Почему Вы стали космонавтом? Когда появилось такое желание?
Моя мечта родилась 12 апреля 1961 года, когда человек впервые полетел в космос. Мне тогда было 10 лет. Полет Гагарина — это было чрезвычайное достижение человека. Это начало новой эры в истории человечества. На одной из миллиардов планет во Вселенной, цивилизация этой планеты создала такие технические средства, с помощью которых она смогла преодолеть притяжение своей планеты и вырваться в космос. И тогда, в тот день, у меня появилась мечта стать космонавтом. Если эту мечту смог воплотить мальчик с буковинского села, то так же она может быть осуществлена любым. Жизнь человека должна начинаться с мечты. На своем примере я убедился в этом. Мечта помогает человеку преодолевать трудности, направляет, дисциплинирует и помогает добиваться своих целей.
Как Вы стали космонавтом? Что для этого нужно было сделать?
Первым шагом к осуществлению мечты было становление летчиком-истребителем. Надо было вступить в высшее военное авиационное училище, что я и сделал после школы. Я знал, что космонавт — это профессия, которая требует больших знаний и крепкого здоровья, поэтому я много занимался спортом, учился. Когда в 1976-м году состоялся очередной набор, это был шестой набор после гагаринского, в отряд космонавтов, я, конечно, написал рапорт, что хочу принять участие в этом отборе, хочу стать космонавтом. С 3-х тысяч кандидатов, молодых летчиков-истребителей, отобрали группу из девяти человек. Я попал в эту девятку. В конце концов из этой группы я остался один. Я прошел чрезвычайно жесткую комиссию. Нас готовили как командиров многократного транспортного космического корабля “Буран”. Это космический корабль, который очень похож на американский “Спейс Шаттл”, на котором я и полетел потом. Если первых космонавтов набирали с целью, что они должны улететь в космос и вернуться оттуда живыми-здоровыми, то мы уже должны были лететь и выполнять там научные эксперименты. Поэтому мы изучали многие науки: медицину, биологию, астрономию, астрофизику, геологию, экологию. Человек, который летит в космос, должен быть разносторонне грамотным. Уже в космическом полете я убедился, что даже тех знаний, которые я получил, не хватало для того, чтобы понять некоторые вещи там. Но, как оказалось, ими не обладает сама наука.
Что было самым трудным?
Самое трудное для космонавта — это ожидание. Это неопределенность — полетишь ты или не полетишь. Среди тех, кто был отобран, как правило, из каждого набора летали 50-60%. А остальным — так и не удалось. Если мечта родилась 15 апреля 1961 года, а полетел я 19 ноября 1997 года, то получается 36 лет я ждал этого момента. Даже помню, когда старт, когда включились двигатели и мне как раз навеяло слова из песни из кинофильма “17 мгновений весны”: “И ты порой почти полжизни ждешь, когда оно придёт твое мгновенье”.
Что Вам помогло в течение всех этих лет не отступиться от своей мечты?
Такая настойчивость в достижении цели. Потому что очень хотелось полететь в космос, увидеть какой он, что такое космос. И вообще столкнуться с теми всеми факторами космического полета. Вот любопытство и все. Там что-то в человеке сидит, в психике. Вот оно и регулирует острое желание видеть.
Что Вы чувствовали, когда оказались на орбите Земли?
Меня часто спрашивают было ли страшно. Я говорю, что было страшно интересно, а не от того, что что-то может случиться. Я много лет был летчиком-испытателем, испытывал самолеты и, конечно, как и у каждого испытателя, было много аварийных ситуаций. Поэтому нервная система притупилась к отказам, к стрессовым ситуациям. Был такой ученый Ганс Селье, который говорил, что стресс — это не то, что вы восприняли, а то, как вы это восприняли. Воспринять можно все что угодно, но как отреагирует нервная система — здесь уже у каждого свое. То есть одно и то же событие для кого-то может быть стрессом, а для другого — нет. Для меня этот полет, старт вывода на орбиту не было стрессом. Страха не было. Было такое огромное напряжение пока не вышел на орбиту.
После возвращения на Землю как Вы себя чувствовали?
Я не почувствовал никакого негативного влияния, хотя после полета я начал себя чувствовать так, как к полету, где-то через несколько недель. То есть шла такая переадаптация к земным условиям. Адаптация к состоянию невесомости — это сложнее, потому что в человеческом организме происходят сотни процессов, которые сформированы в условиях гравитации. Поэтому и отборы были такие чрезвычайно жесткие. Человек должен быть идеальным. И вестибулярный аппарат должен быть прочным. Я помню, что надо было 15 минут в кресле просидеть, когда тебя крутят. И некоторые летчики, летавшие на истребителях, уже через 3-5 минут говорили: “Я уже не хочу быть космонавтом, только остановите это кресло”. Вот насколько ему делалось плохо.
Сложно управлять космическим кораблем?
Многократные космические корабли, такие как “Буран” или американский “Шаттл” — это вообще самое сложное с точки зрения техники, что когда-либо было создано человеком. Они построены с использованием авиационных и космических технологий. Вот представьте себе, где-то около 2 миллионов систем, узлов, агрегатов, которые должны одновременно работать и при отказе какого-то может произойти авария или даже гибель корабля вместе с экипажем. Поэтому, конечно, надо было готовиться к этому.
Моя группа не просто изучала этот корабль — он создавался параллельно с нашей подготовкой, и мы принимали непосредственное участие в этом. Более того — мы отрабатывали саму посадку корабля, потому что она осуществляется без использования двигателей. То есть корабль, который весит около 100 тонн, без двигателей, просто из космоса падает. Ну падение, конечно, управляемое. И надо было посадить этот 100-тонный корабль на взлетно-посадочную полосу. Я отрабатывал глиссаду, то есть посадку на самолетах, которые своими аэродинамическими характеристиками очень близки к космическому кораблю. А это самолеты МиГ-25, МиГ-31, МиГ-21. На протяжении своей взлетно-испытательной работы я летал на около 60-ти типах самолетов. То есть практически на всем, что было в те времена в Советском союзе, преимущественно на истребителях. Истребители — это маневренные самолеты. Это мои любимые самолеты.
У Вас профессия с риском для жизни. Как Вы готовились к тому, что в полете может произойти все, что угодно?
Конечно, летчик-испытатель когда садится в самолет, он не знает, как он себя поведет, этот самолет. Ну и зависит от задачи, которую он выполняет. Есть такие задачи, ты летишь и готовишься к катапультированию, чтобы бросить самолет, когда он сломается. Есть такой вид испытаний — на прочность. И ты летишь и специально его ломаешь по заданию конструктора. И здесь надо быть готовым, чтобы вытащить своевременно поручни катапультирования.
После возвращения из космической миссии Вы летали?
Летал давно уже — в 1997 году на истребителе, правда американском. Позже, в 2002-м или 2003-м — на спортивном самолете. Но все-таки для меня это — истребители. Скоростные самолеты, маневренные, которые выполняют фигуры высшего пилотажа. Там и перегрузки и скорости большие. Вот МиГ-35. Там скорость около 3 тысяч км в час. Они летают в стратосфере — высота более 20 км. Приходилось летать много раз. Конечно, хочется сесть полететь, покрутить пилотаж в небе. Когда летал на самолетах, никогда не снились полеты, а потом, как только прекратил летать, — очень часто снятся.
Вы в хорошей форме, как поддерживаете свое здоровье?
Я люблю спорт. Я всю жизнь занимаюсь спортом, буквально с детства. Ну и сейчас продолжаю. У меня любимый вид спорта — это бег на длинные дистанции. Я начал бегать, когда был отобран в отряд космонавтов и надо было показывать хорошие параметры сердечно-сосудистой системы и других систем. Поэтому я считаю, что бег — это такой комплексный вид нагрузки, который влияет положительно, делает такой здоровый стресс всему организму.
Хотели бы еще полететь в космос?
Хотелось бы еще полететь в космос. Американский астронавт Джон Гленн — это был первый американский Юрий Гагарин, который совершил первый орбитальный полет. А затем в возрасте 77 лет он улетел еще раз в космос. Он был профессиональным летчиком-испытателем, астронавтом и затем сенатором. И вот когда он прилетел — он сказал такую фразу: “Когда рассматривать в иллюминатор космического корабля и видеть созданное, то после этого не верить в Бога невозможно”. Ну надо сказать, что у меня тоже возникли примерно такие же ощущения. Так меня все это поразило. Эта красота Земли и космос. 20 ноября этого года будет 20 лет осуществления полета. Я не думаю, что я изменился, хотя сам полет — он влияет, конечно, на человека с положительной стороны. Отношение к окружающему миру, к человеку, к любому живому существу становится совсем другим. Допустим, сорвать листик или наступить на стебелек, который только пробивается к солнцу — это уже я сделать не могу. Потому что это все живое, это надо чувствовать, что оно живет.
Вы единственный космонавт в независимой Украине, которому удалось осуществить космическую миссию? Благодаря чему?
Мне часто задают такой вопрос: “В чем секрет вашего успеха?” Я отвечаю, что никакого секрета нет. Все абсолютно просто: надо иметь цель и много работать. Вот весь секрет.