Ситуация оборачивается для России совсем уж неприятным фиаско - в том числе и в Сирии.
Сам факт принятия отдельных принципов сосуществования с некоей страной, не говоря уже о жесточайших формулировках, беспрецедентен. Нет никакого сомнения, что он непосредственно связан с заявлением польского министра обороны о теракте 2010 года под Смоленском. Тот, кто оспорит это – мол, Россию там прямо не назвали, просто не понимает, что после объявления Кремля виновным в уничтожении президента европейской страны и всего её военно-политического руководства неизбежно пришлось бы объявить России войну, а на это мало кто в Европе готов.
Обратите внимание, как методично проверял Путин на вшивость западные страны. Вначале просто нарушал все подписанные ранее договоры о выводе войск из Грузии и Молдовы – ноль реакции. Затем открыто оккупировал Самачабло (и Абхазию под шумок) – европейцы заняли абсолютно проститутскую позицию. Потом отключил зимой от газа несколько стран Европы – Запад обвинил Украину. Потом сбил самолет с польским руководством – и мир покорно сделал вид, что поверил в версию аварии.
Удивительно ли после всего, что Путин так смело полез затем в Украину – тем более что Буша давно сменил в Белом доме голубь мира Обама? Нисколько! Правда, здесь, как знаем, Акела промахнулся. И ситуация оборачивается каким-то совсем уж неприятным для него фиаско – в том числе и в Сирии. Хотя тут, возможно, есть связь с другими терактами – в Турции. Да и попыток давления через массы беженцев Европа, кажется, терпеть долее не готова. Как и бесчинства пропаганды.
