В прошлом пекарь и учитель, а теперь один из самых успешных детских писателей в мире британец Джереми Стронг рассказал, как и зачем он придумывает свои истории и что нужно, чтобы дети читали много и по собственному желанию.
Перед приездом в Украину вы объясняли детям в своём блоге, что это за страна. Пообещали продолжить рассказ, когда вернётесь. Вы уже знаете, что там напишете?
Я написал, как прекрасно в этом городе (Джереми Стронг стал специальным гостем 20-го Форума издателей во Львове. — Фокус). Это необычный опыт. Я уже загрузил несколько фотографий, остальные выложу, когда вернусь домой. Украина и Львов меня удивили. Я был во многих школах Европы, на книжных форумах Дубая и Гонконга, но этот форум особенный для меня. Я ощущаю особую близость с людьми, для которых пишу, чувствую, что мне здесь очень рады. Для меня было большой честью выступать на церемонии награждения перед писателями (Лучшая книга форума-2013. — Фокус). Ведь обычно такая честь выпадает писателям взрослой литературы. Но для меня это была возможность сказать, что все взрослые, то есть их читатели сегодня, когда-то были детьми. И очень важно, чтобы дети любили читать.
Вы активны в интернете. У вас есть собственный сайт. Какие ещё социальные сети вы используете?
Не люблю Facebook или Twitter. Ведь львиная доля информации там — это бытовые темы. Например: «Сегодня я проснулся». Действительно? Да ты что! Я пользовался Facebook недолгое время, поскольку он постоянно мешал работать. Но мне там быть необязательно, потому что моя аудитория — дети, которые не сидят пока в Facebook. Если бы я писал для подростков, тогда пришлось бы. В Англии, кстати, некоторые издатели настаивают на том, чтобы писатели для подростков постоянно пользовались социальными сетями.
Ваш сайт интерактивен. Вы постоянно на связи с собственной аудиторией, отвечаете на вопросы детей. Это маркетинговый ход или что-то большее?
Понимаете, если вы общаетесь с детьми, то не можете просто стоять и монотонно им читать. Вам нужно двигаться, быть активным, только так можно удержать их внимание. Когда я их расспрашиваю о чём-то, то иногда слышу очень интересные ответы, которые потом можно использовать в творчестве. Например, я спрашиваю мальчика: «Если бы ты писал рассказ, где бы ты это делал?» А он отвечает: «На моём столе». Я понимаю, что он имеет в виду — за столом, а не по столу. Но тогда у меня возникает идея описать процесс письма «по столу». Такой подход помогает находить новые идеи, новую информацию. Ну и, конечно, это помогает продавать мои книги.
Когда вы садитесь писать, вы уже знаете, как будет выглядеть книжка?
Книжка, как правило, начинается с простой идеи. Например, как-то ночью я проснулся около двух часов и подумал: а что если двое детей высадятся на какой-то планете и повстречают там армию викингов? Убегут от них и встретят там другую армию — древних египтян? И викинги будут ездить на танках времён Второй мировой, а египтяне — на динозаврах. Мне кажется, что это может быть хорошим началом истории. Тогда я думаю, как мне всё это объяснить, постоянно себя спрашиваю: почему так случилось? Где викинги взяли танки? Ведь когда эту историю будут читать, такие вопросы возникнут. А без ответов на них рассказ будет бессмысленным. Даже если вы пишете что-то экстраординарное, надо объяснять детям причины. Потом я собираю все свои записки — около 10–12 страниц. Иногда я устаю думать над текстом и начинаю рисовать смешные картинки, какие-то бессмысленные рисунки. Но они для меня — кусочки пазла. Я пытаюсь их соединить, чтобы вышла целая история.
Что самое сложное для вас, когда пишете?
Самое сложное — начало. У тебя перед глазами пустая страница. Ты знаешь, что начинается путь длиной в несколько месяцев. Поэтому я стараюсь начать с чего-то такого, что поможет мне писать больше. Я ищу что-то захватывающее для себя и для читателя. Иногда я несколько дней не могу думать ни о чём, кроме этого.
Есть ли какие-нибудь универсальные правила написания хорошей детской книги?
Не думаю, что есть правила. Главное — быть с маленькими детьми. К счастью, я много помню из своего детства. К тому же у меня за плечами многолетний учительский опыт. Это мне помогает. Очень важно понимать, как дети думают и как чувствуют.
У вас есть заранее подготовленный список позитивных черт, которыми вы будете наделять героев, например, честность, доброта, и список негативных, таких как лень, которые будете критиковать?
Нет, не всегда. Нет такого, что я решаю — вот, нужно написать рассказ о важности настоящей дружбы или о том, как ребёнку сложно перенести развод родителей. Но я могу ввести персонаж, который живёт с одинокой матерью. Обычно я пишу о негативе, чтобы потом рассказывать о чём-то положительном. Ведь если вы не знаете, что такое печаль, то не поймёте, что такое радость. Хотя я знаю авторов, которые думают: надо бы написать о проблемах матери-алкоголички. Это не мой случай. Я пишу смешные сочинения. История должна быть смешной — это главное. И она будет такой, потому что так работает мой мозг. Самое важное для меня — чтобы ребёнок читал книжку.
Складывается впечатление, что внутри вас, глубоко в душе, живёт ребёнок.
Да. Он там живёт. Моя жена часто удивляется, как я могу помнить столько вещей из детства. Она вот не помнит. Не всё в моём детстве было хорошо, особенно в школе. Тогда я прятался в свой внутренний мир, а он у меня очень глубокий. Моя жена говорит, что он как панцирь. Друзья её спрашивают: как твой муж остаётся таким спокойным? Он никогда не повышает голос, никогда не нервничает. Она объясняет, что когда мне грустно или когда я нервничаю, то просто замыкаюсь в себе. Есть только некоторые моменты, которые могут меня очень разозлить. Например, когда министр образования вносит изменения в учебную программу. Но не будем об этом говорить сейчас.
С кем вам легче общаться, с детьми или взрослыми?
С детьми легче. Их реакцию видно сразу. Я смотрю на выражение их лиц и понимаю: тут надо сменить тему, а тут можно продолжать. Мы шутим, они искренне смеются, и тогда я понемногу перехожу на более серьёзные темы. Но когда ты разговариваешь со взрослыми, то ничего не понимаешь. Их лица тебе ничего не сообщают, ты не понимаешь, о чём они думают. И тогда общаться тяжело.
Зачем вы пишете детскую литературу?
Я люблю писать. Это главное. Это моя работа, но я её люблю. Я также привык учить маленьких детей. Я проработал учителем 15 лет и знаю, как важно приучить ребёнка читать. Есть не много книжек, которые дети хотели бы прочесть по собственному желанию, особенно в возрасте 7–9 лет, когда они становятся самостоятельными читателями. Тогда я начал писать произведения, которые, по моему убеждению, приносили им радость. Я использовал юмор. Думаю, когда люди смеются и наслаждаются чем-то, им хочется заново пережить эти эмоции. Так же и с чтением. Это хороший приём в образовании — учить весело. Это одна из причин, почему я пишу детские книги. Когда я только взялся за это ремесло, то писал для взрослых, а параллельно — для детей. Издатель книги для взрослых брать не захотел, зато с удовольствием публиковал детские. Меня просили сочинять всё больше и больше произведений для детей. Теперь у меня нет ни времени, чтобы писать для взрослых, ни историй для них.