Замечу, это лишь мои личные размышления на тему, но все же… Турецкая армия на сегодняшний день является одной из сильнейших не только в регионе, но и в Европе. Колоссальный потенциал сухопутных войск, одни из самых боеспособных ВВС и ВМС, а также реальный боевой опыт по праву дают ей возможность находиться в топ-10 европейских армий.
Но есть у Турции одна брешь, её основная уязвимость, ярко проявившаяся в ходе операции “Явная победа” в провинции Идлиб – слабое ПВО, неспособное эффективно противостоять потенциальному противнику, обладающему современной авиацией.
После того, как в провинцию Идлиб были стянуты турецкие ЗРК средней и малой дальности, а также на вооружении повстанческих подразделений появились ПЗРК, количество сбитой вертолетной техники САА Башара Асада резко возросло. Но сирийские и российские самолеты просто стали летать выше, что, конечно же, вынудило их сократить применение бочковых бомб, но не сделало беззубыми, ведь теперь они применяют высокоточные боеприпасы с больших высот.
В итоге, Турции не удалось сделать провинцию Идлиб абсолютно бесполётной зоной. Между тем, это явление временное, ведь в апреле в состав ПВО Турции войдёт первый полностью боеготовый полк ЗРС С-400. Но хватит ли полка ЗРС С-400 для выполнения поставленных перед ним задач, да и насколько он будет эффективен для обеспечения турецкого “олинклюзив” в Идлибе? Причем, я не говорю о том, что ждать его ещё более двух месяцев, ведь помимо ввода в составе будет иметь место ещё и интеграция в общую систему ПВО.
Когда в Анкаре принимали решение о старте операции “Явная победа”, военачальники прекрасно понимали все риски и угрозы. И ещё тогда, заранее, стали вестись дискуссии о поставках ЗРК Patriot. И, возможно, эти дискуссии возымеют эффект, но следует понимать, что основной преградой таким поставкам является неповоротливая бюрократическая машина, сжирающая драгоценное время.
С другой стороны, Турция может воспользоваться условием не только прямой поставки ЗРК или помощи партнеров по НАТО, согласно 5-статье, на соблюдение которой могут пойти не все члены альянса, но и арендой ЗРК у других стран.
Например, известно, что Саудовская Аравия усиливает свои ПВО за счет аренды ЗРК Patriot у Греции и РЛС у Франции. Что мешает Турции арендовать для укрепления своих ПВО подобные системы у своих европейских партнёров по НАТО? Или, с учетом, опять же, непростой бюрократической волокиты и неоднозначной позиции ряда политических сил, ряда европейских партнеров, даже не у партнёров по НАТО?
Например, сирийский диктатор Башар Асад запросил официально помощи у РФ, и он её получил в 2015 году, переломив тем самым ситуацию в стране в свою пользу. Что мешает Турции, в определённых юридических рамках, а именно, для соблюдения ранее достигнутых в Сочи договорённостей, запросить поддержку у любой другой страны, обладающей достаточно неплохим ПВО, способным парировать атаки ВВС САА и ВКС РФ в провинции Идлиб? Ну, например, у Украины?
Несмотря на то, что Украина на сегодняшний день использует системы ПВО ещё советского образца, они, начиная с 2014 года, довольно интенсивно не только восстанавливались, но и проходили модернизацию. В итоге, несмотря на возраст, украинские системы ПВО имеют один из наиболее серьезных потенциалов в Восточной Европе и не только…
А потому, кто знает, возможно, параллельно с ожиданием первого полка С-400 в строю, а также бесконечных дискуссий с партнерами о поставках ЗРК Patriot, Анкаре следует обратиться с официальным запросом к Киеву о возможной аренде украинских комплексов?
Ведь согласитесь, в данном случае Украина не только сможет подтвердить свою поддержку Турции, на фоне расширяющегося ВТС между нашими странами, продемонстрировать поддержку стране НАТО, сопоставимую с 5-й статьей устава альянса, и немного пополнить свой бюджет новой статьей доходов. Но и сделать свой вклад в “шах и мат” на сирийском плацдарме в формате первой мировой гибридной войны.
Есть над чем поразмыслить, не так ли? Вот только на эти размышления у всех выше озвученных сторон не так уж и много времени.