ЕС не понимает природы и целей нынешнего путинского режима. Кроме того, он страшится долгосрочной и полномасштабной конфронтации с Кремлем, пишет на портале НВ содиректор программ внешней политики и международной безопасности Центра Разумкова Михаил Пашков.
14 марта главы внешнеполитических ведомств стран – членов ЕС на специальном заседании обсуждали перспективы дальнейших отношений с Москвой. Результатом этого мозгового штурма стало принятие пакета некоторых базовых принципов политики Брюсселя на российском направлении.
Министры согласились с тем, что условием нормализации отношений с Россией является полная имплементация Минских соглашений. Но при этом предполагается избирательное (ограниченное) сотрудничество с РФ по урегулированию кризисных ситуаций (Сирия, Ближний Восток, борьба с ИГИЛ). То есть в ЕС решили действовать по принципу «услуга за услугу».
Также была зафиксирована необходимость укреплять внутреннее единство и стойкость ЕС, контакты с восточными и центральноазиатскими партнерами.
Все вышесказанное – лишь некий предварительный общий конспект уже апробированных позиций. Нам не стоит рассчитывать на появление в ближайшее время некой новой стройной стратегии отношений ЕС с Россией вследствие как «сложности» вопроса, так и инерционности брюссельской бюрократической машины. Еще в начале 2015 г. Федерика Могерини представляла подобного рода «перспективный» доклад о России, а в июне Европарламент решил, что невозможно считать РФ стратегическим партнером и озаботился пересмотром всей системы отношений с РФ.
Тем не менее встреча министров показала, что:
а) возврата к партнерству с Россией в духе business as usual не получится, но разнообразные компромиссы вполне возможны;
б) в ЕС нет единства относительно норм и правил выстраивания отношений с РФ, равно как и относительно санкций (наименьшие сторонники санкций против РФ – Венгрия, Италия, Греция, Кипр);
в) время «ч» по пролонгации санкций наступит ближе к лету, ибо 10 марта ЕС продлил индивидуальные санкции (146 физлиц и 37 российских кампаний) до 15 сентября. Наиболее болезненные секторальные санкции будут действовать до 31 июля. Однако если продление «крымских» санкций не вызывает вопросов, то торг по двум другим санкционным пакетам вполне возможен. И на это могут подвигнуть Брюссель некие «миротворческие» шаги РФ наподобие внезапного решения по выводу военного контингента из Сирии.
Интересно, что еще одни наши западные партнеры, американцы, поступили конкретнее и проще. Они в феврале 2015 г. приняли новую, весьма необычную для нас по литературной форме Стратегию национальной безопасности, где российская агрессия оценивается как «угроза международным нормам» и провозглашается коллективное сдерживание России.
Что же касается Брюсселя, то у него нет четкой, согласованной и поддержанной всеми странами-участниками среднесрочной стратегии относительно России. Не прослеживается понимания природы и целей нынешнего путинского режима. Брюссель не хочет и страшится долгосрочной и полномасштабной конфронтации с Кремлем. Отсюда и краткосрочность санкций, привязанных к Минским соглашениям, и возможность «обмена услугами» с РФ.
К такому обмену ЕС все более и более подталкивают внутренние проблемы, такие как миграционный кризис, а также внешние угрозы: Сирия, ИГИЛ, конфликт Анкары и Москвы, «ядерный демарш» КНДР.
И в этой игре Владимир Путин имеет ряд неоспоримых преимуществ.
Во-первых, российский президент не обременен международными договорно-правовыми условностями типа границ, договоров и соглашений.
Во-вторых, он имеет уникальную по западным меркам персональную оперативность принятия решений и безоговорочность их поддержки прочими институциями.
В-третьих, он опирается на традицию утилитарного и бесконтрольного использования людских ресурсов.
В-четвертых, у него есть безотказные механизмы обеспечения общественной поддержки. И, как свидетельствуют соцопросы, в большинстве своем россияне готовы терпеть западные санкции и не настроены на участие в акциях протеста.
На фоне всех этих обстоятельств тема Донбасса обретает для ЕС «фоновый» и «раздражающий» характер. С одной стороны, нарастает усталость от Украины с ее перманентным внутриполитическим противостоянием и пробуксовкой реформ. С другой – желание скорее закрыть «украинский вопрос» за счет уступок Киева (речь идет о плане Штайнмайера провести выборы на Донбассе в первой половине 2016 года).
Но это ловушка и для самой Европы.