Это урок для тех, кто считает, что конфликты с Россией решаются быстро и для этого достаточно нашей доброй воли.
Годовщина признания Россией независимости грузинских автономий – Абхазии и Южной Осетии – еще недавно была для нас событием чужой жизни и чужой политики. Но сейчас, когда мы пропускаем то, что происходит на постсоветском пространстве, через призму аннексии Крыма и оккупации части Донбасса, к этому решению Москвы стоит присмотреться внимательнее.
Это урок для тех, кто считает, что конфликты с Россией решаются быстро и для этого достаточно нашей доброй воли. Не решаются и недостаточно. Конфликт в Грузии начался еще до распада Советского Союза. Его организатором был союзный центр. Но руководство новой – демократической – России – вовсе не собиралось способствовать восстановлению территориальной целостности Грузии.
Гражданам этой страны казалось, что возвращение к власти бывшего первого секретаря ЦК компартии Грузии Эдуарда Шеварднадзе с его обширными связями в Москве и популярностью на Западе будет способствовать решению конфликта. Но изгнание грузинского населения из Абхазии произошло именно при Шеварднадзе.
Эта катастрофа во многом определила популярность политиков, которые ориентировались на Запад и рассчитывали восстановить территориальную целостность при его поддержке. Такой подход обусловил победу на президентских выборах одного из лидеров “революции роз” Михаила Саакашвили. Но потеря той части территории Абхазии и Южной Осетии, которую все еще контролировали из Тбилиси, и изгнание грузинского населения из Южной Осетии произошло именно за Саакашвили.
При всем том я бы не стал сбрасывать со счетов этого факта – президентом России во время обострения конфликта в Абхазии был демократ Ельцин, а президентом России во время грузино-российской войны – Медведев, которого воспринимали как реформатора путинского режима. Так что не будем замыкаться на Путине. Организатор конфликтов на постсоветском пространстве – Кремль. И персонификация здесь ни к чему.
Так что конфликт с Россией – если на Кремль не будет строгого международного давления – может длиться десятилетиями. Именно потому, что для Москвы территориальные конфликты – инструмент влияния на соседние страны. И она не спешит от этого устаревшего, но эффективного инструмента отказываться.
Но при этом подобные шаги лишь усиливают изоляцию самой России. Ее руководство рассчитывало, что после признания Москвой независимости Абхазии и Южной Осетии примеру России последует много других стран. Этого не произошло. До сих пор эту независимость – кроме России – признали только три страны. При этом есть надежда, что после неизбежного краха популистских режимов в Венесуэле и Никарагуа новая власть этих стран это признание отзовет. Признание показало уровень влияния России не только в мире в целом, но и на постсоветском пространстве. И аннексия Крыма через шесть лет только подчеркнула, что оценка России как изолированного государства без настоящих союзников не была ошибочной.
А это означает простой вывод. Россия может быть организатором конфликтов в чужих странах как угодно долго. Но выиграть в этих конфликтах она не способна.