Фонд Карнеги начинает двухгодичную программу по анализу активизировавшейся внешней и военной политики России, сообщает The Washington Post. Историк Ходакевич в The Hill призывает Трампа не ограничиваться "реагированием" в отношении Москвы: нельзя "сделать Америку снова великой" без стратегии. "На переговорах с Путиным Запад зашел в тупик и останется в тупике", - считает Леонид Бершидский, предлагая свое объяснение причин.
Госсекретарь США Рекс Тиллерсон недавно заявил, что вмешательство Кремля в выборы в США и Европе – это часть “активной угрозы со стороны недавно окрепшей России”, а советник по нацбезопасности Герберт Макмастер раскритиковал Россию как инициатора “боевых действий нового поколения”, в том числе кампании по “подрыву, дезинформации и пропаганде”, пишет корреспондент The Washington Post Кэрол Морелло.
“Заявления двух ключевых членов команды Трампа по нацбезопасности отражают растущую обеспокоенность тем, что Россия расширяет влияние во всем мире, в то время как Европа и США – опоры Запада – сосредоточены на своих внутренних проблемах”, – говорится в статье.
На этом фоне Фонд Карнеги за международный мир (Вашингтон) готовится к началу двухгодичной программы по анализу активизировавшейся внешней и военной политики России под названием “Возвращение России на мировую арену: переоценка международной повестки дня Кремля” (The Return of Global Russia: A Reassessment of the Kremlin?sInternational Agenda), сообщает Морелло.
Согласно Эндрю Вейссу, руководителю российских и евразийских исследований Фонда, и Полу Стронски, участнику этой программы, Кремль считает, что акции протеста в Москве в 2012 году стали массовыми из-за западных усилий по продвижению демократии в России и имели конечной целью смену режима.
Два года спустя Россия присоединила Крым и поддержала пророссийских сепаратистов в Украине. Кроме того, Москва стала систематически вести подрывную деятельность в демократических странах и альянсах, таких как ЕС и НАТО, указывают Вейсс и Стронски.
Россия начала заключать сделки и предлагать финансовую помощь дружественным правительствам. Примеры – финансовая помощь Венесуэле и программа подготовки к борьбе с распространением наркотиков в Никарагуа.
На Ближнем Востоке, кроме военной кампании в Сирии, Россия установила партнерские отношения с военачальником в Ливии и налаживает военные контакты с Египтом. В Африке она договорилась о строительстве АЭС в Гане и Нигерии.
В статье упоминается также предполагаемое вмешательство России в дела других стран с помощью российских государственных СМИ, вроде RT и “Спутника”.
“Проект Фонда Карнеги ставит задачу проанализировать, как развивается тактика России, установить, какие ее действия больше раздражают, чем представляют реальную опасность, а какие действительно угрожают Западу”, – пишет Морелло.
Как сказал Стронски, “мы хотим лучше понять угрозы в сферах экономики, безопасности, политики, которые Россия может создать, и разработать политические рекомендации”.
Марек Ян Ходакевич, профессор истории в Институте мировой политики (Вашингтон), пишет в газете The Hill, что российская политика президента Трампа “тактическая, а не стратегическая”, “это сочетание преемственности и импровизации”.
“Стратегические цели президента Путина повсюду вступают в конфликт с политикой “Америка прежде всего”, – говорится в статье. – Путин хочет восстановить власть Москвы над постсоветском пространством и вновь утвердится в жизненно важных регионах американских интересов: на Ближнем и Дальнем Востоке”.
Российские цели вступили в конфликт с американскими, и это породило “столкновение титанов”, поскольку Россия унаследовала от СССР ядерное оружие, пишет историк.
“Политика Трампа в отношении Москвы в основном ограничивается реагированием, но опирается она на прежние схемы времен холодной войны, – продолжает автор. – Можно с легкостью разглядеть следы доктрин Трумэна и Рейгана”.
Трамп пообещал защищать союзников США в НАТО и вне альянса, пишет Ходакевич. “Очень осторожно Трамп поддержал начало возведения инфраструктуры Intermarium (“Междуморья”) – проамериканского блока на постсоветской территории, между Черным, Адриатическим и Балтийскими морями, – отмечает ученый. – Большинство участников – члены ЕС и НАТО (…), они широко интегрированы в системы западной безопасности и экономики. Это раздражает Путина”.
“Пока администрация Трампа справляется в Центральной и Восточной Европе, – считает профессор. – Во всех других местах она занимает оборонительную позицию”. И хотя рефлексы Трампа по отношению к России исправны, ему не хватает четкой стратегии касательно Кремля. “Это должно измениться, – считает Ходакевич: – нельзя “сделать Америку снова великой” без стратегии”.
“Та непокорная геополитическая позиция, которую Россия занимает сегодня, во многом может быть возведена к одному из решающих моментов недавней истории – к убежденности, что Запад нарушил свое обещание о нерасширении НАТО на восток”, – пишет обозреватель Bloomberg View Леонид Бершидский.
И вот теперь Университет Джорджа Вашингтона собрал рассекреченные документы периода, когда шли переговоры о воссоединении Германии. Даже неполное досье “демонстрирует, что высшие официальные лица США, Германии и Великобритании предлагали Горбачеву и министру иностранных дел Эдуарду Шеварднадзе заверения в том, что НАТО не будет расширяться в сторону российских границ”, пишет Бершидский.
“Все эти словесные уверения не превратились в конкретные договоренности, потому что СССР практически обанкротился, нуждался в помощи, которую Германия предложила взамен на согласие на воссоединение страны, и в целом зависел от западных кредитов”, – говорится в статье. При этом “США разговаривали с СССР как победитель с побежденным”.
Теперь Путин, по-видимому, хочет вести переговоры с Западом точно так же, – полагает Бершидский. “В его понимании это значит делать ложные выпады, вводить в заблуждение, предлагать пустопорожние гарантии неагрессивности, отрицать военные действия России в Украине, предлагать в Сирии уступки, которых он никогда не намеревался делать. Возмущенные западные собеседники обнаруживают, что вести с ним переговоры невозможно, потому что он говорит то, что не думает, и не говорит, чего именно хочет. Он воспринимает это иначе – полагает, что говорит на манер победителя”, – поясняет автор.
“Мировоззрение Путина – всеобъемлющий цинизм и недоверие. История о нарушенном обещании стала для него предлогом (и не вполне беспочвенным, судя по документам из Университета Джорджа Вашингтона) для отказа от честной игры”, – пишет автор.
Бершидский заключает: “Вот почему на переговорах с Путиным Запад зашел в тупик и останется в тупике. Более того, крайне маловероятно, что любой преемник Путина просто отбросит историю о нарушенном обещании: она уже вросла в “постсоветскую ДНК” российского правительства. Еще много лет, а может быть десятилетий, сохранение конфронтации с Россией будет проще, чем восстановление взаимного доверия”.
