То, что при царях делалось путем лишения крымских татар земли, а при Сталине — с помощью НКВД, сейчас делается методом «гибридной депортации»: унижения–угрозы–аресты–суды–запреты
Об этом нас страничке в facebook пишет российский журналист Айдер Муждабаев.
Мои добрые, но, возможно, немного наивные московские друзья написали, что притеснения крымских татар в Крыму — это все-таки «перегибы на местах», а не государственная политика, как, например, при Сталине. Если такое мнение, надеюсь, искреннее, есть, давайте я попробую вам, друзья, на это аргументировано ответить.
К сожалению, то, что делают сейчас в Крыму с крымскими татарами, не является «перегибами на местах», и вот почему. «Перегибы» — это то, что «центр» осуждает и исправляет, как только ему об этом становится известно. С крымскими татарами ситуация иная: «центр» прекрасно обо всем знает, однако не только не останавливает, но, напротив, организует (координирует) различные дискриминационные действия.
Хорошо, скрепя сердце, не буду сейчас говорить ни об исчезновениях и убийствах крымских татар (чтобы вы не сказали «давайте дождемся расследования» — которого нет). Ни об арестах крымских татар «задним числом» — по надуманным обвинениям, да еще и касающимся событий, происходивших, когда Крым был еще во всех смыслах территорией другого государства (что является юридическим нонсенсом, но вы можете сказать: «мы не знаем деталей дела»).
Давайте поговорим о нейтральном и юридически, и политически, но актуальном именно в эти дни. Об угрозе прекращения с 1 апреля вещания крымскотатарского телевидения. Просто это весьма (если не самый — ввиду общественной значимости) показательный пример отношения России к крымским татарам.
Итак.
Лицензию на вещание единственному крымскотатарскому телеканалу ATR не продлевает не местная власть, а федеральная. Причем делает это уже 4 раза подряд. Хотя все документы оформлены корректно (с помощью профильной московской юридической компании), а ATR не нарушает ни один российский закон (иначе — давно бы уже закрыли).
ATR не призывает к неповиновению власти, вообще ни к чему не призывает — это современный, высокопрофесиональный новостной и развлекательный канал, вещающий на трех языках: русский, українська, qırımtatar tili (все — признаны РФ государственными в Крыму).
У ATR есть также детский телеканал LÂLE, на котором идут программы, кино и мультики по-крымскотатарски.
Чтобы все понимали: именно благодаря этому крымские татары в последние годы, наконец, ощутили себя комфортно на своей родине, начали говорить на своем литературном языке (а главное — начали дети), развили и популяризировали разные жанры в музыке (от фолка и джаза до рока и рэпа), сняли серии исторических программ, художественный фильм, получивший призы на международных фестивалях и т.д.
Таким образом, для крымскотатарского народа телеканал ATR представляет огромную ценность. Но какую же, даже умозрительную, опасность он может представлять для России, что его так гнобят?
Если:
— лидеров народа, полвека боровшегося за возвращение в Крым, уже депортировали из Крыма, разлучив с семьями и родной землей (это аморально, но ладно, давайте не будем и об этом);
— меджлис крымскотатарского народа де-факто запрещен, его имущество отобрано;
— крымские татары не строят каких-либо планов борьбы с российской властью;
— у крымских татар нет ни оружия, ни тайных организаций, ни чего-либо вообще, что было бы противозаконно.
Хоть сколько-нибудь разумных, не ксенофобских причин лишать крымских татар еще и национального телевидения нет. Так почему же власти (подчеркну — федеральные), этим целенаправленно занимаются? И даже если они не уничтожат ATR сейчас, то будут этой угрозой постоянно держать крымскотатарский народ в унизительном страхе лишиться своего (без преувеличения) национального достояния?
Вывод, к сожалению, у меня напрашивается один.
Власти государства Российская Федерация проводят политику притеснения крымских татар по национальному признаку, делают это разными способами, не снижая, а усиливая моральное и административное давление, для того, чтобы как можно больше представителей коренного народа покинуло территорию Крыма, а в идеале. То, что при царях делалось путем лишения крымских татар земли, а при Сталине — с помощью НКВД и товарных вагонов, сейчас делается передовым методом «гибридной депортации»: унижения–угрозы–аресты–суды–запреты.
И еще пара штрихов «для настроения». В многонациональном Крыму теперь почти все, оказывается, русское (не российское, а именно так). Включая весну. А страшная крымскотатарская весна, День памяти жертв катастрофы 18 мая 1944 года, — это окруженные полицией национальные поселки, вертолеты над головами и снайперы на домах. (Про угрозы увольнений, доносы, оскорбления — не будем: это частые, но ОК, пусть будут частные случаи.)
Так вот. Возможно, вам, мои добрые, но наивные друзья, неприятно будет это услышать, но я скажу, как чувствую сам. Крымские татары, начиная с марта 2014 года, ощущают себя народом-изгоем, что имеет в истории весьма позорные аналогии.
Эффект от «гибридной депортации» уже налицо: тысячи людей с семьями за минувший год покинули Крым в поисках для себя и своих детей жизни без этого ощущения. Допускаю, что в Москве таким эффектом довольны, поскольку, судя по всем известным на сегодняшний день действиям властей, намерены продолжать в том же духе.
Я вполне понимаю, что другие люди (имею в виду — не крымские татары) имеют право относиться к притеснениям крымских татар как угодно: злорадно, насмешливо, равнодушно — такие есть даже среди моих близких; меня это не радует, но и не хочу осуждать.
Я не желаю никому из моих добрых, но, возможно, наивных друзей, чтобы они или их родные ощутили себя хоть на сотую долю объектами таких «перегибов на местах».