Сто лет назад миру представили пилтдаунского человека, который сначала был открытием века, а потом оказался одной из самых дерзких и блистательных подделок в истории науки.
Кости и камни, найденные в гравийном карьере близ Пилтдаунской пустоши в английском графстве Сассекс незадолго перед Первой Мировой войной, были разоблачены ещё полвека назад, но до сих пор мы не знаем ни имени мистификатора, ни его мотивов. Впрочем, в скором времени с помощью новейших методов криминалистической экспертизы тайна, возможно, будет разгадана.
Сегодня фрагменты черепа и челюсти, а также окаменелости млекопитающих и орудия из кремня хранятся в сейфе Музея естественной истории. Но когда-то и им светило солнце. 18 декабря 1912 года на заседании Геологического общества Лондона они произвели фурор: древнейший человек, известный науке, изготовленные им орудия труда и останки животных, на которых он охотился. Казалось, найдено недостающее звено между человеком и обезьяной, предсказанное Чарльзом Дарвином.
Открытие сделал сассекский стряпчий и любитель древностей Чарльз Доусон, который принёс находки своему другу Артуру Смиту Вудворду, смотрителю отдела геологии Музея естественной истории Лондона. Хотя доктор Смит Вудворд специализировался на ископаемой рыбе, он поставил на карту свою репутацию (и репутацию музея) и назвал экземпляр в честь своего друга «Dawn Man of Dawson» («Рассветный человек Доусона»), Eoanthropus dawsoni.
А время было непростым: учёные вот уже 50 лет горячо обсуждали проблему происхождения человека, но количество ископаемых находок оставляло желать лучшего. Кое-что на тот момент уже нашли во Франции, Германии, Бельгии и на Яве, а царица морей ничем похвастаться не могла. Поэтому Доусон и Смит Вудворд оказались очень к месту. Подумать только: древнейший человек был британцем!
Человекоподобная черепная коробка пилтдаунского человека и очень обезьянообразная челюсть — именно этого и ждали от предка. В 1914 году на том же месте нашли большой костяной инструмент, который тоже оказался уникальным. Изготовленный из ноги вымершего слона, на одном конце он был плоским, а на другом — заострённым. Никто не мог понять, для чего он предназначался, но учёных это не смущало. Смит Вудворд даже вообразил повседневную жизнь этого человека: что он ел, как готовил, что носил. Считалось, что предок жил 0,5−1 млн лет назад.
Сказать по совести, скептики и тогда были начеку. Раздавались голоса о том, что человеческий череп и обезьянья челюсть не могут принадлежать одной особи и даже одному виду. Возможно, они случайно оказались вместе в одной яме. Но в 1913 году находка клыка, очень похожего на предсказания Смита Вудворда, пошатнула позиции критиков. Затем в 1915 году километрах в трёх от гравийного карьера Доусон наткнулся на фрагменты черепа и зуб, аналогичные предыдущим находкам. Сомневающимся пришлось замолчать.
И лишь сорок лет спустя, когда появились методы более точного датирования, выяснилось, что пилтдаунский человек — подделка. Череп принадлежал современному человеку, жившему несколько столетий назад, челюсть позаимствовали у орангутанга, причём её сломали, чтобы скрыть очевидность этого факта, а зубы подпилили. К тому же все артефакты покрасили, чтобы они смотрелись естественно среди пилтдаунского гравия.
Разразился скандал, и всем, конечно же, захотелось узнать, кто это сделал. Масла в огонь подливал тот факт, что кто-то не просто безобидно пошутил, а устроил целенаправленную мистификацию, повлиявшую на развитие науки о происхождении человека. Но не было ни отпечатков пальцев, ни покаянного письма, ни тщательно составленного протокола обнаружения костей.
С приближением векового юбилея «открытия» группа специалистов-«пилтдаунцев» решила, что ждать больше невозможно. Крис Стрингер из того же Музея естественной истории (один из современных авторитетов в области антропогенеза) и его коллеги обрушили на пилтдаунский материал всю мощь современной техники от изотопного и генетического анализа до микроскопии высокого разрешения. Но выяснилось пока лишь то, что фальсификатор (или фальсификаторы) знал своё дело на «пять с плюсом». Например, все кости и камни обработаны так, чтобы скрыть любые характеристики, позволявшие догадаться об их происхождении.
Круг подозреваемых широк. Многочисленные исследователи, к примеру, обращали внимание на то, что сэр Артур Конан Дойл жил неподалёку и играл в Пилтдаунском гольф-клубе, секретарём которого был, кстати, Доусон. Философ-иезуит и палеонтолог Пьер Тейяр де Шарден, нашедший тот самый клык и работавший на раскопках вместе с Доусоном и Смитом Вудвордом, тоже не раз оказывался в центре внимания. Что уж говорить о самом Смите Вудворде.
Но чаще всего, конечно же, автором мистификаций называется Чарльз Доусон. Именно он принёс первые окаменелости Смиту Вудворду, именно он нашёл основную часть материала, и именно он был единственным, кто раскопал второго пилтдаунского человека. Доусон скончался в 1916 году после короткой болезни в возрасте 52 лет, и после этого в Пилтдауне не было найдено ничего, хотя Смит Вудворд не сдавался до глубокой старости, пока слепота не положила конец его напрасным трудам.
Смит Вудворд отзывался о Доусоне как об увлечённом, неунывающем коллеге. Но многие, кто знал его по Льюису, где тот жил, не только сомневались в чистоте намерений этого человека, но и допускали, что он мог быть автором обмана. Известно, что он подделал многие из своих археологических находок.
Что двигало им? Возможно, он жаждал признания, мечтал об избрании членом Королевского общества (его выдвинули в 1913 году, но на этом дело кончилось). И тем не менее все улики против него косвенные. К тому же сомнительно, что какой-то стряпчий мог одурачить весь учёный мир.