Председатель ликвидированного главой государства ОАС Киева рассказал «i» о дальнейшей судьбе суда...
Сегодня Киевский апелляционный админсуд рассмотрит определение Окружного админсуда (ОАС) Киева, остановившее действие указа Виктора Ющенко
о проведении внеочередных парламентских выборов. Накануне председатель ликвидированного главой государства ОАС Киева Олег Бачун рассказал «i»
о дальнейшей судьбе суда, о попытках политиков влиять на судопроизводство и о своих взаимоотношениях с представителями разных сил
Вопрос: Какие события привели к ликвидации ОАС Киева?
Ответ: Мне хочется сказать так, как я думаю, но я скажу как представитель государственной судебной власти и председатель суда. Если у президента есть право реформировать суды и создавать новые, то я это право не отрицаю и поддерживаю. Однако не все то, что исходит от гаранта, вписывается в правовые рамки. Поэтому я не хочу связывать действия президента с соответствующими действиями судьи и не хочу давать оценку этому судье.
Я не хочу оправдываться, что я был в отпуске, когда все это поступило в суд, и что данный судья (Владимир Калиберда.— «i») находился в статусе и.о. главы ОАС Киева. И что он сам заверил гербовой печатью то определение, которое он вынес. Я не хочу говорить, что это определение было последней каплей, которая повлекла за собой немедленное реагирование. Хотя по хронологии все даты находятся очень близко друг к другу.
В данном случае меня тревожит судьба коллектива, где работает 17 судей. В последнее время я представил трех новых судей. Это люди, которых, грубо говоря, повыдергивали из всех регионов Украины. Наша основная закалка произошла во время избирательного процесса. И куда пойдут теперь эти судьи? При этом меня беспокоит судьба других сотрудников — от уборщиц до помощников судей, которых тоже нужно трудоустроить. Все это стимулировало нас к подаче искового заявления в Киевский окружной админсуд (КОАС). И я благодарю судью (и.о. главы КОАС Сергей Штогун.— «i»), который с пониманием подошел к решению этого вопроса,— не с точки зрения корпоративности и без оглядки на то, что это и его может коснуться. Ведь речь, очевидно, идет об определенных сомнениях в законности указа президента.
В: Какие юридические недочеты вы видите в указе президента?
О: В юридическом отношении я бы выделил два аспекта в указе президента. Первый: ст. 106 Конституции говорит, что акты президента, касающиеся создания судов, скрепляются подписями премьер-министра и министра, ответственного за выполнение этого указа. Мне кажется, что речь идет даже не о министре юстиции, а о министре финансов, который финансово должен обеспечить выполнение этого указа. Ни подписи премьера, ни подписи министра финансов под указом президента нет.
Второй аспект: кодекс административного судопроизводства (КАС) четко предусматривает, что есть только один окружной админсуд, юрисдикция которого распространяется на территорию города Киева. И соответствующая норма не подразумевает существование двух судов на данной территории, как это предлагает глава государства. Помимо этого, в исключительной юрисдикции ОАС Киева находится очень много дел, которые другие суды не имеют права рассматривать. Так что те авторы, которые готовили указ для президента, не подумали о последствиях. Пусть ликвидация суда идет, но это должен быть постепенный, а не молниеносный процесс.
В: Почему вы решили обратиться именно в КОАС?
О: Это серьезная дилемма. Ни Печерский, ни Шевченковский, ни Оболонский райсуды Киева не имеют права рассматривать такие иски (согласно переходным положениям КАС, Печерский райсуд мог рассматривать админспоры только до создания ОАС Киева.— «і»). Новые суды, появившиеся согласно указу президента, еще не созданы. Остается КОАС. Я долго шел к тому, чтобы обратиться в этот суд. Я консультировался с коллегами из Верховного суда (ВС), Высшего админсуда (ВАСУ). И они решили, что это единственная возможная альтернатива, куда можно обратиться. Если судья КОАС примет решение, что это неподсудность его суда, то он может перенаправить исковое заявление. Но вопрос — куда? — остается актуальным.
В: Соответствует ли действительности информация, что у вас в суде накопилось около 6 тыс. дел? Какова судьба всех этих материалов?
О: У нас больше 6 тыс. исков. Я, например, недавно обращался к омбудсмену Нине Карпачевой, направляющей в ОАС Киева много писем, что социальные вопросы (пересчет пенсий и т. д.) мы пока откладываем в сторону. Мы слушаем те резонансные дела, которые тревожат всю Украину. Например, у меня есть иск по Давиду Жвании. Есть дела по увольнению замглавы СБУ, по прохождению публичной службы. Есть часть избирательных дел: они рассматриваются вне рамок избирательного процесса, но касаются избирательного права и подлежат рассмотрению в первую очередь.
Это не наша вина, что все эти дела насобирались. Но даже если ОАС Киева не будет, то должна работать ликвидационная комиссия, которая проводит учет всех дел и передает их в другой суд. Так должно быть, но этого не происходит.
В: Вы не опасаетесь, что после вашего искового заявления и КОАС ликвидируют?
О: Я говорил это судье, который рассматривает дело, — мне очень не хочется верить, но до меня доходят слухи, что уволена с должности судьи председатель Печерского райсуда Инна Отраш (была уволена в четверг.— «i»). Приведу один пример. Накануне мне звонили представители посольства Франции. Они очень обеспокоены, что ликвидируется именно ОАС Киева. Можно было бы понять, если бы это было через 8-10 лет работы, когда можно было бы сделать вывод о неэффективности нашей деятельности. Но я не могу говорить о неэффективности, несмотря на то, что мы начинали всего с 6 судьями. Сейчас их уже 17 (должно быть 49). Нынешний коллектив суда отработал настолько эффективно, насколько смог. ОАС Киева — это хребет административной юстиции. Сотрудники французского посольства поэтому и говорят, что сообщат ПАСЕ,— сейчас мы имеем дело с технологией, применявшейся в Мукачево в 2004 г. Эти же технологии вообще имели место при кучмизме, только в меньших масштабах.
В: Сейчас часто можно услышать, что в Секретариате президента поднимается вопрос и о ликвидации КААС. Вам что-то известно по этому поводу?
О: Я могу вам показать старые указы Ющенко трехлетней давности, которые были направлены на реорганизацию апелляционных хозсудов и т. д. Это все уже было: это технология, отработанная еще во времена Кучмы. Неугодные судьи увольнялись за счет создания межрайонных судов. Я спрашивал судей с большим стажем работы, и оказалось, что никто не проходил через такую процедуру, как ликвидация. Я уважаю президента и воспринимаю его как человека демократических устоев. Но, к сожалению, те люди, которые готовили указ о ликвидации ОАС Киева, неконструктивно подошли к его написанию во всех отношениях. Поэтому в этом документе я не хочу видеть ни расправы, ни сведения счетов, ни возможности ликвидации всех неугодных судов. Хотя… Если что-то подобное произойдет в Печерском райсуде, то мне это даст возможность говорить о какой-то неоправданной системности.
В: С вами выходили на контакт представители Секретариата президента или сам Виктор Ющенко сразу после издания указа о ликвидации ОАС Киева?
О: Нет, таких разговоров не было. С утра в понедельник я узнал, что такой указ вероятнее всего будет подписан. Это мне дало основание пообщаться с одним высокопоставленным лицом. Все действия, которые происходили, показали, что все движется в направлении ликвидации ОАС Киева и реорганизации киевской административной юстиции. Еще я бы сразу хотел ответить на заявления, что суд якобы создается под меня лично. Хочу напомнить, что я через прессу приглашал судей работать в ОАС Киева. Ко мне приходили иногородние судьи, нескольких из них я принял на работу и они сейчас работают. К сожалению, киевские судьи не захотели идти. Ведь когда мы только начинали работу, председатель ВС Василий Онопенко высказывался о нецелесообразности нашей деятельности. Потом у нас не было условий работы: ни помещений, ни стабильной какой-то практики. Это все отталкивало судей.
В: Откройте тайну, почему ОАС Киева был открыт 31 июля 2007 г. — за два дня до старта внеочередных парламентских выборов?
О: А знаете, когда лично я хотел это сделать?
В: Я знаю, что условия для открытия суда сложились еще в феврале 2007 г.
О: Секретариат президента требовал от меня, чтобы я открылся в феврале или марте 2007 г. Для этого были определенные стимулы — вы же помните, что в то время происходило с Печерским райсудом (по данным «і», весной 2007 г. 90% судей этого суда находились под дисциплинарным производством.— «і»). Так что и секретариат, и другие политические силы ждали открытия ОАС Киева. Но тут была заминка — в Киеве было 10 райсудов и 250 судей, которые обслуживали многомиллионное население столицы. А тут три-четыре судьи бросают на такое больше количество людей. Кроме того, рассмотрение дел в ОАС Киева в основном происходит коллегиально. Произойдет отвод коллегии, и кто будет слушать?
Теперь к вопросу — почему 31 июля. Я обратился к председателю Государственной судебной администрации Ивану Балаклицкому проверить меня еще 6-7 июля 2007 г., чтобы он опубликовал сообщение о начале работы суда. У него с этим возникли проблемы, и соответствующая публикация вышла задним числом — 1 августа. Суд открывался не под выборы — это для меня было наихудшим развитием событий: было всего 6 судей, из которых не все могут рассматривать избирательные споры.
В: И у вас на момент открытия суда не было специалистов по избирательному праву.
О: Один был — бывший помощник-консультант народного депутата.
В: Тем не менее основной воз тянули именно вы. Кроме того, вы же сами признаете, что судейская команда была слабой и в количественном, и в профессиональном плане.
О: Все равно вы мне не плюнете в лицо за эти дела. Вы мне не поверите, но я вам отвечу. Одна из основных причин — мне надоело быть без работы. Я уже год не работал судьей. Зарплату получал, причем немаленькую. Если хотите, могу показать квитанции — мы зарплату частично перечисляли в детские дома. Я вкладывал свои средства в ремонт помещений ОАС Киева, и коллектив суда меня в этом поддерживал. Я хотел открытия суда — без учета избирательного процесса. Так что ни под какую политическую силу мы не открывались.
Я вам расскажу некоторые факты, которые вы точно не знаете. Вот был иск «Нашей Украины» о запрете созыва внеочередной сессии Рады, которую инициировал Александр Мороз. И к иску прилагалось определение по обеспечению иска. Я отказал. Второй иск был со стороны Жвании и Третьякова к Минюсту о признании противоправности во время избирательного процесса. Я пригласил стороны и слушаю дело. И каждая из сторон пытается прояснить, а что же я буду делать. Я этого никогда не оглашаю — разве что на благо дела. Но по тому, как я слушал дело, истцы поняли, что я не удовлетворю их жалобу, и они забрали документы. Теперь, когда начались перипетии со Жванией и когда одни хотят эффективности рассмотрения дела, а другие — законности, то я всегда отвечаю на обвинения в предвзятости: «Вы в прошлом году хотели через меня протолкнуть Жванию и Третьякова. Так какая же может быть предвзятость?».
За время работы ОАС Киева в суде отменено около 10 распоряжений старого и нового Кабмина. Из них шесть — нового Кабмина. Речь идет и о назначении высокопоставленных лиц, и об их увольнении, и о признании недействительными результатов конкурса по Vanco. А три месяца назад я отменил указ президента, которым тот внес изменения в указ об увольнении Щербаня. Одиозная личность. Говорят, у него вся Сумщина в кармане была. Но зачем президенту через три года было изменять основания для его отставки? Зачем корректировать указ Кучмы? Были и другие действия суда, противоречащие позиции Секретариата президента. По другим политическим силам тоже приведу массу примеров, когда суд пытался быть объективным и законным. Так что работа ОАС Киева свидетельствует, что суд пытался быть непредвзятым. Хотя я не могу сказать, что это полностью удалось. При этом на нас весит клеймо «бютовский суд». К сожалению, не все видно, что есть.
В: Представители ПР и НУНС после избирательной кампании отмечали, что ОАС Киева так и не вынес ни одного решения, которое противоречило бы интересам БЮТ.
О: Ну давайте так. Когда БЮТ не зарегистрировали в ЦИК в середине августа, разве я знал во время открытия суда, что ЦИК займет именно такую позицию? И я принял историческое решение — нарушил принцип дискреционности и вмешался в деятельность исполнительной власти. В ЦИК голоса распределялись так: 7 — за, 7 — против, и один воздерживался. И ЦИК никогда не приняла бы конечного решения. Я, основываясь на требовании КАС быть рассудительным при принятии решения, принял решение вместо Центризбиркома.
Теперь вспомним дело по Рыбакову. Успеха иска не было здесь в суде. Был иск к одной из фракций ВР о признании противоправными их действий. Тоже не было успеха. А действия премьера, когда увольняется высокое должностное лицо, разве это не затрагивает интересы БЮТ? Я отменил постановление Кабмина об увольнении гендиректора «Укрзалізниці».
Возьмем «Vanco International». Ряд юристов доложили премьеру, что там незаконно был проведен конкурс. Незаконно — идите в суд, причем в хозяйственный, и там отменяйте. Но не постановлением правительства. И не вводите неучастника конкурса: «Нефтегаз» не имеет к этому никакого отношения. Из всех политических сил я просто могу выделить несколько, которые не реагировали на мои действия так, как это делали другие силы,— с болью и обидой.
В: Правда ли, что у вас были неприятные разговоры с представителями СП и президентом, когда через ваш суд не удавалось заблокировать ход внеочередных выборов в Киеве?
О: Я абсолютно не та величина, которая может говорить с президентом. Как-то была торжественная встреча, когда президент пожал мне руку. Во время встречи я не мог ничего сказать — это было бы неэтично. Президент спросил, какие есть проблемы. Я напомнил об указе об увольнении судьи Колесниченко (экс-председатель Печерского райсуда.— «і») и просил, чтобы этот указ был отменен. Каким бы ни был этот судья, но уволен он был незаконно. Кроме того, в Секретариате есть свои политтехнологи. Они поняли, что выборы, успешные для Блока Черновецкого, станут ударом по другой политической силе. И у них произошло прозрение, и они отказались от исков. Однако давление на ОАС Киева есть всегда и со всех сторон.
В: В прошлом году регионал Владислав Забарский делал далеко идущие выводы по поводу вашей дружбы с депутатом от БЮТ Николаем Ковзелем.
О: У меня в библиотечке есть, помимо прочего, две книги о бывшем министре транспорта Георгии Кирпе. Это был выдающийся человек, и я очень сожалею, что его больше нет. Он бы решил все проблемы с Евро-2012. Если бы он был жив, то, возможно, и в стране не было бы такого хаоса, и он смог бы многих объединить. Получилось так, что мой приезд в Киев практически совпал с его переездом в столицу — у нас год разницы. Георгия Николаевича я знал 20 лет, и это была дружба и семьями, и личная. И он никогда не опускался до того, чтобы писать записки судьям или требовать вынесения какого-то решения.
Вокруг Георгия Кирпы была сформирована команда из приблизительно 20 человек, в которую входил и Николай Ковзель. Поэтому я их обоих знаю одинаково долго. Но сейчас Николай Ковзель имеет отношение к БЮТ в лице УСДП, которую возглавлял Василий Онопенко. Очевидно, что возможности господина Ковзеля, которые у него возникли как у депутата, помогли тому, что в ОАС Киева работает его брат. И я это не осуждаю, поскольку его брат — грамотный юрист и работает намного лучше, чем те, которые могли зайти сюда работать по рекомендации или протекции. У меня работают и другие судьи с именами: это и Блаживская, и Винокуров. Хотел я их появления или не хотел — это такое. Но я вижу в них специалистов и поэтому я заинтересован, чтобы они работали у меня.
Однако я бы мог вам перечислить, сколько детей своих родителей не попали в этот суд. Это и сын одного из зампредов ВС, и родственники народных депутатов, и даже одного из председателей парламентских комитетов. Во всех этих людях я видел бездарей. Я противодействую тому, чтобы в ОАС Киева попадали неучи, однако они все равно идут. Дошло до того, что судьи ВС направляют ко мне детей, которым исполнилось 24 года. Я за то, чтобы в мой суд шли работать действующие судьи.
В: У вас еще работает бывший помощник народного депутата Сергея Кивалова (ПР) — Павел Волк.
О: Этот человек очень хорошо знает избирательный процесс благодаря предыдущему месту работы. Я даже сам с ним советуюсь. Понимаете, в чем состоит беда наполнения суда. То, над чем я работаю, — это дать возможность судьям забыть о том, с кем и на кого они раньше работали, и быть непредвзятыми при разрешении судебных споров. Судья, когда становится судьей, должен полностью отмежеваться от всего. Для этого нужно время.
В: Как вам это удается?
О: Где есть интерес ПР, дела не рассматривает Павел Волк, где бютовские интересы — Петр Ковзель. Там, где интересы прокуратуры, — не ведут дела судьи Наталья Блаживская и Константин Винокуров. Это, кстати, ответ на ваш вопрос, почему я лично вынужден рассматривать столько дел. Я думаю, что это не так уж и плохо, когда в ОАС Киева приходят судьи, которых я знаю.
В: Тем не менее у вас в суде много судей, которые работают только первый пятилетний срок и имеют всего несколько лет стажа.
О: Намного хуже, если будут приходить судьи вообще без какой-либо подготовки. Есть другие сложности. Например, я сагитировал четырех судей из хозсудов, но они не дошли в ОАС Киева, поскольку комитет по правосудию (возглавляет Сергей Кивалов. — «і») перекрыл им кислород. И двое судей отказались переходить. Двое других выстрадали, ждали 8 месяцев и стали судьями ОАС Киева. Сейчас изъявили желание работать в суде еще двое судей с десятилетним стажем. С марта месяца их вопрос был заблокирован в парламенте, и только месяц назад они смогли начать работу в суде.
Вообще, создание нашего суда было ошибочным. До его появления в хозсудах были палаты — налоговая, актовая, по обжалованию действий должностных лиц. Это была живая админюстиция, и когда создавали суд, нужно было предусмотреть обособление этих судей и перевод их в ОАС Киева. А так судьи переквалифицировались и их знания пропали. Из местных судов можно было взять судей, которые слушали избирательные дела. И у нас был бы прекрасный суд. Еще одна проблема — это КАС. Ведь суть нашего правосудия часто состоит в том, чтобы получить судебное определение в обеспечение иска. А дальше пусть все горит огнем. Но правосудие должно быть по сути. Вот дадут мне 49 судей, я по искам, оспаривающим указы президента, буду за 5 дней осуществлять правосудие.
В: Вам не кажется, что события последних дней непоправимо дискредитировали административную судебную вертикаль как в глазах общества, так и в глазах юридического мира?
О: Вы знаете, я очень сильно уважаю нашего президента. Я не сравнюсь с ним в монетарной политике и банковском деле. Но я отдают себе отчет, что в юридической сфере он принимает те или иные решение в зависимости от того, как ему доложат соответствующие вопросы. Так что вопрос в том, кто готовит эти указы. И если указ будет признан незаконным, то это уже будет дискредитация президента. Но сейчас это все сильно рикошетит по судебной власти.
Бачун Олег Владимирович родился в 1960 г. В 1982 г. окончил Львовский государственный университет. В 1982-1990 гг. работал помощником прокурора района, прокурором управления прокуратуры Львовской области (направления работы: общий надзор, гражданское и уголовное судопроизводство). Июнь 1990 г. — избран судьей с назначением на должность председателя Лычаковского суда г. Львова. Май 2001 г. — избран судьей с назначением на должность замглавы арбитражного суда Киева. 4 января 2002 г. назначен приказом министра юстиции на должность первого зампредседателя хозсуда Киева. 16 марта 2006 г. избран судьей Окружного админсуда Киева, а 9 июня назначен указом президента председателем ОАС Киева. Заслуженный юрист Украины.