Следуя примеру Путина, «миротворец» Трамп решил затеять свою «маленькую победоносную войну» с Венесуэлой, но, похоже, как говорится, «фрайернулся». Его расчет, очевидно, строился на том, чтобы взять на испуг Венесуэлу и ее лидера или, если угодно, главаря Николаса Мадуро. Для этого Трамп подтянул к берегам этой южноамериканской страны мощную флотскую группировку, включающую авианосцы, и объявил блокаду, рассчитывая на то, что в Венесуэле испугаются, в правящей верхушке возникнет раскол, а Мадуро сбежит в Москву или Беларусь в Лукашенко, о чем мелькала информация в сети.
Но, как говорится, «пошло не по резьбе», причем вполне ожидаемо, и это свидетельствует о том, что в команде Трампа – плохие и вообще невежественные стратеги, а сам он – совершенно никудышний геополитик.
Мадуро никуда не сбежал, социально-экономическая ситуация в Венесуэле еще более ухудшилась, но испугались далеко не все, даже наблюдается консолидация вокруг деградировавшего режима, в стране готовятся к отпору внешнего агрессора, каковым в данной ситуации является Трамп, если следовать действующим нормам международного права.
Тема «войнушки» на другом конце земного шара, которая, к тому же, все никак не начнется, может показаться не особо актуальной для Украины, где уже 4 года идет настоящая бойня, развязанная психически больной кремлевской верхушкой.
Но дело в том, что ввязывание Трампа в эту явную авантюру может иметь серьезные последствия для Украины в всего мира.
Кстати, большинство американцев выступают против военных действий в Венесуэле, о чем пишет Politico со ссылкой на данные опроса Квиннипэкского университета в Коннектикуте среди избирателей обеих партий.
Согласно опросу, 63% американцев не хотят начала военных действий США против Каракаса, а поддержку этому выразили 25% опрошенных.
Более того, 53% американцев не одобряют нанесение ударов по судам предполагаемых наркоторговцев в международных водах.
Кроме того, по данным Politico, американские нефтяные компании не заинтересованы в Венесуэле. Издание сообщает, что предложение администрации Трампа возобновить работу в этой стране восприняли скептически из-за низких цен на нефть, а также больших рисков на фоне нестабильной политической обстановки.
И здесь американских «акул бизнеса» можно понять. Если цены на нефть могут вырасти и сделать ее добычу в Венесуэле прибыльной, но с политической стабильностью там имеют место проблемы, уходящие корнями в историю и социальную ситуацию, о чем далее.
Похоже, именно поэтому в своем громко анонсированном выступлении в ночь на четверг 19 декабря по киевскому времени Трамп ничего не сказал о Венесуэле, хотя все ожидали, что он чуть ли не объявит войну этой стране.
Начиная агрессивную риторику в отношении правящего режима Венесуэлы, Трамп сначала делал упор на борьбу с наркотиками, которые предположительно поставляются наркобаронами Венесуэлой, но наркотики в богатые Штаты поступают далеко не только из Венесуэлы, а доказательства особой роли именно Венесуэлы в наркотраффике представлены общественности не были.
США официально признали террористической организацией так называемый «Картель де лос Солес» (Картель Солнца), к деятельности которого, как утверждает Вашингтон, причастно руководство Венесуэлы, включая президента Николаса Мадуро.
В сообщении Госдепа говорится, что Николас Мадуро возглавляет картель и не является легитимным руководителем Венесуэлы.
Власти Венесуэлы назвали решение США «смехотворным», заявив, что организации под названием «Картель де лос Солес» не существует и отрицают свою причастность к контрабанде наркотиков.
Но подоплека там намного глубже, поэтому начать надо с исторического экскурса лет этак на 40 назад, а также с социальной картины Венесуэлы.
Следует отметить, что деградировавший режим Мадуро в Венесуэле любят далеко не все, но исторически еще меньше там любят «гринго» – американцев, которые являются синонимом (нео)колониальной эксплуатации, собственно, как и во всей Латинской Америке. Точно также в Венесуэле массово не любят ту так называемую оппозицию из числа местной компрадорской буржуазии, которую поддерживают Штаты и которая доминировала в стране до прихода к власти на выборах в 1998 году бывшего президента Уго Чавеса (1954-2013), бывшего десантника, революционера и харизматичного реформатора, ныне покойного, который до сих пор считается в стране авторитетом, несмотря противоречивость многих его действий.
Чавес был президентом Венесуэлы в 1999-2002 и 2002-2013 годах, председателем партии «Движение за Пятую республику», затем Единой социалистической партии Венесуэлы, в которую вместе с несколькими политическими партиями влилось Движение.
Нынешний президент Николас Мадуро считается преемником и продолжателем дела умершего от онкологии Чавеса, но Мадуро не обладает и мало толикой харизмы и способностей своего предшественника.
Американцы в который раз пытаются делать ставку на оппозицию действующему режиму, но эта оппозиция пользуется куда меньшей популярностью, чем все более проблемный режим Мадуро.
Но в основе всего этого лежат не наркотики, с которых начинал Трамп, обосновывая свой «наезд» на Венесуэлу, а нефть, о которой только недавно заговорил Трамп.
Причем давление на Венесуэлу Трамп начал не сейчас.
Американский флот барражирует у берегов Венесуэлы с конца августа. Формально его отправили к берегам одной из наиболее антиамерикански настроенных стран обеих Америк для борьбы с контрабандой наркотиков.
Однако состав флота (по крайней мере 7 боевых кораблей, подлодка, а также десантная группа «Иводжима» в составе двух с половиной тысяч морпехов) делает его больше похожим на флот вторжения, чем на группировку для полицейских операций против контрабандистов. Хотя крайне сомнительно, что этих сил вторжения будет достаточно.
Кроме военной силы, повторим, Штаты делают ставку на внутреннюю оппозицию, и здесь обращает внимание тот факт, что столь вожделенную Нобелевскую премию мира, которою так хочет получить Трамп, в уходящем году вручили именно венесуэльской оппозиционерке Марии Корине Мачадо, что было встречено с восторгом венесуэльской оппозицией в эмиграции по всему миру.
Обращает внимание тот факт, что «премию мира» вручили персонажу, призывающему к войне, поскольку Мария Мачадо неоднократно призывала Штаты вторгнуться в Венесуэлу и сменить там власть вооруженным путем.
Мария Корине Мачадо (1967) является классической представительницей того социального слоя, который в Венесуэле принято называть «олигархией Восточного Каракаса». Это название района венесуэльской столицы, где исторически селились богатейшие люди.
Её отец, Энрике Мачадо Сулоага, был совладельцем крупной металлургической компании Sivensa, также владел активами в сфере производства стройматериалов и банковском секторе – словом, он был представителем той самый традиционной белой католической элиты, которая контролировала все богатства, удерживала политическую власть в Венесуэле всю вторую половину ХХ века, ориентируясь на Штаты.
Эта элита удерживала власть весьма жёстко, путем политических арестов и депортаций оппонентов, прибегая к убийствам и использованию армии для подавления протестов. Например, в ходе подавления беспорядков в 1989 году, от рук военных погибли до 3000 жителей страны.
Венесуэльская олигархия традиционно пользовалась активной поддержкой со стороны США, которые не только рассматривали Венесуэлу как один из антикоммунистических бастионов в Южной Америке, но и как нефтяной придаток собственной экономики. С самого открытия нефтяных месторождений, их добычей занимались именно американские компании, и почти вся венесуэльская нефть попадала именно на американский рынок. И пока элиты жили в роскоши, а Каракас в западных СМИ называли «южноамериканским Майями», большая часть страны и её населения прозябали в бедности: по состоянию на 1989 год до 20 % жителей Венесуэлы были неграмотными.
Обвал цен на нефть в конце 80-х годов 20 века породил чудовищный экономический кризис, который привёл к нарастанию противоречий между богатыми и бедными в венесуэльском обществе.
Именно на волне общественного недовольства, которую уже не удавалось сдерживать никакими репрессиями, пришёл к власти бывший армейский офицер Уго Чавес, чья идея «боливарианской революции» быстро завоевала массу сторонников среди крестьянской и городской бедноты, а также чернокожих, индейцев и метисов, которых богатое белое католическое меньшинство лишило какого-либо доступа к власти.
После победы на президентских выборах 1998 года, Чавес затеял массовые реформы, направленные на улучшение положения беднейших слоёв общества.
В Штатах утверждают, что он выгнал из Венесуэлы большинство американских нефтедобывающих компаний и сосредоточил нефтедобычу в руках государственной компании PDVSA.
Именно на этом спекулирует Трампа, говоря о том, что правящий режим Венесуэлы «отобрал» нефть у американских компаний. Но это не совсем так, а история национализации венесуэльской «нефтянки» началась намного ранее.
Первая волна национализации началась в далеком 1976 году, когда молодой и полный энергии Дональд Трамп развлекался «модельками» из конкурсов красоты и проматыванием семейного состояния.
1 января 1976 года президент Карлос Андрес Перес официально передал нефтяную промышленность под контроль государства. Была создана государственная корпорация PDVSA (Petróleos de Venezuela SA), которая объединила активы иностранных компаний (Exxon, Shell, Mobil и др.).
Процесс прошел относительно плавно; иностранные компании получили компенсации и продолжали сотрудничество через сервисные контракты.
Только в 2007 году началась «Боливарианская» национализация: президент Уго Чавес подписал декрет, обязывающий иностранные компании передать PDVSA контрольный пакет (минимум 60%) в проектах по добыче сверхтяжелой нефти в бассейне реки Ориноко.
В результате, компании ExxonMobil и ConocoPhillips отказались от новых условий и покинули страну, инициировав многолетние судебные иски. Те, кто остался (например, Chevron, Total), стали миноритарными партнерами в совместных предприятиях.
По состоянию на конец 2025 года, добыча и экспорт нефти в Венесуэле после многолетнего упадка продемонстрировали частичное восстановление. В августе 2025 года экспорт нефти превысил 900 тысяч баррелей в сутки. Общий рост нефтегазовой промышленности в 2025 году оценивается в 16%.
Несмотря на статус национализированной отрасли, правительство Мадуро расширяет сотрудничество с зарубежными партнерами для поддержания добычи. Основными игроками остаются компании из России (нафта для разбавления нефти теперь поставляется из РФ) и Китая.
Кроме того, ходят слухи, что с заходом в Венесуэлу московской «Роснефти» были выстроены в обход санкций через «прокладки» цепочки поставок на американские нефтеперерабатывающие заводы, ориентированные на венесуэльскую нефть.
Также американская компания Chevron продолжает работать по специальным лицензиям, поставляя венесуэльскую нефть в США. Однако к концу 2025 года ситуация обострилась из-за угроз новых блокад танкеров со стороны США.
Словом, обострение и блокада бьет в том числе, по американскому бизнесу.
Но вернемся к деяниям покойного Уго Чавеса.
БОльшую часть доходов от нефти Чавес направил на различные социальные проекты, а добытую нефть начал активно продавать не в США, а в Китай. Чавес также национализировал электроэнергетику, металлургию и агропромышленный комплекс, тем самым всерьёз подорвав позиции той самой «олигархии Восточного Каракаса», включая и семью будущей оппозиционерки Марии Мачадо.
Реформы Чавеса имели двойственный результат: с одной стороны, ему действительно удалось быстро и резко повысить уровень жизни в стране.
С другой – его реформы заложили в экономику множество системных проблем: например, вливание больших денег в социальную сферу без развития производительных сил способствовало инфляции, национализация ключевых сфер экономики породила бюрократию и коррупцию. Это привело к снижению эффективность госуправления и экономики в целом, включая ключевую для Венесуэлы нефтедобычу.
Проблемы, порождённые «боливарианскими реформами», дали знать о себе не сразу, и до конца своих дней Чавес был крайне популярен в Венесуэле, хотя и испытывал сильнейшее противодействие со стороны старых элит и стоящих за их спиной США. В 2002 году в Венесуэле произошла попытка государственного переворота, в ходе которой Чавеса изолировали на острове Орчила, стране и мировому сообществу объявили, что он добровольно ушёл в отставку, а новым президентом страны был объявлен бизнесмен Педро Кармоне. США поспешили приветствовать «отставку Чавеса» и пожелали новым властям поскорее провести демократические выборы, однако с этими заявлениями в Вашингтоне несколько поторопились: массовые митинги сторонников Чавеса привели к тому, что путчисты вынуждены были вернуть тому власть в стране.
Столкнувшись с невозможностью свергнуть Чавеса силой, США и поддерживающие их старые элиты начали игру в долгую, и молодой наследнице семьи Мачадо Марии в этой игре была отведена важная роль.
Практически сразу после окончания Католического университета Андреса Бельо в 1989 году, то есть, в возрасте 22 лет, она начинает заниматься общественной деятельностью, в первую очередь, благотворительностью – сначала через семейный фонд Fundación Atenea и Dividendo Voluntario parala Comunidad, а затем через Dividendo Voluntariopara la Comunidad – деловую ассоциацию промышленников-благотворителей. Здесь её способности заметили «старшие товарищи» из США: в 2000 году она отправляется в Америку, где проходит «курс обучения лидерству» в школе Кеннеди в Гарварде, а затем прошла отбор в престижную Мировую программу лидеров Йельского университета – оба эти курса считаются программами по подготовке правительством США потенциально лояльных лидеров для стран Третьего мира.
Словом, налицо такой себе венесуэльский вариант «детей капитана Гранта».
В Венесуэлу Мария Мачадо вернулась уже после прихода к власти Чавеса, и сразу же начинает заниматься оппозиционной политической деятельностью: она становится учредителем неправительственной организации «Súmate» («Поддержи»), ставящей перед собой цель независимого контроля над проведением выборов. Súmate официально финансировалась за счёт пожертвований граждан, однако получало крупные гранты из американского «Национального фонда в поддержку демократии» (NED), финансируемого Конгрессом США.
В 2004 году Мачадо в качестве руководителя Súmate организует референдум об отставке Чавеса. Он заканчивается победой Чавеса, против отставки которого высказалось 60% избирателей. Мария Мачадо и Súmate заявили о фальсификации результатов волеизъявления. Вскоре Мачадо официально становится одним из главных борцов с «чавизмом» в Венесуэле. В 2010 году она становится депутатом парламента от оппозиционной «Платформы демократического единства», используя парламентскую трибуну для активной критики политики властей и лично Чавеса, которого она называет «источником разделения, ненависти и разрушения в этой стране». Тем не менее, Чавес выиграл выборы и в 2012 году, получив поддержку 55% избирателей.
В выборах Чавес участвует уже тяжело больным: ещё в 2011 году у него диагностировали рак, и после нескольких операций и курсов химио- и радиотерапии он скончался 5 марта 2013 года, незадолго до этого, в декабре 2012 года, объявив своим преемником Николаса Мадуро.
Но Мадуро не обладал и тенью харизмы Чавеса, и в самом начале карьеры едва не проиграл выборы кандидату от оппозиции Энрике Каприлесу от «Платформы демократического единства», в которой состояла и Мария Мачадо. На досрочных выборах Мадуро набрал лишь 50,61 % голосов против 49,12 % у Каприлеса.
Дальше ситуация только ухудшалась. Обвал цен на нефть в 2014-2015 годах окончательно подкосил венесуэльскую экономику. Чтобы удержать ситуацию, Мадуро на всю мощь запустил печатный станок, породив гиперинфляцию, которая достигла 180% годовых в 2015-м и 250 – в 2016-м годах. В ответ власти ввели фиксированный курс национальной валюты и госрегулирование цен, однако результатом этого стало лишь исчезновение товаров с полок магазинов и расцвет чёрного рынка. Для борьбы с дефицитом вводят карточную систему CLAP, но её эффективность низка из-за коррупции исполнителей. Кроме того, власти используют программу в политических целях, в первую очередь выдавая продуктовые наборы своим сторонникам. Стремительно ухудшается криминогенная ситуация, расцветает уличная преступность, из страны начинается массовый отток населения.
Оппозиция на этом фоне развивает бурную деятельность: в стране то и дело вспыхивают протесты, перерастающие в массовые беспорядки. Власть отвечает на них широким применением силы. В 2015 году оппозиция победила на выборах парламент. Длительное противостояние его с Мадуро привело к тому, что в 2017 году он объявил выборы в новый орган – Конституционную ассамблею, которая фактически взяла на себя законодательные функции, лишив их депутатов парламента.
Парламент этого не признал. Также как и не признал итогов прошедших в 2018 года президентских выборов, на которые снова победил Мадуро.
Спикер парламента Хуан Гуайдо заявил о потере легитимности Мадуро и объявил себя и.о. президента. О его признании главой Венесуэлы немедленно заявляют США, а затем и Европа.
В стране возникло двоевластие и острейший политический кризис, который наложился на кризис экономический и привел к массовым беспорядкам и кровавым столкновениям. И даже к новой попытке военного переворота. Но Мадуро снова удалось удержать власть. Ключевую роль играет то, что его поддерживает армия, большинство офицеров которой к тому моменту уже являются ярыми «боливарианцами» (потенциально нелояльных из армии вычистил ещё Чавес после попытки переворота 2002 года).
В настоящее время Венесуэла находится в экономическом и политическом кризисе, страдает от разгула преступности. Но в качестве альтернативы венесуэльцам предлагаются выходцы из «старых элит». К тому же за плечами оппозиции стоит США, которых власти Венесуэлы обвиняют в стремлении снова превратить Венесуэлу в свой сырьевой придаток. Недовольство режимом Мадуро действительно очень сильно, но и реставрация прежних порядков вызывает отторжение у значительной части населения.
К тому же, значительная часть противников режима Мадуро уже покинула Венесуэлу, а среди оставшихся в стране достаточно сильна вера в «боливарианские идеалы» эпохи Чавеса. Военные демонстрации американского флота у венесуэльских берегов как бы подтверждают правоту «боливарианцев» с их стремлением объяснить все беды Венесуэлы «кознями США».
Пока трудно сказать, как будут развиваться события дальше. Буквально накануне все шло к тому, что Америка начнет авиационные и ракетные удары по Венесуэле, поскольку для наземное операции у Штатов там слишком мало сил. К тому же, Трамп, скорее всего, рассчитывать взять на испуг Мадуро и его власть, то есть речь шла о «маленькой победоносной войне», поскольку полноценная наземная операция чревата большими потерями и непредсказуемыми последствиями. А настроения в Америке, повторим, направлены против войны.
Очевидно, у Трампа это учли, поэтому пока что дело ограничивается задержанием танкеров с нефтью, среди которых есть как включенные в санкционные списки как «теневой флот», так и вполне легальные, и в этом случае речь уже может идти о пиратстве со стороны Штатов.
Противники режима Мадуро могут поддержать американское вторжение, что теоретически делает возможным свержение режима.
Но, с другой стороны, война, тем более вторжение, могут консолидировать венесуэльское общество и укрепить власть Мадуро, который, к тому же, может рассчитывать на поддержку, как минимум, России и Китая, хотя неизвестно, как далеко эта поддержка может зайти.
Штаты могут в Венесуэле попасть в ситуацию затяжной кровавой войны, как Москва в Украине.
И здесь есть существенное различие. В России «путино-подданные» готовы не только терпеть тяготы и лишения, но даже идти воевать в «СВО», с более чем вероятным летальным или вечно-инвалидным итогом. В Штатах такая готовность отсутствует напрочь, наоборот, царят антивоенные настроения, и если Трамп вздумает затеять войну, которая, скорее всего, будет долгой и кровавой, то очень серьезные социальные проблемы будут ожидать уже не Трампа, а всю Америку.
Впрочем, в медиа популярна версия, что Трамп, повторим, воевать не хочет, а намерен «взять на испуг» Мадуро путем демонстрации мощи американской армии.
Также ходят слухи, что Мадуро уже начал вести торги с Трампом по поводу своего ухода, но подтверждения у них никаких нет.
Пока мало что указывает на то, что Мадуро готов добровольно отказаться от власти, которую всеми силами удерживает уже 12 лет. Министр обороны Венесуэлы заявил, что страна не поддастся внешнему давлению и готова «с поднятой головой» встретить любые угрозы.
К тому же, в окружении Трампа идет борьба разных группировок.
К примеру, госсекретаря Марко Рубио считают сторонником «партии войны»: он выступает против уступок России (в частности, по украинскому вопросу) и Китаю. Его же называют главным лоббистом военной операции против Венесуэлы. Есть версия, что именно Рубио убедил Трампа в том, что Мадуро лично курирует наркоторговлю и возглавляет «Картель Солнц».
«Партии войны» Рубио, по распространенной версии, противостоит «партия мира» вице-президента Вэнса. И между обоими группами идёт постоянная борьба за то, к чьему мнению в большей степени будет прислушиваться Трамп.
Но у Трампа могут быть и свои сомнения относительно необходимости начала войны в Венесуэле. Он явно не хочет вызываться в длительную войну, которая стала бы для него политической катастрофой, поскольку, повторим, на войну нет запроса ни среди избирателей республиканцев, ни, тем более, среди избирателей демократов).
Нет никакой уверенности, что вопрос с Мадуро удастся военным путем решить быстро в формате «маленькой победоносной».
США, разумеется, многократно превосходят Венесуэлу по военной мощи. Однако если речь будет идти о некоей ограниченной операции, а США, похоже, задумали именно такую, то есть сведения, которые в схему «маленькой победоносной» не укладываются…
На борту военных кораблей США, дежурящих у берегов Венесуэлы, всего находится около 15 тысяч военнослужащих, но большая часть из них – это моряки, пилоты и обслуживающий персонал. Непосредственно в военной операции могут принять участие около 4-5 тысяч морских пехотинцев, включая элитные подразделения спецназа, и этого явно недостаточно для того, чтобы разгромить Венесуэлу, армия которой насчитывает 125 тысяч человек (плюс – так называемое народное ополчение в 220 тысяч человек).
Например, при вторжении в Ирак в 2003 году США и их союзники задействовали группировку в более чем 200 тысяч солдат.
США могут понадеяться на то, что силы вторжения встретят массовую поддержку мирного населения или на бунт и отказ воевать армии Венесуэлы. Однако это крайне рискованная ставка: Мадуро и правда не слишком популярен в Венесуэле, однако армия и ополчение, вполне возможно, останутся лояльными (офицерский состав вычистили от потенциально ненадёжных элементов ещё при предшественнике Мадуро Уго Чавесе). Кроме того, наиболее активные противники Мадуро уже давно покинули страну и будут болеть за силы вторжения из США, Мексики и Испании.
Другое дело, если американцам удастся в первые часы вторжения поразить то, что называется центрами принятия решений и тем более захватить или убить самого Мадуро, ключевых членов его правительства и высокопоставленных армейских офицеров, однако это проще сказать, чем сделать, особенно в ситуации, когда в Венесуэле наверняка должны готовиться именно к такому сценарию развития событий.
Больше перспектив имеет типичная для США тактика воздушно-ракетных ударов по ключевым военным и инфраструктурным объектам, которую с успехом применили в своё время против Югославии.
Но возникает вопрос о ПВО Венесуэлы.
С начала сентября поступали сообщения посадках в стране российских и китайских военных транспортников. А глава ГУР Украины Буданов недавно сообщил о присутствии в Венесуэле отряда российских военных под руководством генерал-полковника Олега Макаревича, который ранее возглавлял российскую группировку войск «Днепр». Первый зампредседателя думского комитета по обороне Алексей Журавлев подтвердил, что в Венесуэлу было переброшено определенное количество ЗРК «Бук-М2 и «Панцирь».
С учётом предыдущих поставок комплексов С-300, ПВО Венесуэлы может стать для американцев не самым простым противником даже при условии, что этими поставками дело и ограничилось.
Считается, что Москва не стала передавать Венесуэле более современные наработки – вроде гиперзвуковых противокорабельных ракет «Циркон» или чего-то подобного, которые могут стать угрозой уже для самих американских кораблей. Но точно это не известно, а потому под угрозой могут оказаться американские авианосцы.
Кроме того, неизвестно, что Венесуэле поставлял Китай, который лишен той «болтливости», которая отличает московских «депутатов государственной думы».
Несмотря на все это, очевидно, что Штаты смогут «задавить» Венесуэлу. Но для этого потребуются огромные ресурсы даже при сугубо «воздушной войне», ибо площадь Венесуэлы – на минуточку! – более 900 тысяч кв. км, правда, численность население оценивается в 28 млн человек (для справки – площадь Германии составляет чуть более 350 тыс. кв. км при населении около 84 млн чел.)
Кроме того, для «окончательного решения венесуэльского вопроса» все равно потребуется серьезная наземная операция, а это не только ресурсы, но еще и тысячи жизней американских солдат, чего Трампу и всей его компании в Америке не простят.
Впрочем, уже очевидно, что Трамп – не «вояка», а «понтовик». Он не раз демонстрировал, что не готов втягивать США в полномасштабные и долгие конфликты с большими жертвами среди американцев, и а готов к «понтам» – пиару на «маленькой победоносной войне», которая, повторим, в случае с Венесуэлой «не светит».
Правда, опять повторим, в Штатах есть «партия войны», которая будет стремиться втянуть Трампа в военную авантюру. Но решение все равно принимает Трамп, а в его окружении есть и другие «партии».
Война с Венесуэлой создаст сильное напряжение в отношениях Вашингтона и Москвы, хотя госсекретарь Рубио уже заявил, что Вашингтон этим не «заморачивается». Но если Венесуэла московским оружием начнет сбивать американские самолёты и топить американские корабли, ситуация может сложиться интересная…
Итак, 16 декабря Трамп объявил «полную и тотальную» блокаду в отношении нефтяных танкеров Венесуэлы, которые находятся под американскими санкциями. Он заявил, что Венесуэла «полностью окружена крупнейшей армадой, когда-либо собиравшейся в истории Южной Америки», и она будет только увеличиваться, пока власти латиноамериканской страны «не вернут США всю нефть, землю и другие активы, которые они ранее украли у нас». По состоянию на середину ноября в регионе находилось 15 тыс. американских военных.
В ответ, правительство Венесуэлы ввело военный эскорт для танкеров, сообщает The New York Times. По ряду свидетельств, конвоирование судов, причем не только танкеров с нефтью, Венесуэла осуществляет, хотя уже есть сообщения о том, что американцы остановили несколько танкеров.
Блокада Венесуэлы может иметь глобальные последствия, выходящие далеко за рамки конфликта между Венесуэлой и Штатов, которые добиваются свержения режима Мадуро.
Согласно международному праву, действия США полностью подпадают под определение агрессии.
Правда, Венесуэлу нельзя считать безвинной жертвой агрессии, поскольку страна также отметилась агрессией по отношению к более слабому соседу. Речь идет о местности Гуаяна-Эсекиба, расположенной на восточных границе Венесуэлы с небольшим государством Гаяна. По ряду причин, территория эта является спорной чуть ли не с ХІХ века, но вдаваться в это не будем. Реально эта местность, составляющая – на минуточку! – около 2/3 территории Гаяны находилась под юрисдикцией Гаяны, а территориальный спор был сугубо бумажно-кабинетным, тем более что, повторим, Венесуэла имеет без малого миллион квадратных километров территории.
Все резко изменилось, когда в этой местности были найдены залежи нефти, по некоторым данным, весьма значительные. Правительство Мадуро вдруг вспомнило, что это их территория, провело какой-то «референдум о возврате Гуаяна-Эсекиба в родную венесуэльскую гавань на правах отдельного штата», озаботилось назначение губернатор, а главное – начала подтягивать к границе войска, провоцируя «маленькую победоносную войну», потому что силы очень неравные. До войны и оккупации дело не дошло, скорее всего, из-за крайне напряженных отношений со Штатами, что не позволило отвлечься на эту авантюру.
Но вернемся к отношениям Штаты-Венесуэла.
Заявление Трампа о блокаде Венесуэлы без санкции ООН, а лишь исходя из отношения Вашингтона к нынешним властям этой страны, а также исходя из «права сильного» («делаем, потому что можем это делать»), работает на девальвацию обвинений Запада в адрес РФ относительно нарушений международного права при вторжении в Украину.
И в этом состоит для Украины одна из важнейших опасностей со стороны этой далекой, казалось бы, «войнушки» престарелого Трампа, который в голливудском стиле решил «разобраться с плохими парнями-латиносами из Каракаса», а заодно вернуть Штатам (нео)колониальное влияние, которое Запад начал утрачивать в Третьем мире еще с середины прошлого века, когда Трамп еще «на горшке сидел».
Прецедент морской блокады без санкции ООН может быть использован и против других стран, например, против России и Китая, хотя это пока кажется маловероятным.
На Западе, особенно в странах северной Европы, ещё уже давно звучат призывы заблокировать порты и российское судоходство, чтобы нанести удар по экспорту РФ. Прежде всего, речь идет о Балтике, где блокаду достаточно проще организовать технически, а через лежащие неподалеку от Петербурга порты идет значительная часть экспорта нефти.
Кроме того, несмотря на заигрывание с Москвой, Штаты при Трампе стремятся резко сократить экспорт российской нефти и прочих энергоносителей.
Относительно Китая, уже давно проговаривается сценарий блокирования американским флотом китайских портов в случае обострения отношений, например, из-за Тайваня, чтобы парализовать внешнюю торговлю, поскольку Поднебесная критически зависит от импорта и экспорта. Причиной также может стать новый виток торговой войны, поскольку США и Запад в целом сейчас глобально проигрывают Китаю конкурентную борьбу на мировом рынке товаров, и в Штатах может возникнуть соблазн задействовать один из последних своих аргументов, каковым является самый сильный в мире военный флот.
Очевидно, в Китае о чем-то таком думают, поскольку в последнее время на фоне роста нестабильности в мире Поднебесная массово скупает сырье, включая нефть и зерно.
Обострение вокруг Венесуэлы дает дополнительную почву для этих опасений, а также способствует дальнейшему сближению Китая и Москвой, поскольку Россия может обеспечить поставки сырья сухопутным путем. То есть обострение вокруг Венесуэлы подействует против преследуемой Трампом цели оторвать Москву от Пекина.
К тому же, Венесуэла – это не Россия и Китай, являющиеся огромными ресурсными странами и обладающие – что важно! – ядерным оружием. Поэтому столкновение с Штатов с ними чревато глобальной ядерной войной.
Блокада портов Венесуэлы может развязать руки Москве, и она в ответ на удары украинских дронов по кораблям может объявить блокаду европейских и/или британских портов.
Словом, морская блокада Венесуэлы Трампом может создать прецедент, который, в случае его повторения в отношении других стран, несет угрозу глобальной эскалации с риском сползания мира к ядерной войне, а также способствует укреплению альянса Москвы и Китая на почве противостояния общей угрозе.
Все это усложнит мирный процесс по Украина, хотя здесь главная проблема – тупой империализм Москвы.
Очевидно, блокада объявлена Трампом не для развязывания войны, а для того, чтобы вынудить Мадуро и его режим уйти. Но последнее крайне проблематично.
А затяжная война или даже просто противостояние в Венесуэле может стать политической смертью для Трампа и трампизма.
Правда, если «маленькая победоносная» удастся, что пока маловероятно, это развяжет Штатам руки и чревато указанными выше глобальными угрозами.
Появилось сообщение, что завтра 23 декабря в 23:30 по киевскому времени Трамп намерен выступить с заявлением на необъявленную тему вместе с министром войны Питом Хегсетом и главой ВМС Джоном Феланом.
Ровно за час до намеченного выступления Трампу проведут закрытый брифинг по разведке.
Пока что трудно сказать, связано ли это с Венесуэлой и будет ли это началом войны…