что оно не огромное, потому что просто огромное сейчас взять негде – но когда мы их покупаем, к этим аппаратам ИВЛ еще руки нужны. Это очень важно. А рук и голов к этим аппаратам очень не хватает. А вот современные аппараты для лабораторных тестов… Чтобы не было такого, что, условно говоря, из Львова или, там, из Ивано-Франковска анализы надо везти в Киев в лабораторию. Вот это… Ну как может такое быть в европейской стране: два аппарата на страну, которые могут анализы сделать нормальные? Вот это действительно очень волнует. И такие технологии, обследования – вот они сейчас нам всем нужны. Это очень перспективно, – сказал Комаровский.
Первый вариант решения проблемы – это вакцинация. Но об этом речь не идет. Это если и будет, то через полтора года – не раньше. И то – когда вакцина появится, ее же не Украина будет выпускать. Украина встанет в очередь за вакциной. И какие мы будем в этой очереди, кто впереди нас будет, это еще надо сто пятьдесят раз подумать. Это раз. Дальше. Второй вариант прекращения всего – забыть про коронавирус – это выработать так называемый коллективный иммунитет. То есть когда все переболели или у 90% населения есть иммунитет, то тогда вирус перестает циркулировать – ему негде размножаться и инфекция заканчивается.
Но мы должны понимать, что если страна не вводит решительный карантин – то, что делают Беларусь и Швеция, – она может столкнуться с резким подъемом заболеваемости. Просто резким взрывным, когда огромное количество людей одновременно заболеют. И, естественно, если огромное количество заболеет одновременно, то 95% людей просто не смогут получить адекватную медицинскую помощь. Точнее, даже никакой медицинской помощи. И смертность, естественно, вырастет. Это может произойти. А может и не произойти. Если это не произойдет, то Александра Григорьевича будут ставить в пример всей планете. Не нам, а всей планете. Если это произойдет – этот подъем и мор, – то все белорусы начнут рассказывать о том, что “батька своими руками убил”.
По большому счету, это биологическая война. Израиль отнесся к ситуации именно так: как к биологическому оружию. Все. Поэтому в этой ситуации должно быть и ограничение прав и свобод, и свертывание определенных демократических институтов, и на войне – как на войне: единый орган, который мгновенно принимает решения. Ибо когда в военное время – а сейчас война, – решения принимаются через стандартную цепочку согласований – закон, Рада, подпись президента и так далее – так не выживают. Должен быть единый полководец. Вот как пришла война 12-го года, царь сказал: “Кутузов отвечает за все. Давай”. И вот есть человек, который возглавил битву с коронавирусом. Который может одним решением без согласования взять на себя всю полноту ответственности и сказать: “Так, ребята, цены на это замораживаем. Это не выводим. Упрощаем… Вот я одной подписью разрешаю сейчас безо всяких согласований вводить то-то и то-то”.
Что мешает сейчас заводам пивным или спиртзаводам нашим срочно начать производить санитайзеры? Технологии есть, спирт есть. Что мешает? Огромное количество подписей. Надо произвести бутылочки, спирт содержащие. И есть цепочка согласований. Так это должно быть решено за 15 минут одним указом. Надо сделать все, чтобы больничные листы врачи выдавали по Skype. Посмотрела, рассказала… Упаси боже тебе сейчас прийти и закрыть больничный лист в поликлинике. И куча таких решений должно приниматься мгновенно – за секунду. А у нас – смотри, что происходит. Вот пример. Рада принимает закон о противодействиях COVID-19. В этом законе они говорят, что Кабинет Министров должен составить список товаров, на которые будут контролироваться цены и которые нельзя вывозить из страны.
Через пять дней после этого закона Комаровский рассказывает по телевизору… Я говорю людям, что для контроля за тяжестью состояния, за тем, надо тебе в больницу или нет… Есть такая штука ценой 600 гривен – называется пульсоксиметр (прибор для измерения уровня кислорода в крови). И на следующий день цены на пульсоксиметры во всей стране повышаются в четыре раза. В четыре раза! Я обращаюсь к адвокатам, а адвокаты говорят: “А никто эти пульсоксиметры ни в какие списки не вносил”. Потому что люди, которые принимали этот закон, слово “пульсоксиметр” услышали от меня в первый раз неделю назад. Какого хрена у нас такие люди вообще допущены к управлению государством?
У нас медики не мотивированы. Сейчас массово они будут уходить под любым предлогом на больничный, будут писать заявления за свой счет, на увольнение. Потому что если ты врач, тебе надо зайти в комнату с пациентом, у которого COVID-19, а у тебя нет маски и специальной одежды. А ты потом с этим пойдешь к своим детям? Да ты скажешь: “Идите вы!”, – и туда не пойдешь.
Ближайшие две недели будут решающими. Но есть впечатление, что мы все-таки объективной картины не узнаем. Если не будет массового мора, то объективной картины мы не узнаем. Потому что все-таки с тестированием кого надо у нас проблемы. И качество тестов тоже проблемное. И лаборатория, которая может нормальные тесты делать, одна на страну, – утверждает Евгений Комаровский.
