Российские газопроводные проекты в обход Украины один за другим теряют шансы на реализацию. С началом конфликта Москвы с официальной Анкарой, в разряд несбыточных проектов перешел "Турецкий поток"
Еще раньше Россия сама отказалась от строительства “Южного потока” не сумев или не захотев согласовать его с Еврокомиссией. На очереди “Северный поток-2”, которому Еврокомиссия уже отказала в финансировании. А в скором будущем от него могут и вовсе отказаться. Восемь посткомунистических стран ЕС, а также Греция, обратились с письмом в Еврокомиссию с требованием закрыть тему нового газопровода из России на декабрьском саммите Евросоюза. По мнению подписантов, строительство “Северного потока-2” только увеличит энергетическую зависимость ЕС от России.
Таким образом, “Газпром”, который уже неоднократно заявлял о желании прекратить транзит газа через Украину, оказывается в тупике. Развивать новые проекты мешает политика. Пользоваться газотранспортной инфраструктурой на украинской территории российская компания тоже не может – все по тем же политическим причинам.
Какие остаются варианты? Первый, разумеется, в том, чтобы все же договориться. Например, “Северный поток-2” вполне может быть построен и без поддержки со стороны Еврокомиссии.
Проект может быть реализован, если давление со стороны Брюсселя прекратится, страны-транзитеры, вроде Словакии, смирятся с потерей доходов от прокачки российского газа по своей территории, а государства Южной Европы откажутся от мечты о реализации давно свернутого, в том числе и по их вине, проекта “Южный поток”. Ну а “Газпром” должен найти способ работать в рамках так называемого “третьего энергопакета” и демонополизировать новый трубопровод.
Реально ли это? Судя по тону “письма девяти” и комментариям, раздающимся из Брюсселя и Москвы, на данный момент это исключено. Пространства для компромисса остается все меньше, а ставки все стороны газового спора повышают. Европейские политики постоянно напоминают России, что теперь есть рынок сжиженного газа и всегда можно обратиться к Катару за дополнительными поставками, как это делает Турция.
В этом споре российские власти похожи на быка, которого вначале раздразнили, потом загнали в узкий коридор и теперь гонят в вольер. Огромное животное упирается и пытается растоптать раздражающих его маленьких человечков. Но у него всегда есть шанс не бежать в заданном направлении, а попытаться пробить стену там, где она кажется наименее прочной.
Такая возможность есть и у Кремля. Самым слабым элементом в конструкции, которая имеет целью заставить Россию сохранить транзит газа через украинскую территорию, остается сама Украина.
Означает ли это, что Москва сядет за стол переговоров с Киевом, как на это рассчитывают некоторые европейские политики, и договорится об использовании уже существующей газотранспортной системы? Этого не будет. Проблема даже не в том, что переговоры эти должны проходить после аннексии Крыма и на фоне военных действий в Донецкой и Луганской областях. Проблема в том, что одной из главных движущих причин конфликта в Украине было желание России получить контроль над соседней страной и ее газотранспортной системой. Иначе говоря, не получив контроль надо Украиной, Россия на дальнейший транзит через ее территорию не согласится.
В итоге экономические интересы толкают Кремль к возобновлению агрессии на востоке Украины. В рамках конфронтационной логики, которую с 2014 года демонстрирует российское руководство, из нынешнего положения другого выхода нет. Если альтернативные трубопроводы построить не удается, Москве остается бороться за получение контроля над уже существующими.
Владимир Путин недаром в своих выступлениях часто использует выражение “как бычка на веревочке”. Для него подчиниться чужим требованиям, следовать по маршруту, который кто-то определил за тебя, страшнее, чем пойти на военный конфликт. И в Евросоюзе не должны об этом забывать, загоняя российского лидера в слишком узкие рамки.