Из-за своей близости к зоне проведения антитеррористической операции Днепропетровский военный госпиталь первым принимает раненых бойцов
После оказания им необходимой помощи, их отправляют в другие госпитали на территории Украины. Хоть он и военный, строгой дисциплиной не отличается – раненые могут выходить за территорию в любое время суток и даже гулять по Днепропетровску.
Возле ворот медучреждения встречаем гуляющего бойца с загипсованной левой ногой и рукой – возле него взорвалась граната, 20-летний парень лишился пальцев на руке.
Он соглашается пообщаться с “Обозревателем”, но просит не фотографировать его лицо и не сообщать настоящего имени, предлагает нам в материале называть его Сергеем.
Так вот, Сергей настоял, чтобы на фото не было видно его лица, при этом ему очень хотелось, чтобы на снимок обязательно попал значок его дивизии, который он прикрепил даже к футболке.
– Сергей, как ты попал в армию?
– Добровольно, я контрактник.
– Когда оказался в зоне АТО?
– Сразу, как только все началось, нас сразу туда кинули.
– А ранили когда?
– 16 июня.
– Расскажи подробнее.
– Граната взорвалась в 30 сантиметрах от ноги.
– Во время боя?
– Мы шли ставить свои растяжки, а сепаратисты поставили уже свои. Мы услышали обстрел. Может, нам даже ее бросили, не знаю, там трава до колена… Падать смысла не было, ведь я мог бы просто лечь на нее. В общем, мы услышали обстрел, а потом она у меня где-то в 30 сантиметрах от ноги взорвалась. Мне повезло, что ногу не оторвало, но от попы до пяток – все в дырочку, и пальцы на руке оторваны. Все, кроме большого, его тоже зацепило, но уже заживает.
– Как тебе оказали помощь?
– Я подорвался в половине одиннадцатого дня, меня забрали ближе к девяти вечера. Пацаны мне помогли, обезболивающее укололи. Пацаны действовали очень хорошо, ведь мы там все как братья.
– А личные аптечки первой помощи вам выдавали?
– ИПП только и все. Это бинт такой с двумя бегунками, и все. И наркотические средства выдавали непосредственно перед боем, потому что мало ли что. Вот у меня пальцы оторвало, я смотрел – у меня шок. Мне сразу два наркотических укололи в попу и одно простое обезболивающее, но сильное очень. И после того, как мне это все укололи, я мог встать и пойти.
– Долго потом отходил от этого всего? Сейчас, я вижу, уже спокойно вспоминаешь, рассказываешь?
– Я две недели не ходил…
– А морально?
– А морально… Да я привык к этому всему. Нам сейчас, в госпитале, не хватает этого. У всех из-за этого психика нарушена. Нам хочется туда. Мы по-любому вернемся. Вот все заживет – и мы обратно. Здесь уже не так, просто голова начинает болеть, не хватает взрывов…
Разговор прерывают девушки, пришедшие навестить бойцов. Они вручают Сергею пакет с гостинцами и благодарят его за защиту Украины
– Как оцениваешь боевой дух товарищей, офицеров?
– Пацаны все подготовлены. Конечно, попадаются ребята, которых присылают, не готовые к тому, что там происходит. Он может сидеть в окопе, плакать, и не способен никуда даже убежать.
– А противник?
– У них на вооружении есть АК-100… Да если бы у нас был АК-100, мы бы с удовольствием воевали. Вообще были интересные случаи: когда стояли возле границы, то по нам стреляли из России, то есть даже не с украинской территории, а из РФ.
– А чеченцы есть?
– Есть и чеченцы, и албанцы. Кто угодно есть.
– Тебе уже приходилось убивать в ходе АТО?
– Да. И машины подрывали, и прямо по противнику стреляли.
– Сколько тебе лет?
– 20.
– Откуда родом?
– Из Днепропетровской области.
– Кто дома ждет?
– Все ждут, семья, ребенок – сынишка.
– А сколько лет малышу?
– Три года.
– Хочешь, чтобы пошел по стопам отца?
– Не, я в армию его не пущу. Я его буду учить по-своему, я его сделаю нормальным пацаном, а в армию Украины не хочу отдавать. Я вообще считаю, что из Украины надо уезжать, и если у меня получится, то уеду.
– Но, тем не менее, когда все заживет, пойдешь обратно защищать Украину?
– Да, конечно. А как же? Это ведь Родина, и там пацаны, они меня из-под пуль доставали. Мы ведь братья уже, я всегда знаю, что если я в бою, а сзади мои пацаны, то они всегда прикроют.
– Кто-то из знакомых погиб?
– Да, много. Ил-76, который сбили, там почти все были моими знакомыми, а человек пять-шесть – близкими друзьями.
– А не было ощущения, что ИЛ-76 или вас иногда просто сливают?
– Не просто были, мы даже ловили офицеров-предателей.
– Ловили людей в каком звании?
– От полковников. Ловили этих людей, и они признавались, что сделали это за 60 тысяч долларов. Бывали случаи, когда нападали на нашу колонну, мы отбивали нападение, а потом ходили в те места, где сидели сепаратисты, и находили тетради с записями планов наших передвижений, карты дислокаций. Но я бы не хотел об этом подробно сейчас рассказывать.
– Тогда расскажи об обеспечении, питании.
– Питание неплохое, только слишком однообразное. А вот с сухпайками вообще проблема. Американские – очень вкусные, там 24 блюда, съел один – и полдня есть не хочется, а наши – поел и сразу думаешь: что бы такое еще покушать?
