Сегодня, 16 июня, командующий ополчением ДНР Игорь Стрелков на своей странице ВКонтакте написал, как он утверждает, «Важное письмо». Публикуем его полностью.
«В иной ситуации я, конечно, держался бы более спокойно и рассудительно. Более отвлеченно и более академично. Но в этой я не могу.
В 1991 году я видел, что падает СССР. Все говорили: спокойно, без паники, КГБ и ЦК все контролируют. СССР пал и на его месте появились эти омерзительные русофобские образования — в том числе и Украина. Путин справедливо назвал это величайшей геополитической катастрофой. И это было именно так: величайшая геополитическая катастрофа. Я видел, как она приближается, и как люди, уполномоченные предотвратить ее, ничего не делают для этого. Потом я видел на вечере газеты «День» отпущенных на свободу членов ГКЧП: они говорили как один — мы не пролили кровь. Но Большая Россия распалась. Они не пролили кровь, но кровь потекла потом рекой. И течет до сих пор. Кто они были? Благородные гуманисты? Я думаю нет — трусы и предатели. Слабовольные и слабоумные.
В 1993 году Верховный Совет выступил против Ельцина и его ультралиберального проамериканского окружения. Лидеры Верховного Совета уже после бойни в Останкино кричали с балконов: главное решить ситуацию миром. Наутро к Белому Дому подъехали танки и начали методичный расстрел. Горстка оборонявшихся патриотов была уничтожена. Кто были эти люди, лидеры Верховного Совета, призывавшие к миру? Те же, что и ГКЧП.
В 1999 году бандиты Басаева взорвали дома в Москве и вторглись в Дагестан. Степашин накануне заявил, что Северный Кавказ мы потеряли. Многие призывали к миру и требовали дать Чечне (и Северному Кавказу) свободу. Требовали НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ВВОДИТЬ ВОЙСКА. Тогда появился Путин, флегматично и жестко сказавший «нет». И ВВЕЛ ВОЙСКА. Он начал Вторую чеченскую компанию, которую выиграл. С потерями, с колоссальным напряжением сил, но выиграл. И Северный Кавказ остался в России.
Как он повел себя в этой трудной ситуации? Как настоящий лидер, правитель, мужчина и воин. С волей и умом. Контраст с 1991/1993? Именно. Я и большинство из нас поверили в него тогда. Не на пустом месте. За конкретные дела. За спасение России от распада.
Видя, что происходит в Киеве весной 2014, мне стало совершено понятно, что США и Запад готовят нам еще одно историческое испытание. Цель: выбить нас из Украины, полностью оторвать украинцев от русских. Об этом ранее открыто писал Бжезинский. Теперь Евромайдан стал этим инструментом: все, что там происходило — было направлено на одно — на разжигание ненависти к нам. Запад не просто благосклонно взирал на это, он делал все возможное, чтобы раскалить ненависть. И он добился своего, поддержав самые крайние националистические силы — вплоть до нацистов. На повестке дня стоял ультиматум о выводе наших военных кораблей из Севастополя и о зачистки Крыма.
Что делает Путин? Поддерживает волю крымчан к независимости и оказывает им силовую поддержку. Он ведет себя снова — в который раз — как лидер, патриот, мужчина, русский человек. Трудное решение, но прекрасное.
Далее: Новороссия. О ней Путин говорит во время Прямой линии, как о части Русского Мира. Обещает не бросить в беде. Люди Донецка и Луганска слышат, верят, собираются с мужеством и поднимаются за свою свободу. Озверевшие неонацисты из Киева бросают на них все свои силы. Начинается обыкновенный геноцид. Снова нам брошен вызов. Чего я жду от Путина? Того же, что и раньше. Патриотических мужественных волевых действий. Русских действий. Непопулярных, так как любая война не популярна и ведет к жертвам. Путин медлит. Понять можно. Ждет момента, тоже понять можно. Тревожно, жутко, бесконечно больно за гибнущих на глазах людей — особенно детей — но все еще понять можно. Откуда вера в Путина? От памяти того, как он поступал раньше. И кроме 1999 года и Второй Чеченской еще и в 2008 в Грузии. В целом никогда не предавал. Он не боялся войны, когда это было необходимо. И в этом контраст со слабовольными и слабоумными предводителями справедливых попыток спасти страну и в 1991, и в 1993. Путин до последнего демонстрировал ум и волю, совесть и верность. В критические моменты всегда поступал именно так.
Поэтому я просто подбадриваю его сделать то, что он логически должен был сделать и что он ранее в аналогичных ситуациях делал всегда — ввести войска, чтобы спасти людей, чтобы предотвратить геноцид, чтобы отстоять наши ценности и наши интересы. Не он же все это начал. Мы никого не трогали во время Евромайдана. И лишь перед лицом прямой агрессии постфактум соединились с Крымом. Помощь Новороссии столь же логична, что я не ожидал, что это вызовет какие-то проблемы. Третьей мировой не будет по тысячам причин, и главное — Украина не относится к области жизненно важных зон ни для США, ни для НАТО. В любом случае США своего добились — между славянскими народами пролегла кровь, а отношения с Европой настолько осложнены, что компенсировать потери удастся с огромным трудом.
Но тут-то и начинаются странные процессы. Путин начинает тянуть с решением. Он так ранее не поступал никогда. Да, он включался в последний момент. Но не после того, как этот момент прошел. Но теперь все пошло как-то не так… И тут же бешеная атака на меня со всех сторон: от либералов (за патриотизм — ведь они просто на стороне хунты, США и НАТО), от антипутинских националистов (за поддержку Путина), и самое странное — от патриотических сторонников Путина. Путин перестает быть Путиным на глазах, но оказывается, есть множество его сторонников, которые этого просто не замечают и поддерживают его в тот момент, когда он не делает того, что должен. Перед лицом погибших и гибнущих, перед лицом истории. Если он еще протянет с решением, все его враги и все враги России внутри и вовне воспрянут духом и перейдут в контрнаступление: на Новороссию, затем на Крым, затем на Кремль. Против него единым строем выйдут всегда ненавидевшие его либералы и преданные Путиным националисты. Повторится киевский сценарий. И чтобы спасти себя и страну Путину придется снова встать перед проблемой насилия. Либо в Крыму, либо в Москве. И снова война. И снова примеры старый — ГКЧП и лидеры Верховного Совета и новый Янукович. Их пацифизм и гуманизм неизменно приводил к распаду Государств.
Сейчас Путин предает не только ДНР и ЛНР, он предает самого себя, Россию, всех нас. Кроме прямого введения войск есть множество реальных способов спасти Новороссию. Я знаю, о чем говорю: решающих средств пока не задействовано. И это чудовищно по своим последствиям. И это неожиданно и это нелогично. И это совсем не по-путински. И те, кто захлебнулись в истерике против ввода войск, ведут себя в этой ситуации странно и нелогично для патриотов. Если не за отстаивание наших ценностей и интересов, то за что они любят Путина? И кто они, эти странные противники ввода войск? Не виртуальны ли они? Не боты ли они сетевой войны? Не агенты ли иностранных спецслужб, заранее наштамповавшие патриотические паблики, чтобы в критический момент завопить в унисон: Путин, не вводи войска…
Путин должен решительно помочь Новороссии — тем или иным способом, и на самом деле, ему виднее каким именно. Можно и без войск. Можно и как-то иначе. Но не происходит ИМЕННО ЭТОГО. Люди, поднявшиеся против хунты, на последнем издыхании. Им нужна РЕАЛЬНАЯ помощь. Эффективная и немедленная. А ее нет. Чем дольше ее нет, тем наглее каратели, тем безжалостнее они уничтожают мирных граждан. Уже не просто угрожают уничтожить, но уничтожают. На наших глазах. А что же Путин? Ну что же он…
Страшная пауза».