После того, как Украина и некоторые европейские страны подняли шум вокруг строительства нового российского газопровода, который должен пройти по дну Балтийского моря, достигнув Германии, над Москвой нависла реальная угроза свертывания проекта. Поэтому министр энергетики РФ Александр Новак недавно заявил, что Россия не собирается отказываться от услуг украинской ГТС даже после сооружения «Северного потока-2». Однако это не более, чем официальная попытка усыпить бдительность Киева и Брюсселя.
Проектная мощность трубы составляет порядка 55 млрд. куб. м газа в год. Именно такой объем сырья, по данным Министерства энергетики и угольной промышленности Украины, Россия транспортировала через нашу страну в этом году. Заработок Киева от транзита, таким образом, составляет примерно 1,8 млрд. дол. То есть введение газопровода в эксплуатацию сделает украинскую газовую трубу попросту ненужной России, так как перекачиваемый через нашу ГТС объем топлива полностью отвечает мощности «Северного потока-2». Поэтому, если Москва реализует свой план, мы потеряем почти $2 млрд. годовых, а транзитную инфраструктуру порежут на металлолом.
Что мы можем сделать в этой ситуации для защиты своих стратегических интересов? Ответ на вопрос найти не та уж легко, учитывая влиятельность крупного бизнеса на ответственные политические структуры в ЕС.
Сложность заключается в том, что в создании «Северного потока-2» берут участие большие компании с Франции, Германии и Нидерландов, в то время как строительство новой трубы задевает интересы менее влиятельных игроков, в частности стран Прибалтики, Болгарии, Греции, Словении, Польши и проч. 10 стран уже обратились в Еврокомиссию с жалобой на проект Газпрома, потенциально несущий убытки этим государствам, однако на данный момент три страны отозвали свои письма. А это значит, что лобби российского газового монополиста работает исправно. Кроме того, у Путина есть немало влиятельных европейских друзей, к примеру, экс-канцлер Германии Герхард Шрёдер, который сейчас занят активным продвижением данного проекта среди политической и бизнес элиты стран ЕС. Безусловно, у украинского руководства подобных неформальных возможностей нет.
Следовательно, упор надо сделать на имеющихся альтернативах. Во-первых, нам необходимо найти надежных союзников из числа стран-членов ЕС. Помимо Украины, значительные убытки от будущего газопровода понесут также Словакия и Польша, а значит, именно с ними и надо создавать коалицию для противодействия планам Газпрома. И для этого существуют неплохие юридические зацепки. В первую очередь, поток должен полностью соответствовать нормам европейского законодательства, а, как известно, к компании Миллера уже было немало претензий со стороны Еврокомиссии за нарушения правил. Во-вторых, эксплуатация газопровода сделает российского поставщика фактически монополистом на газовом рынке ЕС, что противоречит базовым принципам Союза о диверсификации источников энергоресурсов и поддержке конкуренции. Кроме того, тенденция к сокращению потребления газа и нефти в Германии и Европе в целом ведет к тому, что предполагаемые 55 млрд. кубометров голубого топлива будут явно избыточными для Берлина. Отсюда необходимость тянуть трубопровод дальше, куда-то на север Италии, в результате чего цена газа для итальянцев окажется недопустимо высокой.
Таким образом, Украина должна очень настойчиво работать с зарубежными партнерами, в первую очередь, с братьями по несчастью – с Польшей и Словакией, грамотно и компетентно противопоставляя российскому лобби главное оружие европейского сообщества – нормы и принципы его законодательства. Если мы дадим России обойти отечественную ГТС, то не только потеряем $2 млрд. ежегодно, но и перестанем играть роль стратегически важного для Европы транзитного государства.
Руслан Сольвар, депутат Верховной рады Украины
