Президент России Владимир Путин нагнетает военную истерию и, похоже, задумал что-то новое в противостоянии с Западом. Под угрозой и Украина, ведь Кремль не намерен выводить войска с Донбасса, — мнение Андрея Пионтковского.
Вы думали, что Москва уйдет? Москва никогда не выполнит положения Минских соглашений, связанные с полным выводом войск и передачей контроля над границей. Поэтому Украине не следует поддаваться давлению Парижа и Берлина и способствовать внедрению контролируемой Москвой “Лугандонии” (оккупированных районов Луганской и Донецкой областей, — “Апостроф”) как раковой опухоли в политическое поле Украины. К этим территориям, так же, как и к Крыму, нужно относиться как к временно оккупированным, и никак иначе.
Не думаю, что на сегодняшний день существует серьезная угроза военной эскалации на Донбассе. Во-первых, Кремль знает, какой будет реакция Запада, а во-вторых, он сейчас поглощен сирийской проблемой. В ближайшие дни придется признать, что крушение российского самолета в Египте было терактом. Реакция Москвы может серьезно изменить политическую ситуацию в стране и в мире. А вот в этом уже таится определенная опасность и для Украины.
У Путина два варианта. Первый — признать правоту своих критиков, которые с самого начала предупреждали его о том, что ввязывание в тысячелетнюю религиозную войну исламских фанатиков чревато огромными угрозами безопасности России, и, соответственно, свернуть операцию.
Полученная им в питерской подворотне жизненная школа, которой он так гордится, гарантирует его отказ от этого сценария. Тем более, что второе подряд очевидное внешнеполитическое поражение для любого диктатора означает непосредственную угрозу его личной власти.
Путин постарается использовать авиакатастрофу как возможность резкого усиления своего военного присутствия на Ближнем Востоке, включая и сухопутные силы.
Когда отрицать версию теракта уже станет невозможно, Путин выйдет из бункера и призовет: “Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой”. Телепропаганда предложит ошеломленному обывателю циничный коктейль из 22 июня и 11 сентября. Этого нельзя было сделать раньше, потому что слишком сильна была память об Афганистане.
Но и в сентябре 1999-го нельзя было просто так начать войну в Чечне, которая привела Путина к власти. Слишком велика была память о первой чеченской. Потребовались поход Басаева в Дагестан и взрывы домов (в российских городах, — “Апостроф”).
А сейчас ему нужна война, чтобы удержаться у власти, и теракт на Синае дает ему возможность раздуть военную истерию, отключающую у общества любые тормоза.
На нас ведь “напали”. Мы обязаны ответить. Мы должны отомстить, а для этого расширить свою военную операцию в Сирии.
Казалось бы, Украина только должна вздохнуть с облегчением в связи с таким поворотом событий, но нет. Дело в том, что в планы Путина входит продать эту военную операцию как его услугу Западу. Он хочет соблазнить Америку готовностью выполнить ту грязную работу, на какую она не способна: “Вот вы, пиндосы-импотенты, боитесь, не связываетесь с ИГИЛом, не способны послать туда войска, потому что вам либеральная общественность не позволяет, а я вот такой крутой пацан, я клал на общественность с прибором, буду реально чисто конкретно бороться с ИГИЛом, а вы мне за это снимите санкции, и вообще, ослабьте поддержку Украины”.
Таков был план “антигитлеровской коалиции” еще в августе-сентябре.
Но пока что это не очень получалось. Путин просто отправил туда (в Сирию, — “Апостроф”) 30 самолетов, которые бомбят антиасадовскую оппозицию, в том числе, неизбежно, и мирное население, но с ИГИЛом не очень-то борются. К тому же еще в начале всей этой авантюры он клялся стране, что никакой наземной операции не будет.
Теперь же, разогрев народный гнев, он может послать туда войска и потребовать у Запада за это плату: “Вот я сейчас действительно буду бороться с ИГИЛом, пусть там даже погибнут 10-20 тыс. российских солдат — мне не жалко, бабы новых нарожают. Но вы, в свою очередь, должны вести себя как союзники. Да, да, я ваш союзник, я ведь делаю вашу грязную работу, я уничтожаю ИГИЛ, а вы меня какими-то санкциями душите. Снимайте вообще все эти санкции к чертовой матери и забудьте навсегда про Украину — это маленький вопрос двух братских народов, вернее одного единого братского народа. Понимаешь, Хусейныч (президент США Барак Обама, — “Апостроф”), я уже 10 лет назад объяснил этому дебилу, б…я, Джорджу (Бушу), что нет такого государства Украина”.
Эти планы представляют определенную опасность для Украины. Путин готовится к чему-то очень серьезному, судя по тому, какая военная истерия была запущена в День народного единства 4 ноября. Посмотрим, как будут развиваться события и как отреагирует Запад. Возможно, он соблазнится посулами Путина и позволит ему вернуться в клуб больших пацанов, да ещё положив ноги на стол и потребовав для себя роли смотрящего в своем районе (наш Риббентроп называет это Ялтой-2).
Но стратегически вся эта сирийская авантюра в любом случае окончится только провалом. Предположим, Путин физически уничтожит всех этих суннитских повстанцев, их там тысяч 60-70. Но что, он не понимает, что суннитов в мире полтора миллиарда, и в ответ на гибель их единоверцев, замоченных в знаменитом путинском сортире, легко появятся еще тысяч 600 фанатиков? Что он тогда будет делать? Миллионы нас, их тьмы, и тьмы, и тьмы.
Первых двести двадцать четыре гроба (число жертв катастрофы российского самолета в Египте, — “Апостроф”) из Сирии уже пришли. Я не знаю, как отреагирует российское общество на многочисленные жертвы сирийской кампании, которые неизбежно будут. Но Путин — отчаянный игрок.
Он будет повышать ставки, развертывая операцию в Сирии, не забывая при этом и об Украине. Потому что одна из задач военной операции в Сирии — продать американцам себя, как необходимого союзника, без которого им невозможно обойтись, и выставлять свои условия, назначать свою цену, в частности, требовать признания его права на “доминирование на постсоветском пространстве”.
Третий раз за какие-то сорок лет Россия наступает на те же исламские грабли. Афганистан закончился развалом СССР. Чечня — капитуляцией и выплатой вечной дани Кадырову.
Коммунистические старцы, может быть, искренне верили, что они защищают афганскую революцию, а Ельцин — что он борется за территориальную целостность России. Путин же сегодня прекрасно понимает, что русские люди будут умирать за его пожизненную личную власть и за его личные понты в терках с Хусейнычем.
И в третий раз это закончится катастрофой. Только аль-Багдади (лидер “Исламского государства”, — “Апостроф”) примет капитуляцию Путина на более жестких условиях, нежели Кадыров.