Да не из-за олигархов мы не растем, а потому что у нас на старте кроме них ничего получиться не могло при такой структуре социума, считает журналист.
21 сентября в Украинском Институте Будущего руководитель экономических программ Анатолий Амелин представил доклад “25 лет независимости Украины: экономические итоги”. Сам доклад мы выложим позже, а сейчас я хочу развить ряд мыслей, которые были мной озвучены в ходе обсуждения презентации Амелина.
В ходе доклада Амелин привел массу показателей деградации Украины на фоне модернизирующихся соседей. Он специально взял страны, которые вырвались из “плена СССР”. Например, вот типичная картинка.
Поэтому одним из наиболее часто задаваемых вопросов в Украине является бесконечная грусть по поводу того, что наша страна не смогла повторить путь Польши и других стран Центральной Европы.
Типичным примером таких рассуждений является статья в Bird in Flight об украинских олигархах, которая заканчивается таким милым пассажем: “В 1991 году Украина и Польша имели примерно один и тот же достаток. Спустя двадцать пять лет экономика Польши в пять раз больше украинской, а стоимость активов её олигархов — меньше трёх процентов её ВВП”.
Беда этих умозаключений в том, что они априори подводят нас к тому, что Украина и Польша находились в одинаковых условиях, потому наше отставание произошло из-за субъективного сопротивления олигархов и если убрать их, то (к этому нас подводят) все сразу наладится. Приблизительно так думали многие в России в 1917 году, решив, что устранение царя и проклятых капиталистов приведет к созданию царства Божьего на земле. Спустя сто лет Россия имеет нового царя и еще более безжалостных капиталистов, а царства все нет и нет.
Потому все это дикая чушь, а Украина и Польша были на старте в разных условиях.
Во-первых, Польша без колебаний вышла из советского блока. На этот счет было полное единодушие как среди элиты, так и среди массы. Как следствие, консенсус среди элит обеспечил принятие жестких решений, которые определили стратегический характер развития Польши в 90-е и нулевые годы. Ничего этого в Украине не было.
Во-вторых, Польша имела давнюю традицию государственности, потому сумела избежать многих управленческих ошибок присущих 25 лет независимого барахтанья Украины.
В-третьих, на Западе не было больших сомнений, что Польша может быть интегральной частью его структур. Украина рассматривалась же с момента независимости как неопределенная рисковая территория, которая с высокой долей вероятности вернется под крыло России. Поэтому, Польша стала членом НАТО в 1999 году, получила 120 млрд. евро помощи после того, как в 2004 году вошла в ЕС.
В-четвертых, Польша имела менее травмированное СССР население, отсюда большая социальная активность и мобильность, как следствие быстрый расцвет мелкого и среднего бизнеса, получившего мощную подпитку через доступ к западным финансовым ресурсам. Для поляка частная собственность является понятным институтом, а украинцы до сих пор не могут решить стоит ли продавать землю, не говоря уже о том, чтобы продавать ее иностранцам. Вот данные майского опроса Украинского Института Будущего.
Таких аргументов можно привести еще очень много, но и указанных выше достаточно, чтобы понять, что тот факт, что Украина и Польша (Словакия, Румыния и т. д.) обрели субъектность в 89-91 гг. отнюдь не означает, что они имели одинаковый набор стартовых компонентов. Каждая страна имели сложный исторический, экономический, социокультурный, религиозный бэкграунд, определявшие пределы ее возможностей.
Именно поэтому с нашей стороны глупо размазывать сопли о том, что мы не повторили судьбу Польши или Словакии с Прибалтиками. Мы не могли ее повторить. Как Китай не может стать США, а США не могут превратиться в Германию.
Да не из-за олигархов мы не растем, а потому что у нас на старте кроме них, ничего получиться не могло при такой структуре социума. Именно этот социум безропотно в марте 1991 года голосует за сохранение СССР, а 2 декабря того же года за независимую Украину. Почему? Потому что люди всегда становятся легеньким жертвами иллюзий относительно легкого пути, но самое главное —социум решал, что делать, а украинская КПСС запускала этот украинский проект, исходя из меркантильных расчетов сохранить контроль над экономикой и государством. Все эти 25 лет Компартия в различных обличьях правила Украиной и еще, кстати, правит. Сегодня наш кризис является ничем иным, как второй и, пожалуй, уже окончательной смертью СССР. Все прожрано, господа-панове.
Отсюда, единственное, что могла родить несчастная Вторая Украинская республика за эти 25 лет, — это прослойку людей, которые поездив по миру, поработав, создав свои бизнесы, подучив языки и прочая, прочая, прочая, в принципе осознала, что же это значит жить нормально, что значит нормальное государство, что значит комфорт и развитие. Эта нелепая олигархическая республика, можно сказать, “высрала” эту маленькую такую, тонененькую прослоечку, которая находит время и ресурсы на дискуссии, на мысли о будущем, на попытки организоваться в унылом настоящем, когда большинство угрюмо смотрит на них, а часто не замечает, да и не может замечать этот новый дивный мир. Потому что это большинство раздавлено обстоятельствами и может поднять голову только с чей-то помощью.
Мы только сейчас получаем шанс перейти в иное состояние, если пролавируем за 4-5 лет между Сциллой жадности недалекой элиты, задыхающегося среднего класса и изнемогающих люмпенизированных бюджетников, мечтающих о патернализме и Харибдой ограниченности ресурсов, помноженной на внешнее давление, которое спровоцировано кризисом моделей ключевых игроков мировой системы. И лавировать мы будем между управляемым коллапсом и неуправляемым коллапсом, чтобы на выходе признать “усе закончилось”, надо начинать с нуля. Единственный вопрос, который имеет значение при этом переходе — какой ценой, ценой скольких человеческих жизней мы заплатить за этот переход, СОХРАНИВ УКРАИНСКУЮ ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ, чтобы прийти в состояние, адекватное реальности, т.е с опорой на те ресурсы, которые мы реально имеем, платить за то в чем нуждаемся, чтобы начать двигаться туда, куда мы хотим.