Каноническое православие в современной Украине обречено – не потому, что оно каноническое, а потому, что оно московское.
Новому предстоятелю УПЦ Московского патриархата митрополиту Онуфрию не позавидуешь. Принять кафедру в ситуации, в которой сегодня находится УПЦ МП – это не честь, а самое настоящее испытание, связанное с будущим не только митрополичьей кафедры, но и самой церкви. Конечно, многим могло казаться, что настоящее испытание было у митрополита в 1992 году – новый предстоятель возглавил церковь, из которой вместе с ушедшим с митрополичьей кафедры в Киевский патриархат Филаретом ушли и священники, и миряне. Но 22 года назад сама Украина еще казалась многим ее гражданам неотъемлемой частью имперской цивилизации, к которой естественным образом принадлежала и церковь.
Следовательно, само нахождение Украинской православной церкви в лоне Московского патриархата не вызывало у большой части верующих никаких вопросов. Вопросы вызывал как раз раскол. Добавим к этому еще и личный авторитет митрополита Владимира, одного из немногих высокопоставленных иерархов, пользовавшихся искренним уважением паствы, чтобы понять – бремя ответственности Владимира в 1992 году и бремя ответственности Онуфрия в 2014 году не могут даже сравниться по степени тяжести.
Во-первых, потому что Украина уже не кажется частью имперской цивилизации – напротив, она активно борется с обезумевшей империей за свою свободу и поэтому нахождение УПЦ в лоне Московского патриархата теперь может вызвать только недоумение, чтобы там ни объясняли верующим о канонах.
Во-вторых, сама имперская цивилизация оказалась вовсе не торжеством христианской любви к ближнему, а триумфом варварской агрессии, ненависти, возведенного в ранг государственной политики идиотизма – и то, что сама Русская церковь до сих пор публично не осудила поправшее все нормы христианского поведения российское политическое руководство, вызывает закономерные вопросы о присутствии религиозного начала в действиях этой институции.
В-третьих, патриарх Кирилл, которому судьба предназначила найти правильное решение для будущих отношений УПЦ с московским патриаршим престолом, не обладает и десятой частью рассудительности и смирения, присущего его предшественнику патриарху Алексию – этот честолюбивый человек озабочен в первую очередь властью, во вторую – “русским миром”, в третью – церковной политикой, а самой церковью и Богом не озабочен вовсе.
В-четвертых, митрополит Онуфрий, при всей его очевидной искушенности в качестве церковного политика, не обладает и десятой частью авторитета митрополита Владимира.
Каждого из этих обстоятельств в отдельности достаточно, чтобы сделать миссию митрополита Онуфрия практически невыполнимой. УПЦ Московского патриархата сегодня может спастись как церковь верующих только инициировав процесс межцерковного диалога и объединения в Украине и решительно отмежевавшись от самой Московской церкви, которая в очередной раз предпочла кесаря Богу. Но, с другой стороны, канонические предписания не позволят ни митрополиту Онуфрию, ни другим членам Синода УПЦ МП пойти настолько далеко – даже если они окажутся перед опасностью превращения УПЦ МП в небольшую, потерявшую всякий авторитет религиозную организацию без верующих и священников.
Именно поэтому каноническое православие в современной Украине обречено – не потому, что оно каноническое, а потому, что оно московское.