Проблема состоит в неизбывном стремлении брать на щит и даже возводить в ранг национальной идеи то, что зависит от внешних сил.
По странной, необъяснимой и — если вы склонны видеть знаки — даже зловещей иронии, боевой клич Украины (ну, как минимум, нынешней администрации Украины) «Безвиз!» созвучен английскому «bee’s wheeze». Если вам лень лезть в словарь — я помогу. Первое слово означает «пчела», буквочка после апострофа — принадлежность ей, а второе… Второе переводится как «тяжелое дыхание, хрип». Не знаю, кого как, а меня в этом контексте игра в ассоциации неизменно выводит на «мертві бджоли не гудуть».
Допускаю, что потому, а может и в силу вдруг проснувшегося во мне фаталиста, к нынешнему саммиту Украина-ЕС я отношусь спокойно.
АП и МИД могут сколько угодно распространяться об уникальности именно этого визита Петра Порошенко и Ко. в Брюссель — однако любой рекламист скажет: нельзя годами строить кампанию на одном и том же наборе прилагательных в превосходной степени и прочих маркеров исключительности. Ну не может быть десятков «важнейших», «принципиальных», «беспрецедентных» и «основополагающих» чего бы то ни.
Нельзя говорить обывателю, на чей голос ты рассчитываешь, что на повестке дня одновременно стоят борьба с коррупцией и получение денег на борьбу с коррупцией: у него, обычно не знающего, «как это работает» (да и не желающего знать), от подобных вестей случается если не когнитивный диссонанс, то, как минимум, острый приступ сарказма. И нетрудно предсказать, кому в этом случае может понадобиться неотложная помощь для реанимации рейтинга. Лучше, конечно, макрофинансовая — чтобы продемонстрировать этому Фоме неверующему: вот, дорогой товарищ, жить стало лучше, жить стало веселее! Статистика, дескать, врать не может — она вообще ложью не является, как мудро (а главное — кстати) заметил Марк Твен.
Впрочем, это еще цветочки: рекламисты все же не могут позволить себе предельной откровенности, а потому обычно менее циничны, чем пиарщики. Мне как-то довелось услышать от такого спеца замечательную реплику-комментарий по поводу избирательной кампании одного из постсоветских политиков. Она оказалась универсальной: нельзя на-гора выдавать перечень тем, которые вызывают у тебя butthurt, потому что ход их обсуждения у наблюдателя со стороны неминуемо вызовет facepalm.
И я не удивлюсь, если на самом деле именно эти два слова окажутся наиболее точной характеристикой нынешнего саммита. Просто потому, что напоминать обывателю о проблемах страны до их решения — все равно что оставить в свежеотремонтированной комнате ребенка с банкой краски.
Но что мы видим? Правильно, намерение обсуждать решение Еврокомиссии, позволяющее российскому Газпрому увеличить объемы поставок газа через «Северный поток» и немецкий газопровод OPAL — в ущерб украинских интересов. Прям-таки флотская традиция: спасибо, юнга, тебя выслушали. И да, мы в самом деле думаем, что ты прав в этой ссоре с пиратским капитаном. И тельник, который он отнял, — по-прежнему твой, ага.
Однако и это, по большому счету, ситуативный «косяк», который вполне можно обернуть в плюс. В конце концов, обыватель ждет другого. Ждет — и посматривает на календарь. Отсчитывая, сколько раз переносилась заветная дата обезвизывания. И именно здесь крупнейшая проблема нашей власти — не только нынешней, но любой, которая правила страной за четверть века ее независимости.
Проблема эта не всегда доводила до катастрофы, но всегда доводила до беды. Она состоит в неизбывном стремлении брать на щит и даже возводить в ранг национальной идеи то, что зависит от внешних сил и то, что ты не в состоянии контролировать. Брать, возводить — и называть даты. В особенности конкретные даты. Светлое будущее не наступает во вторник или, скажем, в четверг. Но вторник или четверг может оказаться днем, в который оно пришло — потом, когда об этом расскажут историки. Таков секрет успешных правителей со времен, по меньшей мере, Моисея.
Алексей Кафтан