Надо покрепче запереться на новый оборот ключа и щеколду задвинуть по самую Польшу, ибо тех, которые снаружи, хлебом не корми, а дай навредить нам влажной уборкой!
Об этом на своей странице в Facebook написал Виктор Шендерович.
Необходимость время от времени менять власть носит, как давно и не мною замечено, гигиенический характер: во избежание интоксикации, надо избавляться от остатков переваренного, спускать за собой воду, мыть руки… Ничего личного: надо!
А в помещении, где ты живешь, следует время от времени проветривать и делать влажную уборку…
Если этого не делать, по углам начнет скапливаться пыль. То есть это только сначала – по углам. Постепенно она покроет пол и вещи; через какое-то время начнет ощутимо менять состав воздуха, попадать в легкие, слеживаться под ногами, слипаться, затвердевать в грязь…
Скоро все это сделает пребывание в квартире маловыносимым – не для всех, конечно, а для кого-то одного, наиболее чуткого к стандартам гигиены. И однажды этот один съедет вон, даже ценой потери жилплощади…
Без него, конечно, станет заметно легче, потому что он уже успеет осточертеть здоровому большинству своими криками о необходимости открыть окно и сделать влажную уборку. Он ведь даже попытается напоследок прорваться к крану с водой, но его скрутят на подходе и положат, в педагогических целях, в самый пыльный угол, – чисто чтобы ему легче было потом выйти вон.
Остальные помаленьку привыкнут к грязи, тем более что вновь народившиеся не будут даже догадываться, что можно открыть окно, а швабру и ведро ответственные квартиросъемщики предусмотрительно разломают и выбросят вон, чтобы сей европейский каприз не отвлекал жильцов от постоянно работающего телевизора, – тоже покрывшегося пылью, вместе с теми, кто там, внутри, поет и танцует у них со времен стояния на реке Угре.
Внуки будут лепить из грязи игрушки и сморкаться в линолеум (ибо паркет, бывший когда-то на месте этого линолеума, давно продан неустановленными лицами; да и х..р бы с ним, с паркетом, сморкаться можно и в стену).
Из совокупности запахов однажды соорудится общий, – и за неимением персональной ответственности этот запах внезапно устроит всех, и специально нанятые поэты назовут его воздухом Родины.
А однажды – когда невесть откуда взявшийся сапиенс вдруг заверещит посреди этой кубатуры благим матом, и начнет звать Богородицу с международным контролем и рвать на себе слипшиеся волосы, – к потревоженным жильцам выйдет с докладом старшой, надежно слежавшийся человек с пыльным дипломом, купленным с грязных рук.
И окажется, что вот это все, которое давно обступило их со всех сторон, – давно уже не пыль и не грязь, а – культурный слой! И отскребать его нельзя ни в коем случае, ибо сие приведет к потере идентичности… А надобно, по такому случаю, покрепче запереться на новый оборот ключа и щеколду задвинуть по самую Польшу, ибо тех, которые снаружи, хлебом не корми, а дай навредить нам влажной уборкой!
Слава богу, силы задвинуть щеколду у нас еще есть; приоритеты у нас крепкие, потребности небольшие, а нравственность, пока не мылись, выросла такого размера, что за мебель цепляет. Задвинем!
Тут ведь дело не шуточное. Жильцам так и так помирать, а за идентичность нашу мы отвечаем перед нашей историей! Не мигая, смотрят на нас из глубины квартиры так и не похороненные вовремя упыри…
Дышите глубже.