Военная активность последних недель на Корейском полуострове резко актуализировала вопрос об уровне боеготовности российский Вооруженных сил
Ответ, полученный в ходе недавних учений на Черноморском побережье, удовлетворил далеко не всех, считает автор материалов Александр Гольц, опубликованные российским Коммерсантом.
В момент, когда северокорейский лидер Ким Чон Ын угрожал развязать войну на Корейском полуострове и даже нанести ядерный удар по территории США, российский Верховный главнокомандующий отдал внезапный приказ по переброске войск. Только войска экстренно перебрасывались не к границе с КНДР. У них был приказ выдвинуться на Черноморское побережье… на территорию иностранного государства Украины.
Российское издание подробно рассказывает, какие войска и какие задачи получили. В частотности КоммерсантЪ пишет: Команду получили 45-й отдельный полк ВДВ, подразделения 106-й (Тульской) воздушно-десантной дивизии, а также 22-я бригада спецназа ГРУ. Военно-транспортная авиация успешно перебросила их в район потенциального конфликта. Одновременно приказ об оперативном развертывании был получен Черноморским флотом, его десантные корабли с морской пехотой на борту вышли в море. Кроме того, в море вышли десантные корабли Балтийского флота, которые после январских маневров в Средиземноморье оставались в Новороссийске. Дислоцированные в регионе воинские части тоже стали выдвигаться в район сосредоточения. В печати упоминались подразделения 7-й воздушно-штурмовой (горной) дивизии и бригады управления.
Судя по официальным сообщениям, маневры прошли без сучка, без задоринки. Самолеты военно-транспортной авиации вовремя доставили десантников и силы спецназа в район развертывания. Воздушное десантирование тоже прошло замечательно. Выполнила свои задачи и морская пехота, которая осуществила несколько тактических высадок, в том числе и на полигон под Феодосией. Те же части, которые совершали марши по суше, не потеряли в пути ни единой боевой машины. О чем начальник Генерального штаба Валерий Герасимов с гордостью доложил президенту, прибывшему в район учений.
Если все было так, как утверждается в официальных реляциях, то следует признать: кто-то в военном ведомстве обладает способностью творить чудеса.
Нынешняя внезапная проверка боеготовности — вторая за последние 20 лет. А первая была проведена по приказу министра обороны Сергея Шойгу месяцем раньше — в феврале. Тогда приказ выдвигаться получили войска Центрального и Южного округа, а по воздуху на Урал были переброшены десантники 98-й дивизии, базирующейся в Иваново. Результаты тех учений были далеко не блестящи.
Итоги подводил все тот же начальник Генштаба. Он нарисовал удручающую картину: “Отмечается низкий уровень подготовки выпускников учебных центров, особенно водителей и механиков-водителей, что приводило к выходу техники из строя при выходе из парков, в ходе марша и при выполнении учебно-боевых задач. Практически во всех проверенных “организмах” оперативные дежурные и дежурные по воинским частям показали слабые навыки в доведении сигналов по автоматизированным системам боевого управления”. “Слабые навыки” выразились, например, в том, что приказ о боевой тревоге был просто не принят российскими войсками, дислоцированными в Таджикистане…
Еще хуже дела обстояли с готовностью военной техники. Так, были обнаружены неисправности на пяти вертолетах, из-за чего они не смогли принять участие в учениях. Не выполнив боевую задачу, на аэродром вернулись штурмовики Су-25, с которых во время бомбометания не сошли с направляющих две бомбы. По словам Герасимова, 34 процента авиатехники неспособны к боевой работе. С техникой сухопутных войск не лучше. В 28-й отдельной мотострелковой бригаде Центрального округа оказались небоеготовы две самоходные артиллерийские установки “Мста-С”. Были проблемы и у десантников. “БМД-2 устарели морально и физически,— констатировал Валерий Герасимов,— возраст машин составляет 20-25 лет, а иногда и более. Износ основных узлов и агрегатов не позволяет использовать боевые возможности данного вида техники. По этой причине в ходе марша на полигон из строя вышли две единицы БМД-2”.
Идея министра — совершенно правильная. Только в результате таких внезапных проверок военно-политическое руководство и может узнать, насколько войска готовы защищать страну. Военные теоретики сходятся в том, что будущие войны могут начинаться неожиданно, без длительного “угрожаемого периода”, во время которого можно подготовить войска. Однако проблемы, выявленные в ходе первой, февральской, проверки носят системный характер. Их нельзя решить, сурово указав в ходе совещания военачальникам на “имеющиеся недостатки”. Некомплект личного состава в Российской армии составляет сегодня около 30 процентов, а среди тех, кто служит, половина находится в войсках меньше шести месяцев. Ситуация не может измениться за месяц. Эти люди обслуживают военную технику, они управляют танками и БМП, они гробят их без достаточной подготовки. Нам бодро докладывают: морские пехотинцы сейчас за пару часов погрузились на корабли. Напомню, что в 2008-м, во время войны с Грузией, предполагалось использовать морскую пехоту Черноморского флота. Однако она грузилась на корабли все те пять дней, пока шла война…
Можно, конечно, предположить, что Минобороны удалось в течение месяца разработать магическую технологию превращения вчерашних школьников в уникальных экстра-специалистов по обслуживанию танков и боевых машин пехоты, выпущенных три десятка лет назад. Но если таких предположений не делать, тогда надо признать: “внезапная” проверка совсем уж внезапной не выглядит. Идея Шойгу о неожиданных проверках войск явно понравилась кремлевским пиарщикам, и министр конечно же подстраховался. Не случайно ведущую роль в маневрах играли воздушно-десантные войска, где больше всего контрактников. Главком ВДВ Владимир Шаманов получил недавно приказ создать из контрактников 23 батальона. Подозреваю, что как раз из них и были сформированы батальонные группы, участвовавшие во внезапных маневрах. Есть все основания полагать, что как для сухопутных войск, так и для ВМФ внезапный приказ Владимира Путина был не слишком неожиданным. Так, к моменту проведения учений в Черном море заблаговременно оказались десантные корабли с Балтики.
Инспекция на высшем уровне: президент Владимир Путин в аэропорту Анапы. О ходе учений Главкому докладывали министр обороны Сергей Шойгу и начальник Генштаба Валерий Герасимов
Показательно, но в этих маневрах (или во внезапной проверке) удивительным образом отразилась российская внешняя политика, отмечает издание. С одной стороны, как ни крути, они носили вполне вызывающий характер. В отличие от февральских учений, проводившихся на Урале, теперь экзамен сдавали российские войска, значительная часть которых расположена на территории иностранного государства — Украины. Тамошние власти, не желая дразнить своего восточного соседа уверяют, что Москва заблаговременно проинформировала о предстоящих маневрах (и это еще одно подтверждение тому, что внезапность проверки была условной). Но украинская оппозиция увидела в учениях повод для выражения недовольства Харьковскими соглашениями, закрепившими российское военное присутствие на Украине. И на сей раз не без оснований — так или иначе фактом проведения внезапных маневров Москва напомнила Киеву: в любой момент она может начать боевые действия, не консультируясь с Украиной, а лишь “проинформировав” ее. И соседнее государство обречено будет против собственной воли косвенным образом участвовать в боевых действиях.
Некоторые обозреватели объясняют решение о внезапной проверке войск Южного военного округа желанием Москвы послать сигнал Тбилиси и Вашингтону. Как раз в это время на полигоне Вазиани проходили американо-грузинские учения Agile Spirit 2013. Их, как и положено, заклеймил представитель отечественного МИДа. По его словам, “любое зарубежное военное содействие Тбилиси, чем бы оно ни мотивировалось, осложняет перспективы укрепления мира и стабильности в регионе”. При этом нельзя не обратить внимания на то, что в мероприятии, которое “осложняет укрепление мира”, участвовало раз в семь меньше военнослужащих, чем в российских маневрах. Что не помешало заместителю министра обороны Анатолию Антонову заявить: российские учения в Южном округе повышают боеготовность Черноморского флота, в которой “заинтересованы все прибрежные государства”. Не уверен, что “все прибрежные государства”, некоторые из которых входят в НАТО, разделяют подобную точку зрения.
Все дело во внезапности учений. То, что благо для боеготовности, создает проблемы во взаимном доверии. Все договоры и соглашения о контроле над вооружениями на европейской части континента направлены на то, чтобы избежать внезапной эскалации межгосударственных противоречий до стадии военного конфликта. Именно поэтому Договор об обычных вооружениях в Европе (Россия вышла из него) устанавливает потолки для отдельных видов вооружений по региональному принципу. Смысл в том, чтобы никому не позволить внезапно сконцентрировать войска в необходимом количестве для проведения наступательной операции. Подписанные в 2011-м Венские соглашения о мерах доверия требуют заранее предупреждать о маневрах, в которых участвуют свыше 9 тысяч военнослужащих. Именно на этом основании Москва никого не проинформировала о маневрах, в которых задействовано 7 тысяч солдат и офицеров.
Однако ситуация не столь однозначна, если подходить к делу с точки зрения духа, а не буквы этих соглашений. Именно в Черноморском регионе проходила последняя по времени европейская война — грузино-российский конфликт. И вот один из участников этого конфликта, никого не проинформировав, начинает перемещать войска. Это, естественно, фиксируется тем, что в официальных документах именуют “национальными средствами разведки” — разведывательными спутниками, радиолокационными станциями. Выдвижение войск началось рано утром, а разъяснения последовали лишь к вечеру 28 марта. Натовские страны целый день волновались: “Что еще могло прийти в голову русским?”
Все это отнюдь не способствует укреплению стабильности на континенте. Официальные натовские представители очень вежливо выразили разочарование. “Я думаю, что в будущем было бы полезно обеспечить предсказуемость наших отношений, максимальный уровень прозрачности”,— подчеркнул заместитель генсека НАТО Александр Вершбоу.
Великий Клаузевиц написал два века назад, что война — это продолжение политики. Маневры — это то, какой видит будущую войну руководство страны. Маневры, прошедшие на Черном море, чрезвычайно точно продемонстрировали противоречия отечественной политики, резюмирует российское издание.