Путин понимает, что "кнопка" – единственное, чем он может шантажировать Запад.
Об этом пишет известный журналист Виталий Портников.
Встреча президента Соединенных Штатов и федерального канцлера ФРГ накануне возможного саммита в “нормандском формате” в Минске стала не просто сверкой часов. Она продемонстрировала, что именно Украина и разбойничьи действия Кремля на нашей земле стали главным вопросом мировой политики. И американцам, и европейцам ясно, что просто так, без их постоянного внимания и усилий, этот конфликт не рассосется. И что если Украина в своем стремлении защитить свою территорию и международное право потерпит поражение от наглого и лживого врага, большой войны не избежать.
В мире немало других сложных проблем, требующих повышенного внимания президента и федерального канцлера – ИГИЛ или ситуация на Ближнем Востоке. Тем не менее, даже вопрос о возможном выступлении премьер-министра Израиля Беньямина Нетаньяху в конгрессе США, расколовший республиканцев и президентскую администрацию, казался вопросом из “другой” – мирной жизни. В былое время вопрос приезда израильского премьера накануне парламентских выборов в его стране и отказ американского президента от встречи с Нетаньяху казался бы главным вопросом американской политики. Но сейчас ясно, что сложности во взаимоотношениях Соединенных Штатов и Израиля в любом случае преодолеваются, потому что обеими странами руководят адекватные люди, к тому же вынужденные учитывать общественные настроения. А вот в адекватность Путина не верит на Западе практически никто – за исключением тех, кто берет в Москве деньги за свою веру. И в то, что российское население сможет выбраться из-под завалов пропагандистской бомбежки, тоже уже никто не верит.
Обаму и Меркель сейчас называют злым и добрым полицейским, пытающимися совместно найти лучший вариант успокоения международного хулигана. Но это – очень условные характеристики. И Обама с его осторожным подходом к принципиальным внешнеполитическим вопросам – не такой уж злой. И Меркель, чье отношение к Путину драматически изменилось за последние месяцы – не столь уж добра. Это вообще не самые точные оценки настроений западных политиков и ролей, которые они играют. Самое главное – все эти люди понимают, что должны осторожно довести клиента до полного экономического краха. Но сделать это хотят так, чтобы в процессе умиротворения клиент не нажал, не дай Бог, кнопку. А клиент великолепно понимает, что эта кнопка сегодня – единственное, чем он может шантажировать Запад. И все время играет одну и ту же сцену: готовность нажать на нее, если возникнут проблемы. Поэтому он так много говорит о своих войсках, о том, что если что, дойдет до Киева, Варшавы и Берлина. Вопрос даже не в том, невменяем ли Путин на самом деле, а в том, что ему блестяще удается роль кремлевского безумца. И это – его главный козырь на любых переговорах.
Обаме и Меркель в такой ситуации остается только повторять привычные слова о необходимости разрешения конфликта политическими средствами, находить варианты формулировок относительно того, что будет, если дипломатический процесс сорвется, словом – быть достаточно осторожными и достаточно сдержанными одновременно. Им не позавидуешь. А еще больше не позавидуешь нам – потому что мы заложники. По сути, те же самые зрители в московском центре на Дубровке, в захваченном террористами. А Обама и Меркель – люди, пытающиеся освободить объект так, чтобы не дать террористам уничтожить и нас, и сам объект. Путин в той ситуации просто пустил газ – но его никогда не интересовало ни количество жертв, ни последствия собственных решений. Обама и Меркель так не могут.