Российские власти продолжают демонстрировать мнимую уверенность по поводу аннексии Крыма и внешней политики вообще. Они обманывают себя и неуклюже пытаются дезориентировать общественное мнение внутри страны и за ее пределами.
Такое мнение выразил политический обозреватель Сергей Стельмах.
Глава кремлевской дипломатии Сергей Лавров на недавней пресс-конференции громогласно завил, что официальная Москва не обсуждает вопрос территориальной принадлежности захваченного полуострова.
«Нам нечего возвращать, никаких переговоров о возвращении Крыма мы ни с кем не ведем, Крым является территорией Российской Федерации в полном соответствии с волеизъявлением народов Крыма», – сказал министр.
Лавров добавил, что речь идет обо всех народах полуострова, «включая тех, кто не имел никаких прав при украинской власти и кто обрел права, включая государственный язык, когда Крым вернулся в Россию, проведя референдум». Видимо, московский «Риббентроп» имел в виду крымских татар, воспринявших аннексию в штыки.
Секретарь российского Совбеза Николай Патрушев пошел еще дальше. В последнем интервью он озвучил несколько сомнительных тезисов относительно перспектив захваченной территории: якобы мировое сообщество все равно признает российский статус Крыма, Запад должен «благодарить» Кремль за то, что Москва не допустила «кровопролития» на полуострове, и вообще в захвате украинских земель виноват Вашингтон, который «инициировал» смену власти в Киеве. В таких высказываниях нет ничего нового.
Мы не будем останавливаться на том, что заявления Лаврова и Патрушева в корне противоречат международному праву, законодательству Украины, России и здравому смыслу вообще. За последние полтора года об этом было написано и сказано достаточно. Тут примечательно другое. С того момента как президент Украины Петр Порошенко озвучил реальные инициативы по возвращению аннексированного Крыма, прошло определенное время. На его заявление сразу отреагировал только кремлевский пресс-секретарь Дмитрий Песков и депутат Госдумы Ирина Яровая, назвавшая инициативу украинских властей провокацией. Их реакция была прогнозированной. Высшее кремлевское начальство несколько дней выдержало паузу, а после начало палить из информационных орудий.
Кремлю невыгодно отвечать на выпады по Крыму. Подобные перепалки так или иначе указывают, что вопрос полуострова «не закрыт». Его обсуждают, каждый раз указывая России, что она украла чужую территорию. Российскому президенту Владимиру Путину и его команде крайне неуютно от того, что их каждый раз макают в грязь, требуя вернуть земли законному владельцу и вообще убраться из Украины. Тут еще и «патриотическая оппозиция» в самой России проклинает кремлевских эффективных «стратегов» в провале проекта «Новороссия», который потащит за собой провал и на крымском направлении. И чем хуже экономическая ситуация в самой Российской Федерации, тем громче звучат их голоса. Поэтому, когда Лавров или Песков говорят о том, что вопрос Крыма «закрыт» и «нечего возвращать», то это не проявление государственнической позиции, а глупое позерство и желание повысить ставки для предстоящего торга.
На Кремль и лично Путина сыплются многочисленные обвинения. Идет беспрецедентное по своему размаху информационное давление. После решения Высокого суда Лондона по делу экс-агента ФСБ Александра Литвиненко, Путина в западных медиа открыто назвали преступником, педофилом и коррупционером. Тяжесть обвинений просто зашкаливает, и ставит западных политиков перед сложным выбором. Теперь любые публичные контакты с кремлевским руководством могут иметь репутационные последствия.
И в этой ситуации Путин и его команда идут по пути наименьшего сопротивления. Они пытаются перебить потоки негативной информации политическим «флудом» и громкими заявлениями, отвлекая внимание внутренней аудитории на «атомную бомбу Ленина», якобы неправильно присоединенный к Украине Донбасс, будущее признание Западом российской аннексии Крыма и прочие измышления.
Кремль из последних сил пытается перекричать западную информационную машину. Москве с аннексированным Крымом в зубах просто нечего противопоставить потоку разоблачений и обвинений в тяжких преступлениях. И это только начало. Коллективный Запад располагает действенными рычагами против России, которые пока не пустили в ход, и информационными козырями. Вашингтон и Брюссель обязательно припомнят Путину гибель малазийского Боинга МН-17, политические убийства внутри России и за ее пределами, преступления против собственного населения, взрывы жилых домов, кремлевскую коррупцию, внедрение агентов в европейские партии, нефтяной бизнес ИГИЛ, в котором замешаны российские граждане и многое другое.
Уже идет речь о введении персональных санкций против российского президента. Запад филигранно разделяет российских клептократов на две группировки: одних упрекают в преступлениях, а другим дают шанс одуматься и вернуться к цивилизованным правилам игры. Именно этим продиктованы заявления Госсекретаря Джона Керри о возможном снятии санкций с России. Американцы оставляют наиболее адекватным представителям российской элиты поле для маневра. После ликвидации лидера «Аль-Кайды» Усамы Бен Ладена звание «террориста №1» оказалось вакантным. И, похоже, нам уже известно, кого именно прочат на столь «почетную должность» – кремлевского главаря и его ближайшее окружение.
Политолог Станислав Белковский несколько лет назад сформулировал основополагающий принцип российской политики: «На определенной стадии деградации система начинает принимать решения, прямо противоречащие ее жизненно важным интересам». Последняя стадия деградации российского «криминального капитализма» стартовала на рубеже 2011-2012 годов, когда Путин решил вернуться в президентское кресло. Вдумчивые аналитики уже тогда понимали: никакого развития не будет, медведевская «модернизация» оказалась фейком, страна катится в маразм и откровенную северокорейщину. Собственно, так и произошло. Аннексия Крыма запустила механизм по саморазрушению российского государственного организма и политического поля вообще. Отныне любое решение, принятое в рамках «Крымнаша», только ужесточает предстоящую ответственность за содеянное, загоняя Кремль в еще больший тупик.