Не понимаю мотивы тех украинских политиков и экспертов, которые говорят, что: а). иски Украины к РФ должны были быть поданы гораздо раньше; б). в иске прямым текстом должна была идти речь об агрессии РФ; в). слушания по судебных искам Украины против России в Международном суде ООН не дадут результата, мол, это все растянется на долгие годы, РФ даже в случае проигрыша откажется выполнять решение и т.д. Очень странная логика, с учётом следующих важнейших, на мой взгляд, позиций.
ОБ этом пишет политический эксперт Олеся Яхно.
Во-первых, судебные иски Украины против России – это необходимый элемент и шаг среди прочих в восстановлении территориальной целостности Украины, включая будущую ответственность РФ за человеческие смерти и разрушения на Донбассе. Да, в истории Международного суда ООН были прецеденты, когда судебные рассмотрения не всегда заканчивались победой истцов. Скажем, Грузия подавала иск в суд ООН против России за финансирование терроризма в Абхазии и Южной Осетии, но в итоге суд решил, что дело – не в его подследственности. Или – когда Никарагуа выиграла суд в США, которые были признаны виновными в финансирование повстанцев, но репарации так и не были выплачены (США заблокировали выполнение решения суда в СБ ООН). Но это не значит, что мы не должны, в том числе через международно-правовые механизмы, защищать свое государство и граждан. Особенно, в условиях “гибридной войны”, когда Россия “шифруется” у нас на Донбассе. Стратегически, о чем я неоднократно писала, украинская позиция сильнее российской – за нами правда, воля и международное право. То, что идут слушания по двум искам к РФ (нарушение Россией положений двух конвенций – Конвенции о борьбе с финансированием терроризма и Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации, а это те конвенции, которые признает РФ, а значит – ее можно привлечь к ответственности) – уже значимый этап. Доказательство нарушения Россией этих конвенций – это и есть указание на то, что РФ является инициатором и субъектом “гибридной войны”. Поэтому отдельные украинские политики, которые говорят, что мы уже давно должны были подать иски, где главным должен был быть иск о том, что Россия – агрессор, ориентированы не на результат, а на политический пиар-эффект. Кстати говоря, иски Грузии к РФ после событий августа 2008 года не получили продолжения – в том числе из-за того, что стороны не исчерпали все досудебные инструменты урегулирования ситуации (это к тому, почему Украина так долго готовилась к подаче исков).
Во-вторых, Украина заинтересована в максимальной интернационализации конфликта (привлечении максимального международного внимания, использовании площадок и инструментов со стороны разных геополитических субъектов к РФ с целью принуждения к деоккупации). В отличие от России, которая заинтересована в локализации конфликта, навязывании пропагандистской версии якобы о “гражданской войне”, выходе из Минских соглашений (к ним привязаны санкции), двусторонним переговорам РФ с Украиной, где Кремль и дальше будет пытаться “впарить” нам самопровозглашенные образования без демилитаризации региона и на своих условиях. Иск по нарушению Россией положений Конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации позволяет привлечь внимание к вопросу нарушения прав человека в Крыму, в частности, прав крымскотатарского народа.
В-третьих, Украине важно сохранить международную поддержку в борьбе с агрессией РФ. Как мы знаем, начиная с 2014 года, 41 страна ввела санкции против РФ, было принято ряд резолюций (ООН и ПАСЕ), где Россия указана причастной/виновной в аннексии Крыма и войне на Донбассе. В пресс-релизе Белого дома по итогам телефонного разговора Петра Порошенко и Дональда Трампа конфликт на Донбассе назван “российско-украинским продолжительным конфликтом”. С учётом выборов в Нидерландах, Франции и Германии в этом году и возможной частичной смены европейских политэлит, Украине очень важно сохранить консолидированную позицию Европы в отношении санкций к РФ. Рассмотрения в международных судах исков Украины к РФ, а также очередная часть расследования по сбитому MH17, которая, вполне возможно, будет озвучена в этом году, так или иначе, на политическом уровне будут работать на консолидированную позицию Запада в отношении РФ.
Ну а что касается аргументации российской стороны в Международном суде ООН, то, слушая ее, сразу же вспомнилось заявление Владимира Путина от 2014 года по поводу задержания десяти российских десантников в Донецкой области, когда он сказал: “Они там заблудились”. Доказательства, приведенные российской стороной в Гааге, – мягко говоря, не выдерживают критики. Это все равно, что пытаться доказать, что дважды два – не четыре. Представители российской власти, видимо, перепутали внутрироссийскую аудиторию с Международным судом в ООН. Чем дальше, тем больше Кремль становится жертвой собственной пропаганды – ни одного нового тезиса, ни одного содержательного ответа, все та же пропагандистская жвачка.
Скажем, россияне заявили, что оружие боевиков на Донбассе – это старые советские запасы, которые лежали в шахтах. Однако это никак не объясняет наличия современной техники и вооружений, которые производятся только в РФ. Или когда британский судья Семюэл Вордсворт, нанятый Россией для защиты, говорит о том, что на оккупированных территориях гражданского населения погибло больше, потому что Украина проводит “неизбирательные обстрелы”. Это не соответствует действительности – украинские военные не отвечают на обстрелы, которые боевики ведут из жилых кварталов городов. Зато мы все помним заявление Владимира Путина о том, что “российские военные будут стоять за спинами женщин и детей”. То есть, когда тяжелые виды вооружений сознательно устанавливаются в жилых кварталах, боевики осуществляют обстрелы, с тем, чтобы спровоцировать ответные удары со стороны украинской армии. Это технология создания искусственного конфликта, через внешнюю агрессию, “шифрующуюся” под “гражданскую войну”. Россия отрицает и наличие на Донбассе своих военных. Здесь можно в очередной раз напомнить о “заблужившихся” на Донбассе военных, а также признание Путина о том, что РФ готовила спецоперацию по оккупации полуострова. Сегодня СБУ и ГПУ назвали имена виновных в теракте в январе 2015 года под Волновахой, среди которых в качестве подозреваемого есть и гражданин РФ, военнослужащий, полковник Анатолий Синельников. Или еще один аргумент Вордсфорта – что обстрелы Мариуполя или Волновахи не могут считаться терроризмом, потому что в обоих случаях стреляли по пунктам пропуска, которые являются военной, а не гражданской, целью. При этом почему-то не говорится о том, что жилые кварталы Мариуполя находятся на довольно близком расстоянии от пунктов пропуска. Россияне также утверждали в МС ООН, что те, кто предоставили для использования “Бук”, не собирались сбивать именно гражданский самолет. Вордстворт сказал, что, судя по сообщениям в соцсетях и СМИ, боевики намеревались сбить украинский боевой самолет. Даже если это и так, это не отменяет последствий преступления и сотен убитых людей. По Крыму российская сторона вообще включила логику “шланга”, когда на обвинения Украины в нарушении прав крымских татар российская делегация стала выдвигать взаимные обвинения.
Позиция России в Международном суде ООН только подтвердила уязвимость РФ в стратегической перспективе, и наоборот – преимущество Украины. Да, рассмотрение этого судебного иска – это долгий процесс. И, тем не менее, это важный и необходимый инструмент для противостояния российской агрессии. Как мы знаем, Украина передала суду всю переписку и записи разговоров с представителями РФ. В случае возможного вынесения решения (предположительно в апреле) относительно введения временных мер к России, это может способствовать началу реальной демилитаризации оккупированной части Донбасса и прекращению финансирования боевиков со стороны РФ. По Крыму – это постановка вопроса о нарушении прав крымских татар уже на уровне МС ООН (а нарушение прав крымских татар – это важный элемент в разрушении версии РФ о “волеизъявлении” и т.д.). Но победить в “гибридной войне” можно только, сочетая все действия – и международно-правовые, и усиливая обороноспособность страны, и развивая экономику. И консолидируя усилия всего политического класса (а не наоборот), который должен уметь объективно, без “зрад і перемог”, разъяснять гражданам те или иные процессы, а не вводить в заблуждение, предлагая лёгкие, но нереалистичные варианты.