Если президенту Беларуси удастся выжить, ему придется балансировать между давлением со стороны демонстрантов и Кремля.
Об этом пишет Эндрю Уилсон в статье “Европа, следи за Минском”, опубликованной на сайте издания Politico.
Когда в 2015 году президент Беларуси Александр Лукашенко ввел налог на “социальных паразитов”, он предположил – в нормальной популистской диктаторской манере – что штраф в размере 245 долларов США для тех, кто работает менее шести месяцев в году, станет популярным шагом. И уж точно он не ожидал, что простые граждане проявят солидарность с примерно полумиллионом пострадавших людей и выйдут на улицы для участия в редких публичных протестах. Штрафы должны покрыть взносы для социального государства.
Но заплатил только примерно каждый десятый оштрафованный. Те, кто это сделал, вынуждены были брать деньги в долг у друзей или семьи, в стране, где средняя зарплата составляет всего 380 долларов в месяц. Случаи бюрократической некомпетентности и ошибок в установлении личности еще больше усугубили чувство несправедливости, и 17 февраля в Минске на демонстрацию вышло около 2500 протестующих, что вызвало серию небольших протестов по всей стране, которые продолжались почти месяц. Демонстрации обычных белорусов были неслыханными за почти 23 года пребывания Лукашенко у власти. Они полностью обошли городскую интеллигенцию, составляющую традиционную оппозицию правительству.
Так произошло потому, что оппоненты Лукашенко стали изолированными и неэффективными, они способны выигрывать западные гранты, но совершенно не умеют обращаться к гражданам. В действительности, их запоздалые попытки зацепиться за протесты – одна из немногих вещей, которые сыграли на руку Лукашенко. Обыкновенные белорусы, как неустанно утверждал Лукашенко в последние два десятилетия, не доверяют “космополитической”, “поддерживаемой Западом” оппозиции. Частично в беспорядках следует винить плохое состояние экономики, которая пережила три спада с 2008 года: в 2009 году, в 2010 году, впоследствии радикального повышения расходов после переизбрания Лукашенко, и в 2015 году. Экономика страны по-прежнему основана на неосоветской модели, ориентированной на государство; сложно сказать, откуда может появиться циклическое восстановление. Наилучший прогноз на 2017 год – анемичное восстановление на 0,4 процента. Россия традиционно выделяла Лукашенко суммы, составляющие 15-20% ВВП страны, в основном, благодаря дешевым нефти и газу. Но эта модель начала разрушаться с 2014 года, после того, как Россия сама погрузилась в рецессию, столкнувшись с огромными издержками в Крыму, Сирии и на востоке Украины. Неэффективность Евразийского экономического союза, членом которого является Беларусь, также способствовала росту экономических проблем страны. Союз был создан в 2015 году, но он далек от превращения во “второй Европейский союз”, как обещал Путин. Выгоды от торговли минимальны.
Экспорт в Россию практически остановился, белорусским заводам приходится увольнять рабочих. Две страны ведут ожесточенную торговую войну. Россия в прошлом месяце установила частичный паспортный контроль на границе – несмотря на то, что обе страны должны быть частью общего “союзного государства”. Несмотря на все это, Лукашенко – отлично умеет выживать, отождествляя себя с государством (это, в некоторой степени, справедливо, так как он сам, в основном, построил его). Но многих в стране встревожила российская кампания против Украины, которая породила опасения, что Кремль может предпринять что-то подобное в Беларуси. Дипломатическое страхование Лукашенко в вопросе Украины не помогло успокоить эти опасения. В конце концов, сегодня Кремль, похоже, устроит только рабская покорность. Раньше Лукашенко использовал либо кнут, либо пряник. Он жестоко подавил политические демонстрации после сфальсифицированных выборов 2010 года. Он привык подкупать людей с помощью более высоких зарплат и пенсий. Он не привык торговаться. Советники Лукашенко также шепчут ему на ухо об опасностях “украинского сценария”, что означает настоящее народное восстание. Но подавление массового протеста также сыграет на руку России, и, возможно, даст ей повод вмешаться. И поэтому в этом месяце он решил попробовать и кнут, и пряник. Он приостановил налог на “социальных паразитов” и согласился отложить спорный проект строительства вблизи Куропат, места захоронения жертв сталинских репрессий. Но он также пригрозил арестовать демонстрантов, чтобы ослабить восстания. Если президенту Беларуси удастся выжить, ему придется балансировать между своими гражданами и Кремлем, который постарается не упустить возможность. До сих пор Запад мало что сделал, чтобы подготовиться к ужесточению политики в Минске или вторжению Москвы. Но ясно одно: сохранять статус-кво нельзя.
