Холодная война давно завершилась, старые приемы Ostpolitik изжили себя, но среди немецких политиков по-прежнему есть те, кто готов вернуться к пророссийской внешней политик.
Об этом пишет Джуди Демпси, старший научный сотрудник европейского Центра Карнеги и главный редактор блога «Стратегическая Европа»
Ангела Меркель получила немало похвал за свою политику в отношении России и Украины. В непростые времена немецкий канцлер объединила Евросоюз в вопросе санкций против Москвы после аннексии Крыма и вторжения в Восточную Украину. Вдобавок она неоднократно принимала в Берлине украинского президента и продолжает отстаивать сохранение санкций до полной реализации Минских соглашений.
Однако внутри её коалиции левоцентристские социальные демократы склоняются к другой точке зрения, показывая тем самым, что партия не желает расставаться с политикой сближения Германии и России, начавшейся еще в 70-е годы прошлого столетия, – так называемой Ostpolitik.
Лидеры социал-демократов до сих пор верят, что Ostpolitik является краеугольным камнем европейской стабильности и безопасности, но в действительности на сегодняшний день эта политика неуместна и даже анахронична. Холодная война давно завершилась, как и последовавшая за ней поствоенная эра. Старые приемы Ostpolitik изжили себя, очень многое изменилось в Европе, России и особенно в странах, расположенных между ЕС и РФ. Возрождение политики Ostpolitik повлечет за собой негативные последствия для всего региона Восточной Европы, поскольку всегда была исключительно немецко-российской договоренностью.
Стремление возродить немецко-российские отношения поощряет лидер социал-демократов Зигмар Габриэль при поддержке еще одного социал-демократа – министра иностранных дел Германии Франка-Вальтера Штайнмайера. В начале октября Габриэль призвал отменить санкции против России, после чего посетовал на плачевное состояние российско-немецких отношений в ходе визита в Москву 28 октября, где он встретился с Путиным и шефом Газпрома Алексеем Миллером.
Согласно опубликованной на сайте Кремля стенограмме встречи, Габриэль отметил, что не может понять, «почему развитие наших двух стран пошло в разных направлениях». Он также выразил мнение и относительно украинского кризиса: «Считаю, что ситуация вокруг Украины, скорее всего, симптом, а не причина возникших проблем». Он также заявил, что «и в Европе, и в США, есть стороны, которым идёт на пользу именно продолжение этого конфликта, а не преодоление».
Габриэль также активно поддержал проект Северный поток-2, который предполагает расширение сети газопровода, построенного по дну Балтийского моря и позволяющего Газпрому поставлять голубое топливо напрямую из России в Германию. Изначальный проект отстаивал предшественник Меркель, социал-демократ Герхард Шредер, числящийся в зарплатных ведомостях Газпрома.
Конечная цель Газпрома заключается в том, чтобы покончить с зависимостью России от Украины, как основного транзитного маршрута к прибыльным рынкам Европы. В 2013 году российские поставки составили около 30% потребления газа в Европе. Реализация проекта Северный поток-2 приведет к тому, что Украина будет ежегодно терять $2 млрд доходов от транспортировки российского газа.
Критики проекта, возглавляемые странами Балтии и Центральной Европы, недавно направили Европейской комиссии письмо против строительства второго Северного потока. Они утверждают, что новый газопровод противоречит Третьему энергетическому пакету ЕС, а также ставит Газпром в такое положение на европейском рынке, которое может подорвать энергетическую безопасность Европы и предлагаемый энергетический союз.
Суть Третьего энергетического пакета заключается в так называемом принципе разделения, согласно которому поставки и транспортировка энергетики должны разграничиваться посредством доступа на рынок третьей стороны. Цель этого принципа – способствовать конкуренции и создать внутри ЕС либеральный энергетический рынок. В 2014 году правила Еврокомиссии убедили Газпром отказаться от проекта Южный поток, который должен был связать Россию с Юго-Восточной Европой через трубопровод по дну Черного моря. Проект не соответствовал требованиям Третьего пакета. Почему же комиссия не может применить те же принципы ко второму Северному потоку?
Габриэль, похоже, решил держать комиссию в страхе. Он сказал Путину, что Северный поток-2 будет оставаться «в компетенции немецких властей… Если мы сможем это сделать, тогда возможности вмешательства извне будут ограниченными». Это, по его словам, поможет «ограничить политическое вмешательство в эти вопросы».
Вице-президент Европейской комиссии Марош Шефчович, отвечающий за энергетический союз, был расплывчатым в своих высказываниях относительно совместимости второго Северного потока с принципами Третьего энергетического пакета. Тем не менее, как бывший словацкий дипломат, он должен знать, что большая часть Центральной Европы будет уязвимой, если Украина перестанет быть транспортным коридором для российского газа. Германия также станет более зависимой от российского газа, на который в последние годы приходится около 30% от всех потребностей страны.
Кроме того, Германия хочет предложить России специальные инвестиционные и энергетические договоренности, чтобы предотвратить дальнейшие политические и экономические трения между Москвой и Киевом после того, как между ЕС и Украиной заработает глубокая и всеобъемлющая зона свободной торговли.
Штайнмайер предложил идею инвестиционных и энергетических уступок для Москвы комиссару по торговле ЕС Сесилии Мальмстрём, чтобы «отреагировать на пожелания России и начать более тесный обмен мнениями по вопросам энергетики и защиты инвестиций». Напомню, ранее в этом году ЕС уже отсрочил введение в действие ЗСТ между Украиной и ЕС под давлением России.
В дополнение к этому, Берлин поддерживает идею «сотрудничества между ЕС и Евразийским экономическим союзом, в сочетании с мирным решением для Восточной Украины». Возглавляемый Россией ЕАЭС также включает Беларусь, Казахстан и Армению.
Поддержка второго Северного потока и ЕАЭС Берлином несет ущерб для нескольких его друзей из числа восточных соседей. Они опасаются, что тоска Германии по Ostpolitik сыграет не на их пользу в попытках освободиться от российской энергетики и российского вмешательства в целом.