Население России, пережившее рекордный с 1990х годов обвал уровня жизни, дошло до "красной черты" : возможности для "затягивания поясов" и экономии на товарах и услугах исчерпаны.
Хотя доходы россиян продолжают падать.
За апрель-июнь граждане РФ стали беднее на 2,7% – на столько сократились доходы в реальном выражении по сравнению с прошлым годом. Несмотря на это, продажи в магазинах за тот же период выросли на 0,7%.
Причем если на продуктах население все еще экономит (оборот продовольственной розницы сократился на 0,6%), то продажи непродовольственных товаров увеличиваются каждый месяц с января, а за второй квартал прибавили 1,9%.
“Граждане просто не могут далее сокращать свое потребление”, – констатирует заведующая лабораторией актуарного прогнозирования социальной сферы РАНХиГС Елена Гришина: кризис доходов длится слишком долго, более 30 месяцев, за это время спад реальных доходов достиг 19,2%, а покупки в магазинах упали на 19,6%.
Ресурсы для экономии исчерпаны: высвободить деньги для покупок люди пытаются, вспоминая методы выживания из 1990х годов, отмечает Гришина. Так, по сравнению с 2014 годом доля россиян, которые выращивают овощи, фрукты и ягоды в личном подсобном хозяйстве, выросла в 1,5 раза – сейчас таких 33% населения против 20% три года назад.
В ход идут также банковские кредиты. По данным Нацонального бюро кредитных историй, за полгода банки выдали населению новых займов на триллион рублей – это на 38,4% больше, чем год назад.
Быстрее всего “кредитное рабство” поглощает жителей российских регионов, где средняя зарплата не превышает 20 тысяч рублей, а обвал рубля де-факто закрыл возможность для покупки импортных потребительских товаров.
Причем чем выше уровень бедности в регионе, тем больше берут кредитов, констатирует Гришина. Если в Москве объемы потребкредитования выросли на 32,8%, то Белгородской области, ХМАО, Волгоградской, Архагенлькой областях и Ставропольском крае – более чем в 1,5 раза.
“Население частично пытается компенсировать длительное снижение реальны денежных доходов заемными средствами, которые для низкообеспеченных слоев становятся реальным способом поддержки хоть сколько-нибудь приемлемого уровня жизни”, – отмечает Гришина.
Усредненная статистика по России ретуширует острые углы и не показывает всей картины: при относительно высоком уровне жизни в столицах в стране есть 15-20 настоящих “зон бедствия”, это огромные территории, по размеру больше многих стран, отмечает заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН Яков Миркин.
Например, в Республике Тыва валовой региональный продукт на душу населения на 66% ниже, чем в среднем по России – 2460 долларов в год на человека, говорит Миркин. Это уровень Бутана, Гондураса, или Папуа Новой Гвинеи.
В целом по РФ подушевой ВВП – около 8 тысяч долларов, это шестой десяток стран, уровень Мексики или Турции, но еще не катастрофа, констатирует директор программы “Экономическая политика” московского центра Карнеги Андрей Мовчан.
“Зона “цветных революций”, в которой находились в моменты дестабилизации Египет, Сирия, Украина, Колумбия, Индонезия, Тунис и подавляющее большинство других стран, переживших периоды нестабильности, начинается на отметке около 6 тысяч долларов подушевого номинального ВВП”, – напоминает Мовчан.