За несколько дней до возможной встречи руководителей Германии, Франции, Украины и России в Астане в так называемом “нормандском формате” становится все очевиднее, что никаких реальных результатов достичь на ней не удастся – прежде всего потому, что стороны совершенно по-разному оценивают собственное положение и намерение друг друга.
Запад по каким-то совершенно непонятным причинам – впрочем, понятным, нормальным людям свойственно думать о других в схожих категориях – считает, что Владимир Путин уже понял, насколько губительны для России, его политического режима и для него лично европейские и американские санкции.
В условиях понижающихся цен на нефть ограничение возможностей кредитования может добить российскую экономику.
Именно поэтому от санкций нужно избавляться – по крайней мере, Олланд или Меркель избавились бы на месте Путина. Именно поэтому Олланд заявляет, что если будет достигнут прогресс относительно урегулирования ситуации на востоке Украины, то западные санкции могут быть отменены – а если не будет прогресса, то не будет и отмены санкций. Меркель добавляет, что отмена санкций может происходить параллельно с улучшением ситуации. Уйдут с Донбасса – будет отменен “донецкий пакет”, ну а когда освободят Крым – тогда и вовсе санкции отменят, хотя сама канцлер в это не верит.
Теперь как понимают это в Москве.
Глубины кризиса здесь просто не способны понять – тут и некомпетентность нынешнего российского руководства и почти религиозная вера в то, что нефть обязательно вырастет в цене, и просто уход Путина в астрал, куда ради собственного комфорта понемногу перемещаются приспешники правителя.
Поэтому когда Олланд говорит об отмене санкций, в Москве слышат только первую часть его заявления и пропускают мимо ушей вторую. И убеждают себя, что “антироссийский фронт” прорван и Франция не сегодня, так завтра раскается, отдаст “Мистрали” и вообще вступит в Евразийский союз. Когда Меркель говорит о возможной процедуре отмены санкций, в Кремле это понимают как призыв к постепенной капитуляции: вот, как только “сдадим” Донбасс, “западники” продолжат нажимать по Крыму. Так что – ни шагу назад, иначе затопчут.
Поэтому для Путина самое главное сейчас – не отступать. Именно так он воспринимает рецепт собственного политического выживания. И сколько бы Олланд и Меркель не убеждали его, что в результате такого “выживания” шатающееся здания российской экономики обрушится просто на голову кремлевского небожителя, он им нипочем не поверит. А поэтому будет пытаться водить за нос до последнего, стараясь добиться отмены санкций без каких-либо реальных действий с собственной стороны. Именно поэтому в Астане – даже если Олланд, Меркель, Порошенко и Путин туда прилетят – ничего не произойдет.
Это, кажется, понял уже и Назарбаев, тоже решивший, что экономическая ситуация в России подтолкнет Путина к урегулированию кризиса – и столкнувшийся со стеной неадекватности. И теперь Назарбаев просто пытается конвертировать свой новый статус посредника и примирителя не столько для решения украинской ситуации, сколько для предупреждения казахстанской.
А это означает, что Назарбаев, общающийся с Путиным более тесно, чем Меркель или Олланд, убедился в полной неадекватности российского коллеги и работает – впрочем, как и Лукашенко – исключительно над собственным спасением.
Это и есть ответ на вопрос, что может произойти или не произойти в Астане: невозможно спастись вместе с Путиным, договорившись с ним и рассчитывая на его здравый смысл. Спастись можно, только если Путина не будет – а не в случае если он “что-то” поймет и изменит политику. И вслед за Назарбаевым эту истину придется понять и тем западным политикам, кто уповает на здравомыслие российского президента, и тем, кто уверяет, что санкции рассчитаны вовсе не на крах Российского государства, а на взаимопонимание с ним.
Просто нам всем нужно перестать лгать самим себе.
Виталий Портников
