Политический процесс
– Политика – это такой процесс, когда все друг с другом обсуждают различные конфигурации и варианты. Например, в Блоке Петра Порошенко очень странные люди.
Есть одиозный смешной и в меру придурковатый нардеп Сергей Каплин. Я говорю в меру придурковатый, потому что он это делает на заказ. Думаю, что по заказу Левочкина.
– Хорошо, когда элиты объединялись и объединяются в процессе непопулярных реформ и сложных реформ. Но я вот себе думаю, где та грань, когда я могу ради общих, глобальных интересов, ради проведения реформ, согласится с неприятными мне каким-либо нардепом Каплиным.
Отношения с Коломойским
– Я знаю, что Коломойский очень приятный медийный персонаж. И Вы, наверное, завидуете его славе, как каждый человек в этом медиа-пространстве. С Коломойским, который является субъектом украинской политики, как и Ахметов, как и Фирташ, как и Пинчук, владеющий всеми телеканалами, ведут переговоры все политические партии.
Кроме того, я с Игорем Валерьевичем хорошо знаком. Причем по одной теме. Мы подельники. Мы абсолютные подельники. Это мы в одном деле. Мы в том деле, которое против нас возбудила Российская Федерация.
– Есть два обвиняемых – один он, другой я. Поэтому мы как подельники регулярно консультируемся по этим вопросам. Мы с ним вели переговоры, как работает Днепропетровская область. И как в ней удержать порядок. И когда Коломойский держал там порядок, он очень плотно консультировался со мной. И его команда. Вы несомненно сделаете интервью с Коломойским, и он вам расскажет о своей позиции. А я вам сегодня рассказываю о том, что хочешь или не хочешь, а у нас как наследие прошлого, есть украинские олигархи, которые имеют деньги и телеканалы. Поэтому они общаются со всем политическим спектром. Очень хорошо, когда процесс деолигархизации, о котором говорит президент, будет идти.
Но очень важно, чтобы на место одного олигарха не приходил другой. Если мы “выбиваем” олигарха, то на его место может зайти только государство или диверсифицированный спектр бизнеса.
Отношения с Президентом и Премьером
– По работе я гораздо больше общаюсь с Премьер-министром, чем с Президентом. С премьером у меня хорошие, деловые, дружеские отношения. Более того, я прошел с ним достаточно долгий и непростой путь и мог увидеть его в разных ситуациях. Еще ближе я общаюсь с Турчиновым.
Смена правительства
– Президент не может менять правительство. Правительство должно меняться в соответствии с политической логики в парламенте. Я бы говорил скорее о том, что внутри “Народного фронта”, в состав которого входит Яценюк и Турчинов, возможно переформатирование нынешнего правительства. Правда в том, что нынешнее правительство, некоторых частях, как выражается премьер-министр, “не летает”.
Работа Кабмина
– У Премьер-министра 4 министра от “Народного фронта”, министр Кабинета Министров, то есть секретарь, Павел Петренко – министр юстиции, вице-премьер, министр культуры – Вячеслав Кириленко. И я смею сказать, что за работу министра юстиции, который провел много интересных реформ и движется вперед, мне не стыдно. Кириленко – человек с большой репутацией и опытом. Он тоже занимается своей работой. У нас принято сваливать все в одну кучу.
Работа правительства
– Мы никогда не жили в реальном коалиционном правительстве. А это реально коалиционное правительство, где есть представители от каждой партии: от маленьких и от больших. Но не все они действуют эффективно. “Блок Петра Порошенко” предложил несколько министров, коалиция с этим согласилась. Предложила министра “Самопомич”, предложил министра Ляшко, “Батькивщина” предложила двух министров, один из них очень достойный – Игорь Жданов. Вот это и есть коалиционное правительство. Это не всегда хорошо работает, и не всегда это вина Премьера, это вина в том числе и коалиции. И когда мы соберемся для откровенного разговора, а такой разговор необходим, нужно очень обменяться мнениями и понять, как сделать так, чтобы все-таки этот коллектив работал. Потому что нельзя действовать очень эффективно в одной сфере. Ведь нельзя с одной стороны бороться с коррупцией, а с другой стороны ее стимулировать.
Форма правления в Украине
– О переформатировании формы правления Украины я говорю начиная с дней Майдана. И моя философия – это движение к одному центру власти. Не может быть двух центров власти, где каждый тянет на себя. Должна быть или парламентская, или президентская республика. Не скрою, что мне ближе парламентская республика. Я считаю, что мы должны бы ближайшие пару десятилетий перейти к классической парламентской республике.
Новая полиция
– Это был один из приятных дней, который мы пережили, когда полиция вышла на улицы Киева. Но было неприятно, когда парламент должен был принят 5 наших законопроектов по реформе МВД, а принял всего два. Скажу честно, нам этого очень мало, потому что мне нужны не только полицейские на улице, мне нужно, чтобы эти полицейские имели новые функции, чтобы они были не кукольные, красивые мальчики и девочки, а чтобы они имели полноту своих действий. Законы о национальной полиции и об органах внутренних дел зафиксировали простую ситуацию – МВД больше не Министерство милиции, а министр внутренних дел – это политическая фигура, с разрешения скажу – лоббист на государственном уровне ключевых институтов. Эти все институты – национальная полиция, национальная гвардия, служба по чрезвычайным ситуациям, миграционная служба, сервисные центры – начинают функционировать по-новому.
Почему закон о полиции такой важный
– Процедура подписания выглядит следующим образом: голосуется в зале, секретариат отчитывает, чтобы там не было орфографических ошибок, подписывается комитетом, в данном ситуации Кожемякиным. Насколько мне известно, Андрей Анатольевич уже подписал этот документ. Далее визируется соответствующими министрами, которые имели к этому отношение. Владимир Борисович Гройсман вычитывает документ, подписывает его и отправляет в Администрацию Президента, где есть 15 дней по закону, для того, чтобы либо согласиться и Президент подпишет закон, либо не согласиться.
О самостоятельности полиции
– В законе написано, что национальная полиция – это центральный орган исполнительной власти. Это ключевая философия нашей реформы. Это должен быть профессиональный, независимый, относительно независимый орган. Потому что все равно существует координация этого органа – через бюджет, через функции министра. Я думаю, что это будет работать. Другое дело, что есть переходный период между старой милицией и новой полицией. Мы в него вошли и несколько дней уже по нему идем. У нас есть и плюсы, и минусы, и сложности, и очарование.
Кто займет должность руководителя полиции
– Мы придем к этому выводу через 3 месяца. Это не будет решение завтрашнего дня. Потому что переходное положение дает нам возможность в течение трех месяцев переходного периода от старой милиции к новой полиции, определиться с кандидатурами.
На мой взгляд бы логично если бы эту должность займет Экатерина Згуладзе, но есть еще другие логики процесса, например, ее желание или наши необходимости по системе использования ее навыков для всей остальной реформы. Мы этот вопрос обсуждаем.
– Мы примем решение о руководстве полиции ближе к моменту, когда слово “милиция” вообще исчезнет из нашего оборота.
Финансирование
– В парламенте утвержден бюджет, который предполагает некоторый оборот средств под ту реформу, мы начали. Например, я говорю, что не может новый полицейский получать 2300 гривен и при этом быть честным полицейским, адекватным и не брать взяток. Я сказал тогда, когда мы подготовили проект бюджета, если вы не добавляете денег на реформу, то мне ничего здесь делать. Если вы мне даете полномочия – я работаю. Сейчас у нас есть деньги, чтобы мы сделали до конца года 7000 новых полицейских, в том числе более 6000 патрульных полицейских и я хочу успеть еще до конца этого года сделать новых участковых.
Должность участкового
– Будет немножко изменен функционал. Потому что ключевая функция для человека – знать, что участковые есть, но они ничем не помогают. Есть такое выражение в западной системе полиции “сommunity police” – это сервисная полиция, то есть участковый милиционер должен осуществлять сервис на своей территории. В городе мы будем уменьшать их количество и их функции, а в сельских районах мы будем наоборот наращивать права, возможности и обеспечения таких участковых полицейских. Так вот мы хотим сделать где-то 6200 новых патрульных полицейских. Это была минимальная программа.
Куда идти людям из ГАИ и сопровождающих служб
– Каждый имеет шанс. Во-первых, они должны были ловить шанс при первом наборе в полицию. Его поймали всего 38 человек. Среди 2000 человек, это те, кто прошел отбор. Однако это очень сильные ребята. Будет повторный отбор. Будут еще отборы. Сейчас эти люди выводятся из работы, но пока несут другой функционал. Каждому из них будет что-то предложено. Например, существует ГАИшник, такой же толстенький, как я. Он не проходит по нашим новым стандартам. Но вдруг он страшно порядочный человек или очень серьезный человек. С этого мы предлагаем пойти работать со своими физическими или возрастными или другими качествами, но со своим опытом, например, на службу участкового полицейского.
Это важно, чтобы меня услышали все “старые” милиционеры. Каждый человек получит шанс. За исключением тех, кто себя полностью скомпрометировал, кто не пройдет аттестацию.
Кадровые скандалы в МВД
– Наша служба МВД состоит из 300 тысяч человек. Сказать, что здесь работают только хорошие люди нельзя. Сначала я уволили с должности начальника ГАИ господина Сиренко. Вместо него исполнял обязанности господин Ершов. Ему было предъявлен ряд обвинений о незадекларированном доме, а в сторону я откладываю обвинения о том, как живет его дочь и на какие деньги, это вопрос его дочери и ее друзей. Вопрос когда он не задекларировал свой дом, для меня стал ключевым. И в независимости от того, как я отношусь к Ершову, я ему сказал: “Ты не можешь занимать эту должность”.
Проверку нарушений в милиции всегда проводит только прокуратура или только СБУ. Милиция милицию расследовать не должна.
– Сакал подал рапорт на увольнение, он допустил ошибку, когда начал конфликт интересов. Он не должен был расследовать уголовное дело, которое касалось госпожа Козаченко, которая встречно вела расследование против Сакала по люстрационному закону. Он должен был, как только эта ситуация возникла, отдать его в Генеральную прокуратуру. Он этого не сделал, он вел расследование, нарвался на конфликт интересов. Это было публично, он допустил серьезную ошибку, поэтому я его уволил с должности начальника следственного управления. На сегодняшний день он мой внештатный советник, один из четырнадцати, который появляется в министерстве иногда раз в неделю, иногда два. А Чеботарь – заместитель министра, который занимался хозяйственной деятельностью, против которого так же была развернута соответствующая информационная атака. Он тоже допустил ошибку. Он на провокации журналистов отвечал не спокойно, как велит опыт политической жизни, а очень эмоционально. Мое отношение к нему не изменилось.
Насколько я знаю, по заявлениям по Чеботаря проверку ведет Генеральная прокуратура, против Ершова проверку ведет Генеральная прокуратура, против Сакала мне не известно, что такая проверка идет.
Бывшие “беркутовцы”
– Я расформировал “Беркут”. Когда будет новый спецназ, который объединит все спецназы и будут новые квалификационные требования, он будет называться “КОРД” – корпус оперативного внезапного действия. Когда вы говорите о киевском “Беркуте”, с которым было не все просто, особенно в первые дни после Майдана, из которого значительное количество людей уволилось, значительное число людей были арестованы. Еще больше людей мы задержали. Мы – это МВД. А прокуратура тогда выпустила, а я говорил это в интервью вашему изданию.
Мы арестовали пятерых сотрудников, которые выдавали автоматы титушкам перед разгоном, 400 автоматов по команде Захарченко. Далее был Зинов, он отдал команду одному из работников “Сокола” и четырем исполнителям. Эти люди тоже задержаны.
– Мое ведомство, как и полагается этому ведомству в “постянуковной” стране, только что вылезает из дерьма. Это не легкий процесс, в том числе и кадровый.
Противостояние центральной власти и батальонов
– Я не знаю, кого вы называете центральной властью. Вот, например, я себя считаю центральной властью, я один из тех, кто создал эти батальоны, я один из тех, кто ими управляет сейчас, и я так не считаю. Эти люди с оружием в руках спасли страну в критический момент, когда наша армия была к этому не готова, воевали, а теперь их что, надо расстрелять? Эти люди – основа новых силовых структур, которых мы сейчас заменяем. Когда я говорю о том, что будет создан “КОРД” – новый спецназ, то это на этой основе. Я не говорю, что это простая задача, но это моя задача.
Контрабанда оружия в Украине
– У нас почти 500 километров линии соприкосновения с противником. И через эту линию фронта идет оружие, это дикая проблема. Страна перенасыщена оружием. Больше – смотрите в интервью.